удивление, когда вместо ожидаемого дружелюбия малявка оттолкнула его от себя и гневно выплюнула:
— Я — не жаба! А твоя мама — дура!
Он никому и никогда не позволял обижать свою мать.
Ни словом. Ни делом. Ни тогда. Ни сейчас.
Между ними завязалась потасовка.
Он умудрился сорвать огромный белый бант с ее головы и потоптаться на нем ботинками. Она, в свою очередь, треснула обидчика кулаком по лбу и смачно плюнула на его новенький пиджак. Так началась их история.
Сначала все казалось банальным соперничеством.
За оценки. За любовь преподавателей.
И всякий раз, когда Синичка выбивалась в отличницы, Слава получал приличный нагоняй от матери. Мол, позорище! Даже такая бестолочь, как Ирка, и то лучше тебя учится!
Его наказывали, лишая любимых вещей. Ограничивая свободу.
И все из-за нее! Из-за упрямой рыжей овечки!
А уже это порождало злость. Дикую. Бесконтрольную.
Которая со временем переросла в неприязнь. В отвращение.
В хроническую враждебность. О, она бесила его до тошноты!
Одним своим присутствием. Одним своим существованием.
И, тем не менее, в те редкие моменты, когда Ирина прикасалась к нему, с Красницким что-то… происходило. Странное. Темное. Парализующее.
Будто тысячу вольт сквозь тело пропускали.
В тот же миг. В одно касание.
И больно. И смертельно. Но, сука, приятно до одури.
И без этих самых «прикосновений» он уже не мог.
Не выдерживал. Впадал в зависимость, точно наркоман какой.
Неделя в «завязке». Максимум, полторы. А потом срывался вновь.
И делал все… ВСЕ, чтобы она подошла. Чтобы дотронулась.
Чтобы вновь шарахнула его статическим. Не щадя, обжигая нутро.
Да, именно так все и было. Глупо и непонятно.
А теперь? Дьявол! Теперь все стало еще сложнее!
Потому что сегодня впервые в жизни он увидел в ней…
— Слава! — строгий отцовский бас, громовыми раскатами разлетевшийся по дому, вернул его к реальности. — Долго еще будешь топтаться у порога?
— Иди скорее к нам, родной! — снова мать. — У нас гости!
Обреченно выдохнув, Красный направился в гостиную.
«Опять гости! Не дом, а проходной двор какой-то!»
К величайшему облегчению, «гостями» сегодня оказались родные люди.
Старший брат матери Эдуард Анатольевич Макаров с супругой Антониной Петровной. Едва Вячеслав оказался на пороге гостиной, родительница тут же набросилась на него с теплыми объятиями и поцелуями:
— Мой сыночек! Моя радость! Мое солнышко!
— Мама! — отстранился он, немного смущаясь. — Прекрати! Мне не десять лет!
Для долгих семейных посиделок настроения не было от слова совсем.
Поэтому, наспех поздоровавшись с дядей и тетей, Слава, ссылаясь на сильную усталость, поспешил удалиться. Оказавшись в своей комнате, он рывком отодвинул в сторону тяжелые шторы и спешно распахнул окно.
Свежий морозный воздух в считанные секунды проник в помещение.
— Что случилось?
Он так глубоко погряз в собственных переживаниях, что даже не заметил отца, следующего за ним по пятам. Отца, который теперь подпирал плечом дверь спальни и задумчиво разглядывал его, скрестив руки на груди.
— Ничего!
— Да ну? Чего же тогда мечешься, как в одно место ужаленный?
— Все в порядке…
— Ладно, — сократив расстояние, родитель ободряюще сжал его плечо, — не хочешь — не говори! Просто помни — я всегда рядом. И ты можешь прийти ко мне с любой проблемой. С любой!
— Знаю! — благодарно улыбнулся Вячеслав. — Но у меня нет проблем. Лишь чувство!
— Чувство?
— Да! Мерзкое чувство, будто у меня отбирают что-то… мое!
— Сын, а это что-то действительно твое?
Горький смешок, полный отчаяния, разбавил тишину комнаты:
— Нет! Не знаю! Странно, не правда ли?
Глава 6
Ирина
— Может, вечером в кино сходим?
— Не хочу, — лишенным эмоций голосом отозвалась Белова.
Тяжко. Грустно, но вполне ожидаемо.
Однако Ирина сдаваться не собиралась.
Не в ее правилах после первой же неудачи поджимать «хвост».
— Тогда давай в парке прогуляемся? Май на дворе! Погода потрясающая!
Ответ остался неизменным:
— Не хочу…
— А чего ты хочешь?
— Ничего не хочу!
Нервы сдали. Стальные канаты ее самообладания лопнули.
Терпение иссякло. Достав из сумки учебник географии, Синицына раздраженно швырнула его на парту и примостилась на стул рядом с Ленкой. Шла большая перемена, и одноклассники в кабинете сидеть не стали — всей толпой высыпали на школьное крыльцо подышать свежим воздухом. Все, кроме них двоих. Белова впала в самую настоящую депрессию, и Ира не могла оставить подругу без поддержки. И без присмотра в том числе.
Причины такого тотального равнодушия, конечно, имелись.
Целых две. Правда, обе они сходились на одном конкретном человеке, имя которому — Виктор Эдуардович. Буквально за пару недель до старта выпускных экзаменов (ВЫПУСКНЫХ, черт его подери), Макаров внезапно уволился без объяснения причины. Просто взял и ушел, ни с кем не прощаясь. Исчез, обрубив все концы. И Белова едва не лишилась рассудка в ту же секунду. Благо Ирина находилась рядом, готовая подставить той свое плечо. Она успокаивала ее. Поддерживала. Стараясь привести в чувства.
Но увы! Все без толку. И вскоре стало только хуже.
Ведь спустя некоторое время дотошные школьники выяснили, что бывший физрук «засветился» в ночном клубе с какой-то девушкой. Девушкой, которую мгновенно окрестили Макаровской невестой. Потому что уже несколько раз встречали их двоих в общественных местах.
