меня не перестал, — девушка спрыгнула с перил и прислонилась к стене, а хотелось к нему.
Любовалась до рези в сердце знакомыми чертами и думала о том, что никого приятнее в жизни не встречала и уже не встретит. Прикидывала, когда они в последний раз занимались сексом. Это было аж в субботу. Невыносимо давно. Согрела себя мыслью, что сегодня все ему расскажет и получит заслуженное наслаждение. Или не получит и навсегда останется неудовлетворенной. И тоже заслуженно.
Зайкин подошел ближе. Она одновременно испугалась и обрадовалась, что он сейчас все-таки ее поцелует, потому что хотела этого, но как будто не имела права. Трунов всегда ее свободно целовал, когда желал, даже против воли. Она в итоге сдавалась. Привыкла сдаваться и удовлетворять чужие желания. И сейчас рассчитывала на то же самое. Но Зайкин ее даже не трогал.
— Ты, наверное, что-то сказать хотела, или что мы здесь делаем? Прохладно вообще-то, — он потер себя руками.
— Помнишь, я рассказывала про Райну с перфомансами? — опустив голову, спросила Карина и, дождавшись кивка, продолжила. — Пойдешь со мной сегодня вечером?
— Сегодня? — удивился парень. — А у меня есть выбор?
— Я очень туда хотела. Но без тебя не пойду.
Он улыбнулся.
— Хорошо.
— Хорошо, — повторила девушка.
Еще ни в чем не призналась, а уже ощутила облегчение.
В аудиторию они вернулись, держась за руки, и все как будто бы выдохнули. Карина поняла, что весь курс, а то и университет пристально за ней следит. И если она обидит Зайкина, ей не поздоровится. Такая угроза даже радовала — за него есть, кому постоять, и, если он сам не способен сделать ей больно, то другие вполне, безнаказанной она не останется.
— Надеюсь, там нет дресскода? — всерьез спрашивал Зайкин, когда привез ее к дому. — Еще одну ночь в костюме я не выдержу.
Карина улыбнулась.
— Думаю, тот латексный там будет уместен.
Парень довольно оскалился.
— Отлично.
— Я пошутила, — завопила девушка.
Он чмокнул ее в висок. Губы она опять не дала.
— Ладно, заеду в шесть.
Карина проследила за тем, как он выезжает из двора, вдохнула морозный воздух на все легкие и медленно выдохнула. Только потом побежала в подъезд.
Собиралась в приподнятом настроении. Сперва решила избавиться от пыли, чтобы Зайкину было комфортно. Она намеревалась затащить его на ночь во что бы то ни стало сегодня. Поэтому провела влажную уборку на всех открытых поверхностях. Потом пропылесосила полы и особенно тщательно ковер между комодом и диваном. Поняла, что опаздывает. Бросила разобранный пылесос у входа, не доделав, и побежала намывать себя.
Долго думала, какое платье надеть. Скидывала фотки Настене и Игнатьевой. Специально создала общий чат. Те охотно советовали.
«По-моему как-то вульгарно. Не для Зайки», — Настену смущал высокий вырез на юбке, почти доходящий до тазовой кости.
«И пафосно. А еще в глазах рябит», — добавила Игнатьева.
Платье было алым с блестками. Карина и сама думала, что оно было слишком вечерним, для какого-нибудь пышного торжества, а не скромного эротического перфоманса, хотя эротики в самом платье было много.
«Тебе не идет такой фасон, — выдала Игнатьева мнение о варианте с плечами-фонариками и воротником под ключицу. — Плечи надо открыть. Шикарный бюст скрывать нельзя».
«Мне тоже не очень нравится. Хотя фонарики милые. Но на тебе, правда, по-дурацки смотрится», — Настена выслала смайлы с капелькой сверху.
«А это тебя укорачивает. Ты и так не высокая, а на фоне Зайкина с таким миди ваще не то», — прямолинейность Игнатьевой начинала Карину злить, но заставляла прислушиваться внимательнее.
«Мне кажется, тебе пойдет какой-нибудь футляр по колено», — осенило Настену — она передала свою эмоцию рожицей с большими глазами и раскрытым ртом.
Карина порылась в куче барахла, которое вывалила на ковер. Нашла только одно подходящее: красное с бретелями из искусственной кожи и шнуровками по бокам. Сама не помнила, зачем и когда его купила, и носила-то, кажется, всего один раз, тоже непонятно куда.
«Такое?» — скинула фото в чат.
«Мда… Вкуса ваще нет, — прислала Игнатьева и захлопнула фразу смайлом «рука-лицо». — Кар, завтра пошепчемся. Научу тебя хотя бы азам стиля».
Настена посмеялась, но утешила: «Ну, не так уж и плохо. Цвет только вопиющий».
Спустя час все три пришли, наконец, к единогласию. Сдавшись, Карина надела просто юбку-карандаш из красного вельвета, а сверху на бюстгальтер — кожаную жилетку бежевого цвета. Не платье, но фигуру подчеркивало хорошо и без пошлятины.
«Сойдет», — намучавшись, одобрила Игнатьева.
«Класс! — хвалила Настена. — Зайка упадет».
«Если сам не упадет, уложу», — Карина ответила коварной ухмылкой.
Подруги поддержали ее смайлами и пожелали горячего свидания.
За макияжем она скоротала еще полчаса и к шести оказалась готова даже заранее. Зайкин должен был приехать с минуту на минуту. Когда зазвонил домофон, девушка открыла вход в подъезд, не глядя, и распахнула дверь квартиры. Встречала его на пороге в полном образе в расстегнутом пальто. Хотела уловить восхищенное «Ах» в его глазах. Билеты и сумочку держала на тумбе рядом. Наконец, лифт раскрылся, и из него вышел Жерар.
Карина стухла за секунду. Мужчина шатался, опять был с виски. Раскрытая шея покраснела от холода, а глаза почернели от тоски.
— Ба! — на смуглом лице появилась кривая усмешка. — Красавица.
— Мы же договорились на раз в неделю. На этой уже был вчера, — процедила девушка, сжимая ручку двери, хотела ее вырвать с корнем и пульнуть в него, в яйца, чтобы те отвалились.
— А я уже соскучился, — ответил с ехидцей и оперся о косяк двери плечом.
Она ощущала, как его похоть проникает в поры, но не двигалась, даже назад не отступала, не желала впускать его внутрь.
— Я не хочу довольствоваться жалкими объедками Зайкина. Хочу владеть тобой полностью, — заплетался, но звучал твердо.
«Господи, сколько можно?» — девушка больше упрекала себя, чем Жерара.
— К нему собралась? — Жерар хмыкнул и заглянул в квартиру, увидел на тумбе билеты, прищурился, потом перевел тягучий взгляд на ее лицо.
Карина все ждала, когда заверещит домофон. Пыталась определить, что это предвещало, спасение или, наоборот.
Гость протиснулся между ней и косяком и оказался внутри. Схватив билеты, прочитал и помахал ими.
— Спасибо за приглашение. С удовольствием с тобой схожу.
Ровно стоять он не мог, хоть и старался. Темные пятна размокали на рубашке. Он сделал еще глоток. Часть жидкости стекла по подбородку на шею. Капли разбились о пол. В бутылке осталось больше половины, но выглядел он так пьяно, будто выхлестал ее полностью, очевидно, пил до этого.
Карина следила за билетами, мысленно порывалась их отобрать и сбежать, заперев его в квартире, но
