— Что ты от меня хочешь? — в отчаянии спросила она наконец.
— Один вечер, и больше ничего, и после этого я тебя не побеспокою, — умолял он, и Алекс вздохнула:
— Зачем? Что это изменит?
— Для меня это будет значить очень многое, — тихо сказал он, и в конце концов она согласилась с ним встретиться. Всего один раз. Она не стала говорить об этом Броку, хотя врать ему было ужасно противно. Она выбрала вечер, когда Брок был занят с клиентами, и оставила Аннабел с Кармен.
— Ты ускользнула тайком? — насмешливо спросил Сэм, когда они встретились.
— Ты себе льстишь, — огрызнулась она, глядя на него с неодобрением. Алекс чувствовала себя не в своей, тарелке, что было более чем заметно.
— Прости меня. — Они пошли в маленький ресторанчик и заказали макароны в винном соусе. На мгновение Сэму показалось, что ему удалось повернуть время вспять. Это напомнило ему добрые старые времена, когда они только-только влюбились друг в друга и ходили на свидания, но теперь все изменилось. Это был конец, а не начало. И они оба об этом знали. Сэм выглядел более спокойным, чем в последние несколько встреч, хотя прекрасно знал, что на свободе ему осталось пробыть совсем недолго.
После обеда они медленно пошли пешком по направлению к центру, вспоминая о разных вещах, обсуждая тех или иных людей и места, где им довелось побывать. Они вытаскивали на свет Божий воспоминания, которые годами были погребены в их памяти. Это было похоже на перелистывание старых альбомов.
Вдруг на одном из перекрестков, в ожидании зеленого сигнала светофора, Сэм прижал Алекс к себе и поцеловал. Было холодно, и Алекс ненавидела себя за то, что отвечает ему.
Она ничего не сказала, и через несколько шагов Сэм затолкнул ее в подъезд и снова поцеловал.
— Тебе надо было делать это год назад, — грустно и прямо произнесла Алекс.
Сэм закусил губу.
— Это было так глупо, Алекс, — сказал он, снова целуя ее.
После поцелуя он продолжал держать ее в своих объятиях, и она позволила ему это. Алекс сразу вспомнила, как одиноко она себя из-за него чувствовала, как она в нем нуждалась и как сильно его любила. Сэм причинил ей страшную боль. Она даже думала, что никогда не оправится от этого удара. Но теперь все словно возвращалось на круги своя. Кошмар ушел в прошлое, а общение с Сэмом казалось ей таким реальным и таким нужным. Она спрашивала себя, правда ли, что простить — значит забыть.
— За последний год я научилась очень многому, — задумчиво произнесла она, согревшись в его объятиях.
— Например?
— Например, ни от кого не зависеть или жить — то есть выживать — только ради себя самой. В конце концов я выжила исключительно благодаря силе воли, потому что отказалась умирать… Это был очень серьезный урок… Запомни мои слова — они пригодятся тебе в тюрьме.
— Я не могу себе этого представить, — тихо сказал Сэм, улыбаясь своей жене. — Спасибо тебе за то, что ты позволяешь себя обнимать… и целовать… Ведь ты же могла стукнуть меня ботинком по голове или позвать полицейских. Я рад, что ты этого не сделала.
— Я тоже, — грустно откликнулась Алекс, внезапно осознав, что не стоит сопротивляться своим чувствам. — Я буду по тебе скучать.
— Не надо. У тебя же есть Аннабел и этот чудо-мальчик, — саркастически заметил он, заставив Алекс рассмеяться. Они вышли из подъезда и направились к дому.
— Он очень хорошо относится к Аннабел, — сказала Алекс с нежностью.
— Я рад. А к тебе?
— Тоже.
— Тогда я за тебя счастлив. — Но это была не правда, что было понятно обоим. Больше чем когда-либо Сэму хотелось, чтобы Алекс понимала, как он ее любит, хотя все это было совершенно бесполезно.
— Береги себя, — сказала она, когда они повернули на 66-ю улицу и оказались у «Карлайла». Дом Алекс был всего в одном квартале от гостиницы, и она намеревалась прогуляться до него в одиночестве, но Сэм настоял на том, чтобы проводить ее.
— Я попробую. Я только не знаю, куда меня направят.
Может быть, в Ливенворт. — Сэм был признан виновным и перед государством в целом, и перед штатом. — Я надеюсь, что это по крайней мере цивилизованное место.
— Может быть, Филип совершит какое-нибудь чудо, например, добьется твоего оправдания в последнюю минуту.
Но сам Филип на это нисколько не рассчитывал. Он должен был отсидеть, хотя и, вероятнее всего, не слишком долго.
А после первых нескольких месяцев или лет его могут перевести в тюрьму с более мягкими условиями.
Когда они проходили мимо «Карлайла», Сэм пригласил ее подняться к нему, но Алекс отказалась. Она знала, что ему нельзя доверять. Дойдя до своего подъезда, она поцеловала Сэма в щеку и поблагодарила за приятный вечер. Алекс поднималась к себе притихшая и задумчивая. Ей о многом предстояло подумать, многое в себе понять.
Брок не спрашивал ее, где она была вчера вечером, но когда они на следующее утро встретились на работе, между ними явно было что-то не так. Казалось, он все знал, но просто не хотел ни о чем спрашивать. Наконец во время ленча он не выдержал:
— Ты ведь вчера вечером была с ним?
— С кем? — глупо переспросила Алекс, чувствуя, как сильно бьется ее сердце. Сандвич, который она ела, комом встал в ее горле. Она ненавидела себя за то, что врет ему.
— Со своим мужем, — холодно ответил Брок. Он все понял — чутье его не подвело.
— С Сэмом? — Алекс сделала паузу, придумывая, что бы соврать, но потом все же решила сказать правду. Она была многим обязана Броку и знала об этом. Но его ревность пугала ее — так же, как и те чувства, которые вот уже несколько дней раздирали ее на части. Хуже всего было то, что Алекс любила обоих. Она чувствовала себя в долгу перед Сэмом за прожитые вместе годы, а перед Броком — за последний год. Но как же она сама? Разве себе она ничего не должна? На этот вопрос она не могла ответить. — Он пригласил меня пообедать, чтобы поговорить об Аннабел… Я думала, что ты не будешь против.
Это была очередная ложь, и Брок это понимал. Она вела себя очень смущенно и неловко. Ей хотелось ненавидеть за это Сэма, но она не могла.
— Почему ты мне не сказала? — спросил ее Брок, обеспокоенный и несчастный.
— Потому что я боялась, что ты рассердишься, а мне хотелось с ним повидаться, — призналась Алекс. Говорить правду было трудно, но она знала, что должна это сделать.
— А почему ты хотела его увидеть?
— Потому что не увижу в течение долгого времени. Мне его жаль, и он, как ты выражаешься, до сих пор мой муж.
Алекс была смущена и огорчена. И взгляд ее свидетельствовал о том, что она многого не договаривает.
— Ты с ним целовалась? — Брок был не дурак. И его ревность выглядывала из всех дыр.
