отшагнула и уперлась икрами в скамейку, а на лице кривилось отвращение.
— Я же влюбилась в тебя, Кирилл, — пропищала она. — По-настоящему. Для меня это все было по-настоящему.
Карина взвыла.
— Прости, Поль, пожалуйста. Я так тупо с тобой поступила. И с ним тоже. И с собой. Я была в отчаянии.
— Да иди ты в жопу! Со своим отчаянием, — Полина смахнула слезы с лица и метнула взгляд в Зайкина. — И ты все равно после такого ее… любишь? Она же тебя использовала.
— Я же на это согласился, — он не отвернул лица, держал Карину за руку крепко, открыто смотрел в зеленые глаза, в которых потухала надежда.
— То есть все, что я принимала… за твое отношение ко мне… это было просто… фейком? Как можно было так притворяться?
Полина рухнула на скамью и продолжала изучать его лицо. Карина тоже глянула на Зайкина, разглядывала сквозь слезы. Он улыбался.
— Я не притворялся. Я, действительно, к тебе так отношусь. С интересом, с уважением, с симпатией. Но это рациональное. Это не любовь. А к Карише у меня иррациональные чувства. Я сам их себе объяснить не могу, — пожал плечами парень.
— Дрянь! — вскочив, рявкнула сестренка Карине в лицо и убежала прочь, не в школу, а в противоположную сторону.
Девушка хотела кинуться за ней, но Зайкин задержал ее за локоть.
— Пусть переварит.
— Аргкх!
Снова его объятия заглушили ее рыдания. Они простояли так не меньше получаса, пока она не выплакала все, что хотела, и то, что не хотела, тоже. И, действительно, полегчало. После признания внутри стало чуточку чище, но успокоения это не принесло.
Карина настолько погрузилась в свои мысли, что и не заметила, как Зайкин усадил ее в машину и довез до дома. Только когда радио резко стихло и мотор заглох, провела взглядом по окружению. За лобовым стеклом виднелся ее двор. Парень внимательно смотрел сбоку.
— Я таких дров наломала, — голос не сразу приобрел силу после долгого молчания, а сипел поначалу. — И все равно осталась у разбитого корыта.
— Не драматизируй. Ничего еще не пропало, — Зайкин говорил ровным тоном, без улыбки и без печали. — Все, что важно, еще с тобой.
— Даже Полина меня презирает…
Она вспомнила этот взгляд: невероятно красивые зеленые глаза, влажные, большие, обрамленные густыми ресницами, глядят с лютой ненавистью, медленно пилят, наслаждаются кровью, которая хлещет.
— Она просто сама оскорблена и повторяет за родителями. Или кто они там тебе, — парень вздохнул. — Потому что знает твое больное место.
Карина обхватила голову руками и опустила на колени.
— Это пройдет. Я много раз испытывал такую ненависть. Мне каждый раз казалось, что никогда не прощу. А потом прощал. Со временем. Я уверен, я даже Лину и Леню когда-нибудь прощу. Полина тебя тоже.
— Ну, как простит… — она хмыкнула язвительно. — Что-то мне кажется, в ту девочку, которая тебя насиловала с подружками в лагере, ты уже никогда не влюбишься. И с Линой встречаться, как прежде, тоже не сможешь. Это не прощение. Это просто заживление. Восстановить прежние отношения уже никогда не получится. Я только сейчас это поняла.
Девушка опять зарыдала. Знала, даже если Полина не натворит глупостей, она ее все равно потеряла. У нее больше не было самого близкого человека.
— Прежние, да, не получится, — утешал Зайкин, гладя ее по спине. — Но будут новые. Более зрелые.
— Я хочу старые, когда максимум, что мы делили, это кулич.
Еще какое-то время они просидели в тишине. Парень не задавал вопросов и ничего не говорил. Вслушивался в ее молчание. И это была лучшая поддержка, которую кто-либо мог ей сейчас оказать. Просто помолчать рядом. Просто знать, о чем она молчит, и молчать вместе с ней.
Из транса ее вывел телефонный звонок. Зайкина никогда не оставляли в покое. Он сбросил и спросил:
— Хочешь, чтобы я остался?
— Честно… не знаю.
— Понял, — улыбнулся. — Тогда поеду. Если что, звони.
Парень придвинулся к ней. Карина зыркнула в его сторону и поджала губы. Боялась, что он потянется к ним, но он чмокнул ее в щеку и вернулся на место.
— Пока, — выговорила быстро и вылезла из автомобиля.
Зайкин махал вслед рукой. Девушка не стала оборачиваться, поскорее забежала в подъезд, спешила спрятаться от собственной совести.
Дома первым делом приняла душ. Долго отмывалась. Натиралась мочалкой до покраснения кожи. Горячая вода обжигала, зато смывала грязь, оставшуюся от встречи с Жераром.
После проверила сообщения в приложении «Лавкэм». Вацлав ответил. Карина боялась перейти в чат с ним, ведь это означало точку невозврата. Она зажмурилась и представила его сухую улыбку с застрявшими в зубах кусками кала. Рвотный рефлекс почти сработал, но девушка его поборола, заглотила и запила водой.
«Деточка, рад, что ты сама это предложила, — приложение в списке чатов показывало только часть предложения. Заходить в диалог с ним и читать продолжение она не стала, чтобы он не знал, видела она или нет его сообщения, еще сомневалась, оставляла себе пути для отхода. Непонятно на что еще надеялась, верила в чудо или просто оттягивала неизбежное.
«Да, тебе только это и осталось — дерьмо жрать, Дармоедова», — ворчала на себя голосом отца.
Омерзение поглощало ее медленно, как болото. Любое движение погружало в эту грязь, хоть она и отбивалась от мыслей. Но они липли, как навозные мухи.
В упадническом настроении отправилась на танцы. Пришлось много напрягаться, тягать собственное тело на пилоне, часто и много махать ногами. Физические нагрузки освежили голову. Из студии девушка вышла проветренной. Стало терпимо.
Когда снова вернулась домой, принялась за презентацию для Настены. Все материалы были в общем чате, который Зайкин создал специально под проект. Поначалу Карина сконцентрировалась на задании, выбирала дизайн, компоновала элементы между собой гармонично, выбирала из бизнес-плана главное, чтобы не загромождать текстом слайды. Но каждый раз, когда заходила в мессенджер за информацией, переходила в диалог с Зайкиным, набирала текст, а потом стирала. Его молчание было нужно ей рядом. Он ей был нужен, потому что никого больше у нее не было. Но потом вспомнился договор с Жераром, и мерзкая слизь залила сердце. «Дрянь», — голос Полины звучал на повторе.
Глава 16. Точка, которая сингулярность
Отключив будильник, Карина увидела напоминание из календаря о том, что концерт Райны состоится сегодня вечером. Она и забыла о нем. И Зайкина пока еще не приглашала. И засомневалась, стоит ли туда вообще идти.
За завтраком Карина оставила сестренке пару сообщений. Просила прощения и связаться, когда та захочет. Мессенджер показывал, что сообщения доставлялись, но не
