сделал этого сразу, не привык ни о ком заботиться. Всегда один, да и не нужен никто мне, среди всех этих зверей нет места дому.
Заворачиваю куклу в одеяло как в кокон, точно бабочку. И что мне делать теперь с ней? Потрахался блядь.
Я просыпаюсь от невероятной жары во всем теле. С трудом сбрасываю с себя просто гигантских размеров одеяло, в которое оказываюсь закутана чуть ли не до самых ушей. Странно, зверь ведь не давал мне его вечером. Я не помню такого. Засыпала я точно без одеяла, а еще… мне было жутко холодно.
Осматриваюсь по сторонам, все тот же незнакомый интерьер, а это значит, это все был не сон. Слез больше нет, я не пила почти два дня, и наверное, уже просто нечем плакать. Взгляд невольно падает на футболку, в которой я лежу. Она также изменилась, я точно помню. Та первая была черная, а эта – темно синяя…
В груди больно колет опасение. А вдруг он меня чем-то накачал и снова изнасиловал? Или привел своих дружков, и они вместе забавлялись со мной? К горлу подкатывает тошнота, и меня выворачивает прямо у дивана. Спазмы в животе и горечь во рту сейчас наименьшее из моих зол. На полу у дивана замечаю бутылку с водой, и жадно выпиваю ее. Становиться легче.
Прислушиваюсь к себе, ничего нового вроде не болит, следов спермы тоже нигде нет. Он не мог, не стал бы, или все-таки…По телу проходится стая мурашек. А что, если я забеременею после вчерашнего или заболею чем-то? Зверь точно предохранялся, но что было, пока я спала? Предательски урчит живот, и я вспоминаю, что не ела ничего со вчерашнего утра.
Лихорадочно оглядываюсь по сторонам, пытаясь отыскать свое единственное оружие, которое припасла вчера – металлическую шариковую ручку, но ее нигде нет. Что со мной будет? Зверь вернется, и продолжит начатое? Или дождется своих дружков, и они повторят вчерашний банкет? А вдруг он не хочет оставлять живого свидетеля и просто убьет меня? Что мне делать? Что делать?!
Вскакиваю с дивана и подбегаю к окну. Решетки. Металлические прутья слишком близко расположены, никак не пролезть, но я все равно попытаюсь. Во всей силы швыряю стул в окно. Неприятно и звонко трещат разбитые стекла, разлетаясь осколками по полу в разные стороны. За этим занятием меня и застает Север.
Мужчина уверенно заходит в комнату, и я стараюсь слиться со стеной. Он молча оглядывает мою жалкую попытку побега, ступая ботинками прямо по стеклу. Уголок его губ дергается в усмешке. Да он издевается?!
– Далеко собралась, мартышка? Вижу, очухалась уже.
Его мнимое спокойствие давит мне на мозги. Я не знаю, чего от него можно ожидать, уж точно не радостных объятий и горячего бульона на завтрак. Так и стою перед ним у стены босая, стараясь не загнать себе в ноги острые ошметки стекла.
– Ты что здесь устроила, совсем с катушек съехала?
– Отпустите меня! Пожалуйста, мне надо домой, я никому ничего не скажу, правда!
– Не скажешь, конечно, если не хочешь быть закопанной в ближайшем лесу вместе со своей бабушкой. У тебя же есть бабушка, а Стася?
Как он узнал? Он следил за мной, или уже знает, где я живу? А вдруг он уже ей что-то сделал? Сердце пропускает несколько тяжелых ударов. Мой контроль трещит по швам. Отталкиваюсь от стены и яростно замахиваюсь на мужчину, теряя всякий контроль. Я пойму свою ошибку уже через секунду.
– Не смейте трогать бабушку! Вы зверь бездушный!
Дамир мгновенно реагирует, и перехватывает мою руку, больно сжимая ее своей. Он оказывается намного выше, чем я вчера предполагала. Я едва достаю ему до груди. Огромный, словно скала, он выжидает, но меня уже несет.
Я не замечаю сразу, как в ногу впивается острый осколок стекла. Кожу больно жжет, из нее начинает сочиться алая кровь.
– Ай!
– Да что ж ты творишь, глупая!
Мужчина легко подхватывает меня на руки. Я воплю и сопротивляюсь со всех сил, но мои жалкие попытки вырваться ни к чему не приводят. Он огромен и невероятно силен. Мужчина усаживает меня на стул, и ловко вытаскивает стекло с ноги. Когда он проливает перекись на рану, я шиплю от боли.
– Спокойно! Села смирно, я сказал! На первый раз я тебе прощаю эту глупую ошибку, но не смей впредь поднимать на меня руку. Я всегда даю сдачи.
Он внимательно на меня смотрит, убивая прямо этими своими зелеными глазами.
Я мешкаю. Перевожу взгляд на его руки, которыми он обматывал мою стопу бинтом. Да, такими руками ему не составит труда убить человека, и никакого оружия не надо. Кожу неприятно жжет, наверняка будет болеть еще долго.
Как ни стараюсь, я не могу прочитать на его лице ни одной эмоции. Внешне он совершенно спокоен, только глаза метают молнии в мою сторону, зелень его зрачков окутывает меня, погружая в бездну. У него поистине змеиный взгляд.
Мужчина завязал бинт и резко отстранился от меня. Я дернулась в сторону, сама не знаю, чего испугалась. Застыла словно.
– Отмирай, Стася. Через 5 минут жду в машине.
После этого он просто выходит, а я остаюсь стоять на месте. Куда он собрался везти меня? Надеюсь, что не в лес…
Меня забавляет ее прыткость, но бесит невероятная глупость. Неужели думает, что не услышу звук разбитого стекла?
Сегодня кукла определенно выглядит лучше, вот только синяки и ссадины на теле стали еще отчетливее. Я сумел их разглядеть, когда крепко перехватил ее руку, даже и не заметил, как сжал слишком сильно.
Не успеваю докурить сигарету, как вижу ее, прихрамывающую, но выбегающую из моего дома. В той же футболке и шортах. Босиком в десятиградусный январский мороз она осторожно ступает по снегу после ночного жара. Чертыхаюсь про себя. Надо было ее одеть хоть во что-то, дать какую-то обувь. Ладно, по пути разберемся.
Подходит к машине, с ноги на ногу переминается, но залезать боится.
Сажусь сам в машину и открываю ей дверь изнутри. Мается, но не залезает. Тоже мне принцесса.
– Вижу, тебе здесь понравилось? Так оставайся. – начинаю закрывать дверь.
Ее глаза округляются. Рука резко тянется к ручке, придерживая ее, чтоб не закрыл. Скопошилась вся, спешит залезть в салон, и сразу максимально далеко отодвигается от меня. Вжимается в дверь так, словно слиться с нею хочет. Странная она все
