— Опять же, не льсти себе, милая. Я понятия не имел, что ты будешь здесь сегодня вечером. — Он жестом указывает на дверь. — Я могу уйти, если тебе так будет удобнее. — Он опускает взгляд на меня. — Или мы можем уйти и трахнуть нашу ненависть друг к другу.
Вау.
Малики поставил передо мной какой-то синий коктейль в то же самое время, когда Гейдж произнес эти слова. Его глаза расширились, Малики поднял руки вверх, отступая назад и уходя.
Я робко отворачиваюсь и перевожу дыхание, прежде чем бросить холодный взгляд на Гейджа, ненавидя себя за возбуждение, которое проносится во мне при мысли о ненавистном трахе. Я потираю ноги, чтобы снять внезапное напряжение.
Секс с Гейджем был невероятным, когда мы были моложе. Я могу только представить, каково это с ним сейчас, когда он стал старше и опытнее.
Черт. Настроение испорчено теперь, когда я думала о нем с другими женщинами.
Я разворачиваюсь и прислоняюсь спиной к барной стойке, мой напиток в руке.
— Да пошел ты. Ты можешь остаться. Я не хочу, чтобы ты обвинил меня в том, что ты снова не можешь ни с кем переспать.
Он поднимает бровь.
— Это предложение?
— Абсолютно нет. Это добрый способ сказать: «Не лезь ко мне, и я не буду лезть к тебе». Ты прав. Мы будем встречаться. Давай не будем делать из мухи слона при каждой встрече, хорошо?
— Я слышал, что ты вернулся в город, брат.
Я замираю при голосе и виде Деррика Ховарда, человека, о котором я солгала, что спала с ним. Он хлопает Гейджа по спине, улыбаясь ему.
— Позволь мне угостить тебя выпивкой, — продолжает он.
Ох-ох.
Гейдж с отвращением отстраняется от него.
— Я бы рекомендовал не трогать меня, брат.
— Что? — спрашивает Деррик со смущенным смешком, прежде чем шлепнуть его по ноге. — Да ладно, чувак. Прошло почти десять лет. Давай похороним это школьное соперничество.
Гейдж наклоняет свое пиво в мою сторону, и из его горла вырывается рычание.
— Это не делается, когда ты трахаешь ее. Когда дело касается Лорен, это никогда не закончится.
Деррик смотрит на меня в замешательстве.
— О чем он говорит? Мы почти не разговариваем.
— Ни о чем, — отвечаю я и хватаю Гейджа за руку. — Нам нужно поговорить наедине.
Может, Деррик и козел, но это не значит, что он заслуживает того, чтобы ему надрали задницу.
Гейдж выскальзывает из моей руки.
— Нет, не нужно.
— Моя сексуальная жизнь — не твое дело, — огрызаюсь я.
— Ты права. Просто ответь мне на один вопрос, и я остановлюсь. Я больше не буду с тобой разговаривать. Я позволю тебе и Деррику трахаться в удовольствие. — Его голос ломается. — Пожалуйста.
— Гейдж, я не трахаю Лорен, — говорит Деррик. — Вы двое разберитесь в своем дерьме и не впутывайте меня в это. — Он разворачивается и уходит, не дожидаясь ответа.
— Все, что мне нужно было знать, — кричит Гейдж ему в спину и смотрит на меня. — Это твое новое хобби? Врать о том, с кем ты спишь?
Я закусываю губу, честно отвечая:
— Вроде того.
— А что? Твоя миссия в жизни — выводить меня из себя?
— Если честно, то да. Это месть за то, что ты меня арестовал.
— Позволь мне прояснить ситуацию. Ты бросила меня. Ты ушла по какой-то дерьмовой причине после того, как я умолял тебя не делать этого. Потом ты говоришь мне, что спишь с парнем, с которым я много раз дрался за то, что он пытался с тобой переспать. Если кто-то и должен ненавидеть чьи-то кишки, то это я должен ненавидеть твои.
Он разворачивается и уходит, прежде чем я успеваю ему ответить. Я смотрю ему в спину, пока он лавирует в толпе и направляется к столику Хадсона. Хадсон хлопает его по спине, и они начинают, похоже, уютную беседу. Хадсон не выглядит удивленным, увидев его.
Ни хрена себе круто.
Я хватаю свой напиток и топаю к Хадсону, пока Гейдж обходит стол, чтобы поговорить с Далласом.
