Валерия не говорила ни о каких проблемах в пути. С другой стороны, отлично знал, на сколько подвижен ребенок. Не справиться было с его гиперреактивностью. И вдруг — феноменальное спокойствие. Не может не настораживать.
— Леш…
— Рита, я всё сказал, — перебил он Коташову, не давая закончить, — Спим в одной постели. Правда, просто спим. Если появляется Никитка, ведем себя адекватно и спокойно. В конце концов, на сегодняшний день мы вполне могли, при хорошем раскладе, быть женатыми. Или ты от меня, как и от мужа, побежала бы спать на диван в кухню?
Спорить — сложно. Да, могли успеть расписаться. Да даже так, могли жить вместе, не проживай в разных городах за десятки тысяч километров друг от друга.
— Думаешь, получится? — перехватив его взгляд, пояснила, — Просто спать.
Сомнения скрыть не получилось. Бросив на диван одеяло, остановился перед молодой женщиной. Спокойно улыбнувшись, коснулся губами её… щеки. Такой, успокаивающе-детский поцелуй. Даже и не помнил, целовал ли когда вот так. Как-то их отношения неравномерно развивались.
— Уверен, — спокойно прозвучал его голос. — Если хочешь в душ, где находится, в курсе. Если нет и терпит до утра, предлагаю, наконец, лечь спать. Чертовски хочу. Тем более, не знаю, во сколько завтра малец поднимется. Черт, уже сегодня, — поправил самого себя.
О ком она там переживала? О самоконтроле Константинова? Сама оказалась не в силах выдержать приличное расстояние. Правда, прильнула к нему на этот раз осторожно. Константинов самодовольно усмехнулся в темноту, обнимая одной рукой.
— Соскучилась? — услышала его тихий шепот.
— Даже не знаю.
Тишина полная. Обняв крепче, на мгновение задержал дыхание. Чего она там боялась? Его несдержанности? От одного объятия дыхание перехватывало. Боль снова о себе напомнила. Такими темпами не скоро получится… А, можем, и к лучшему. Где-то Рита права. Эгоизм немного попридержать не мешает. Им троим придется контакт налаживать. И мальчишка еще, неизвестно как, отреагирует на её присутствие в их жизни.
— То есть? — тем не менее прозвучал вопрос.
— Ты сейчас говоришь о моей тоске по твоей личности вообще? — не унималась Рита. — Или имеешь ввиду что-то конкретное?
А от сердца отлегло, когда её ладошка легла на грудь. Даже сквозь рубашку чувствовал тепло. И хотя само прикосновение не назвал бы уж таким интимным, было в нем что-то очень милое, личное, родное. Странные эпитеты, но именно они выражали наиболее точно то, что пытался выразить чуть усилившимся объятием.
— Хитрюга, — прошептал почти в самое ушко. — Хорошо, спрошу прямо: у меня есть шанс получить твою особую благосклонность, как утрясутся все проблемы? Или уже завтра умчишься обратно?
Иронизировал. Осторожно перевернувшись на бок, уткнулась ему в плечо, затихнув. Очень боялась признания, которое вот-вот грозило сорваться с губ. Однажды — призналась. Ломка была слишком долгой. Повторения…
— Мне кто-то целое восьмое марта должен, — напомнила она, сладко зевнув. — Так что, это ты, так думаю, не отвертишься. Только сначала со своей грудной клеткой договорись. И с сыном как-то объяснись.
Заканчивала фразу уже полусонным голосом. Сморило. Марш бросок дал о себе знать.
Не обращая внимания на попытку увеличить расстояние, удержал около себя. Ничего неприличного мальчишка, даже если и появится в гостиной раньше времени, точно не увидит. Рита категорически отказавшись переодеваться, да он, впрочем, и не настаивал, легла в спортивном костюме. Чувствовала себя так спокойнее. Учитывая, что в квартире еще и молоденькая женщина, Константинов помимо спортивных брюк сам натянул еще футболку…
* * *
Санкт-Петербург. Сколько они поспали в общей сложности? А Бог его знает. За окном уже хорошо рассвело. Константинова рядом не было. Кажется, со стороны столовой-кухни доносился какой-то, едва уловимый шум.
Так, ночью видела в гостях очаровательную Вешник. С утра стоит держать себя в руках. В конце концов, Константинов, действительно, поступил не только по-джентельменски, но еще и по-человечески. Выставлять на улицу в третьем часу ночи человека, оказавшего посильную помощь в возвращении мальчишки — верх свинства. И уж точно не в духе Константинова.
Второй момент — мальчишка. Вот где может выйти проблема. Одно дело — спокойно относиться к присутствию в жизни любимого человека маленького ребенка, когда тот — на расстоянии. А когда, по сути, в соседней комнате, всё оказывается куда сложнее.
Глянув на себя в зеркало и убедившись, что выглядит относительно «съедобно», поглубже вздохнув, оставила гостиную.
К своему удивлению, в кухне обнаружила одного Константинова. В недоумении замерла. Либо остальные обитатели квартиры еще спали, либо…
— Проснулась? — приветствовал её Алексей, осторожно ставя на стол чашку с горячим кофе. — Или разбудили?
Не смотря на попытку Риты отстраниться, обняв, привлек к себе. Грудная клетка еще создавала дискомфорт. Но отказаться от желания хотя бы просто обнять эту маленькую женщину не смог.
— Леш… — «зашипела» Коташова, невольно глянув на дверь кухни.
— Не нервничай, за Вешник час назад приехал шофер ее отца, — не пряча понимающей усмешки, сообщил Константинов. — Так что сюда точно не войдет. Тем более, что у меня привычка сидеть на замке. Лучше скажи, что за интересная фотография у тебя в телефоне.
Вопрос привел Коташову в легкое шоковое состояние. Вот такого от Константинова точно не ожидала. Как-то до сих пор не нарушал её личного пространства до такой степени.
— Прости…
— Стоп, моя хорошая, — остановил он спешно надвигающуюся бурю. — Я не проверял твой телефон, клянусь. Просто вбил номер Лады и Никитки. Думаю, они тебе теперь тоже могут понадобиться. Случайно зацепил иконку галереи. Скажи, ты действительно решила, что я — в Англии? — не смотря на попытку Риты высвободиться из его объятий, только усилил те, негромко продолжая, — Ничего не сказав тебе?
И что должна была ответить? Что распсиховалась? А вечером того же дня у нее пил чай и выслушивал о том, что все мужики — козлы, бывший любовник? Как долго, в таком случае, продлятся их отношения? И продлятся ли вообще…
— Я не знала, что думать, — призналась она честно. — Ты просто пропал с радаров. Ушел в подполье. Просмотрела все сводки по авиакатастрофам. Потом увидела вот это фото, не могла поверить. Если бы не звонок Димки…
— Тот случай, когда я ему благодарен, — проворчал Константинов. — Этому фото пятнадцать лет. Ташка, сестра, — пояснил на всякий случай, — Тогда первую племяшку родила. Летал, поздравлял. Это, что, так отлично сохранился, что сомнения закрались? — вот уж чего не ожидал от самого себя сейчас, так это — иронии. — Неужели, думала, улечу, не поговорив?
— А у вас сейчас поветрие такое, новое, — обрывисто, словно чеканя слова, заговорила Рита. — Все за границу бежите. Райской жизни хотите. За свои гонорары и гастроли боитесь.
