перепалку супругов она. Увидев смущенный румянец на щеках Василины, снова кинулась ее обнимать, радостно вопя: «Ура, я стану теткой!».
— Да тише ты! — поморщилась будущая мамаша. — Я сейчас оглохну! Это все братец твой виноват!
— Ну ты тоже активно в процессе участвовала, — воспрепятствовал переводу стрелок Кирилл.
— Так! — почуяла неладное Инга. — Так, мужики, я хозяйку на пару минут краду. Кир, ты пока вино налей и на стол накрой, и нечего рожу корчить, прекрасно знаю, что ты умеешь. Мы через пять минут вернемся, — и потащила подругу в комнату.
— Рассказывай! — потребовала она, усевшись на диван и поджав под себя ноги. — Что за дурь на этот раз в твоей беспокойной башке бродит? Кир рад, по нему видно. Ты что, ребенка не хочешь?
Василина потупилась, запустила руку в длинные каштановые волосы, отбросила пряди с лица. Ярко-голубые глаза стали блестящими-блестящими, то ли от слез, то ли от чего-то еще. Девушка задумалась.
— Хочу! — вдруг уверенно призналась она. — Очень хочу. Мальчишку, похожего на Кирилла. И с его характером, правда, не таким противным.
— Ну это ты уже подредактируешь в процессе воспитания, — влезла в проникновенный монолог Инга. — Так в чем тогда дело? Ты что, брату моему не веришь? Он тебя любит, это и идиот заметит, а ты у нас дурочкой почти никогда не была.
— Не знаю. Просто боюсь. Это же очень большая ответственность. Я не уверена, что справлюсь. Да и работать надо.
— И что? Не пойдешь же ты аборт делать? — небрежным тоном поинтересовалась Инга. В ответе подруги она даже не сомневалась, не зря они столько лет дружили. Не ошиблась.
— Сдурела? Это же мой ребенок, как я могу его убить? — возмутилась Лина и из прозрачных глаз-таки пролились слезы. — Я не знаю, что это. Наверное, гормоны. Или шок. Я просто только сегодня тест сделала. Очень сильно боялась реакции Кира, а он обрадовался.
— Ну, так и тебе радоваться надо, дуреха, — обняла ее подруга.
— Ага, просто…
— Просто у тебя был тяжелый перелет, и вы с малышом устали, — улыбнулась Инга. — Успокоилась? Вот и отлично. Сейчас я нашего папочку позову, ты ведь хочешь перед ним извиниться?
— Я тебя иногда боюсь, так хорошо ты меня знаешь, — вытерла слезы Василина.
А та уже с радостной улыбкой спешила на кухню, чтобы отправить братца мириться с женой. А сердце подпрыгивало в груди и громко-громко стучало. Ура, она станет тетей! Меньше, чем через год у любимого братца и подруги появится маленький человечек, часть их двоих! И что бы там подруга ни говорила, Инга была уверена — это точно будет дочка, причем похожая на маму. И она обязательно станет крестной, чего бы ей это ни стоило! Будет покупать малышке куклы, платьишки, заплетать косички, гулять по парку. И позволять издеваться над собой — это ведь святая обязанность каждой тетушки! Непременно, все так и будет!
Глава 7. Тайны женской сумочки или пособие по соблазнению
— Ты что такая довольная? — приподнял брови Кирилл, увидев девушку на пороге.
— Иди к Линке, — послала брата в недалекий пеший поход Инга. — И, да, я хочу быть крестной. Усек?
— Если я скажу «нет», ты меня девять месяцев изводить будешь? — полюбопытствовал он и сам же себе ответил. — Конечно, будешь.
— Я тоже хочу быть крестным, — подал голос Ярослав. — Я от вас за эти шесть лет столько натерпелся, что просто обязан получить моральную компенсацию.
— Это пусть Василина решает, — перевел стрелки Лаврецкий и ушел к жене.
— Ну я-то с ней договорюсь, — хмыкнула Инга. — А вот у тебя серьезный конкурент. Глеб тоже папкой быть захочет.
Ярослав с задумчивым видом разворачивал конфету, словно в этот момент ничто сильнее его не интересовало, откусил и лишь затем усмехнулся:
— Он и так дядей будет, так что пусть уступает место старшим, — намекнул он на свое общее детство вместе с Глебом и Линой. Родители Василины, Глеба, Ярослава и Матвея дружили еще со школы, поэтому все детство они провели вместе. Строганову, как старшему приходилось всех воспитывать и отвечать за все косяки. Видимо, сейчас он планировал стребовать за это сполна.
— Ты используешь нечестные приемы!
— А вот и нет! — и они снова заспорили. Потом на кухню вернулись весьма довольные жизнью молодожены. Глядя на счастливо улыбающуюся Лину, расслабились все. Хозяева рассказали о своей поездке, затем стали расспрашивать присутствующих об их делах. Заминка возникла, когда выяснилось, что Инга теперь работает вместе с Ярославом.
— Вот это неожиданно! — удивился Кирилл. — То есть ты теперь за нашей неугомонной приглядывать будешь? Отлично! А то она то в историю какую-нибудь вляпается, то хахаля неподходящего найдет!
— Кирилл! — в один голос возмутились подруги.
— Ну, а что? — заржал Ярик. — Правду говорит. Она в первый же день умудрилась с нашим главным бабником познакомиться, еще и в пикантной ситуации. Вот скажи, зачем ты эту несчастную пальму мурыжила?
— Это был кактус, — мрачно ответила Инга, про себя проклиная болтливого Ларика. Ей этот кактус теперь будут вечно припоминать… Как и батарею… И Негритенка… И костер на кухне. Блин, как-то не айс все.
— Мда, сестрица, ты в своем репертуаре. Ты хоть бабушкину квартиру разрушить не успела? Она хоть и живет на даче, но квартира ей дорога хотя бы как память.
— Вот как память и будет дорога, — хмыкнул Ярослав.
— Так… — как-то угрожающе протянул Кирилл. — Мелкая?
— Ничего с бабушкиной квартирой не случилось! — тут же начала уверять его Инга, мысленно выливая на Яра чашку чая. Но ведь и правда ничего — батарея починена, пятно удалось смыть. Никто бы и не узнал никогда.
— Смотри у меня!
Разошлись они ближе к полуночи. Купленное вино все-таки было выпито Ингой и Кириллом, Яр был за рулем. Настроение было отличное, и по дороге к машине девушка что-то напевала о том, что о тех, кому не везет в любви и что, если что-то хотят….Тут слова забылись и Инга резко развернулась, тут же уткнувшись лицом в грудь шедшего за ней почти вплотную Ярослава:
— Яриик, — протянула девушка, облизнув пересохшие губы. — А что мы сделаем с тем, что хотим?
— В смысле? — оторопел Строганов.
— В прямом. Вот ты как думаешь, — вино было крепкое и немножко развязывало язык и раскрепощало в действиях. Девушка задумчиво водила пальчиком по груди и плечу друга. — Если ты чего-то сильно хочешь, это нужно…того, — она облизала пересохшие губы. — брать? Или так и нужно страдать от того, что тебе чего-то безумно хочется? Знаешь, у сатанистов есть правило: «Пробуй все, пока хочется». Как думаешь, стоит?
— Что стоит? — никак не