— Ты не подумал, что было бы круто предупредить меня, что он вернулся в город? — спрашиваю я Хадсона, с усилием отодвигая табурет рядом с ним и падая на него.
Мы с ним близки и проводили много времени вместе, когда росли. В старших классах мы с Гейджем постоянно встречались с ним и его бывшей.
— Для тебя это больная тема, — отвечает он. — Как только его имя упоминалось после того, как вы расстались, ты выходила из комнаты.
— Знаешь, что тоже было больной темой? Когда я узнала, что моя лучшая подруга изменяла тебе, и сказала ей, чтобы она больше никогда не подходила ко мне. — Я прижимаю свой напиток к губам. — Видимо, ты забыл, что значит верность.
Он качает головой, медленно проводя пальцем по своей короткой бороде.
— Ситуация другая. Гейдж не трахался ни с кем, кроме тебя. В противном случае, я не сказал тебе, потому что не хотел причинить тебе боль. Между вами произошло что-то неприятное, а я знаю, что у тебя и так много всего происходит. Тебе не нужен был еще один стресс.
Я смотрю на Гейджа в то же время, когда он обходит стол и подходит ко мне.
Он наклоняется, опираясь локтями на дерево, и понижает голос.
— Ты остаешься у своих родителей? — спрашивает он.
Я прочищаю горло, чтобы получить немного времени на то, чтобы собраться с мыслями. Чувства, которые я испытываю, когда он так близко, смущают меня.
— У меня вроде как нет другого выбора.
В его дыхании чувствуется нотка мяты и пива.
— Ты можешь остаться на чердаке, если хочешь.
Я насмехаюсь:
— Ты шутишь.
Он качает головой.
— Мой отец на этой неделе даст объявление в газету об аренде, чтобы подзаработать.
— А где ты будешь жить?
— В доме с ним.
Я оглядываюсь по сторонам, чтобы увидеть, смотрят ли на нас люди, и около дюжины смотрят. Оба моих брата обратили все свое внимание на своих девушек, а несколько женщин смотрят на Гейджа, оценивая ситуацию, чтобы понять, будем ли мы снова вместе.
— Тебе не кажется, что это было бы немного странно?
Скорее, очень странно.
— Подумай об этом и свяжись со мной. — Он берет свое пиво и наклоняет его в мою сторону. — Приятного вечера. Если тебя снова понадобится подвезти, дай мне знать.
Я смотрю ему в спину, когда он уходит, и он присоединяется к группе мужчин за столиком в углу комнаты. Я допиваю свой напиток и иду за другим.
Больше алкоголя — меньше чувств.
— Должен сказать, я в бешенстве, что ты не в тюрьме.
Я оборачиваюсь на гравийный голос, чтобы обнаружить Ронни, стоящего позади меня. Он воспринимает мой хмурый взгляд как приглашение пересесть на мою сторону. Он, конечно же, одет в костюм в этом захудалом пабе. Его светлые волосы уложены в идеальную прическу, как будто он все еще мальчик из студенческого братства, который пьет пиво в мокасинах, а его высокомерие так и пышет отсюда.
— Говорят, твой маленький друг никогда не брал тебя в дело, — продолжает он.
— Подай рапорт, Ронни, — отвечаю я. — Я не поджигала здание.
Его сильный запах доносится до меня, когда он подходит ближе.
— Я оставлю это в покое, если ты дашь мне одно свидание. Одно. Это все, о чем я прошу.
— Нет. Я ясно дала понять, что в данный момент не встречаюсь.
Я оглядываю бар в поисках своих братьев. Если они увидят, что этот осел разговаривает со мной, они, без сомнения, поставят его на место. Я не вижу ни одного из них.
Ронни унаследовал здание, но вырос он не в Блу Бич. Он вырос в каком-то большом городе, учился в престижной школе и приехал в город, думая, что поразит людей своими деньгами и дорогими машинами.
— Да ладно. Я должен быть лучше, чем эти деревенские чурбаны. — Он улыбается мне. — Ты работаешь без перерыва. Я владею несколькими зданиями и позабочусь о тебе.
Я гримасничаю и отстраняюсь, когда он проводит рукой по моей руке.
— И я могу обещать, что это будет не только финансово. Я делаю волшебные вещи своим языком. Пойдем домой со мной сегодня вечером.
Я видела достаточно жертв изнасилования в скорой помощи, чтобы понять, что этот мужчина представляет собой угрозу. Если его разозлить, отказать ему, он станет только настойчивее.
