чай или кофе с молоком было необходимо.
За кофе я планировала заняться поиском номера в приличной гостинице для себя. Не ехать же просто в пустоту?
К счастью, свекрови на кухне не оказалось. Я решила сварить себе кофе — почему-то из кофемашины пить мне не очень нравилось. Кофе, приготовленный на огне, казался мне вкуснее. Я поставила турку на стол, засыпала в неё молотые зерна, налила воду. Пока туска стояла на огне, я решила позвонить жильцам.
— Алло? Галина Николаевна, это Надя, — говорила я в трубку, присматривая за кофе, чтобы он “не сбежал”. — Вы извините за то, что вам наговорил по телефону мой муж. Это недоразумение. Нет, вам не надо съезжать ни сегодня, ни через три дня. Но квартира мне, увы, нужна…
Мы договорились о том, что они будут искать жилье, и как смогут — съедут. Понимаю их недовольство. У них свои проблемы, но и меня тоже понять можно. Нашли, так сказать, золотую середину.
— Какой запах, м-м… — услышала я за спиной голос Рената и слегка вздрогнула от неожиданности, едва не выронив турку. В последний момент успела снять её с огня. — А на меня останется?
— Бери, — пожала я плечами, понимая, что сварила кофе с запасом, и при желании его хватит и на две порции. — Тебе с молоком, с сахаром?
— Как ты себе сделала, так и мне сделай.
— Ладно.
Я добавила ему немного сахара, как себе. Без молока. Поставила перед ним чашечку и села напротив со своей.
— Спасибо, — поблагодарил он, а меня едва не перекосило от боли.
Его голос резал мне по сердцу острым осколком стекла. Низкий, тягучий, такой… чувственный. И он так похож на голос Богдана! Мне почудилось, что меня за кофе поблагодарил муж. Даже головой потрясла, чтобы прогнать непрошенный морок…
Почему же так больно? Когда же станет легче?
— Ты жильцов зачем прогоняешь? — спросил младший брат моего мужа, который не догадывался, какие сейчас страсти кипели внутри меня из-за него. — Пусть живут.
Первой мыслью было — ответить резко. Какая ему вообще разница, как я буду разбираться со своими жильцами? Почему все вокруг за меня решают? Я сама в состоянии придумать, что мне делать с моей квартирой. Да, мне тяжело сейчас очень, и ещё вчера я не могла принимать никакие решения, но сегодня мне стало самую малость легче. Этой малости хватит, чтобы разобраться с арендой собственной квартиры без чужих советов.
— Спасибо, я сама решу этот вопрос, — ответила я сдержанно и сухо.
Ренат внимательно смотрел на меня, словно подбирая слова, которые мне хотел сказать.
— Надя, моё предложение в силе, — отпил он из чашки. — Ну, потрясающий кофе ты варишь. Не зря ты повар.
— Спасибо, — снова сухо повторила я, игнорируя комплименты. Много ли нужно ума, чтобы просто не спалить кофе в турке? Тогда он в любом случае будет вкусный, если просто не жжёный. Такой себе комплимент… Да и вообще они сейчас как никогда неуместные. Также я не удостоила ответом и его предложение о работе, но Ренат не сдавался.
— Я открываю новый ресторан, — продолжил он говорить, не сводя глаз с меня и словно наблюдая за моей реакцией. А зря. Никаких эмоций и чувств после изматыващей ночи слёз во мне не осталось. Я ощущала себя просто роботом, который просто делает то, что надо сделать. Никаких эмоций, если их желал увидеть, он сейчас не дождётся. Я словно пустой сосуд. Но всё равно слушала то, что мне говорил мужчина. — Повар мне не нужен, мне нужен управляющий. Человек, который сделает из этого места настоящее семейное заведение, с домашней кухней, уютное. Такое как…Как твой дом.
Я кинула тяжелый взгляд на него. Он специально, что ли?
Что за семейка такая, прямо привычка у всех бить по больному!
— У меня больше нет дома, — сказала я ему, глядя в стенку невидящим взглядом, а потом встала на ноги. Пора уходить отсюда, и надеюсь, навсегда. — Извини, Ренат, но я не готова принять твоё предложение.
— Почему? — остановил он меня на выходе из кухни.
— Почему? — уставилась я на него. — Ты ещё спрашиваешь? Ренат, не заставляй меня говорить тебе неприятные вещи. Ты же бизнесмен и умный мужик — вот и подумай сам!
— Надь, я… — протянул он руку и коснулся моей, и я отдёрнула руку. Меня окончательно это взбесило. Просто краны уже сорвало. Чашечка терпения переполнилась конкретно и всё начало выливаться из неё.
Хочешь знать правду? Ну слушай.
— Я не хочу, понимаешь ты это или нет? — встала я на ноги. — Не надо меня трогать! Не желаю я вообще никак относиться к вашей семейке больше. Извини… Я понимаю, что это твоя мать и твой брат, но то, как они со мной поступили, как со мной обращаются… Я не хочу это терпеть. Я хочу уйти отсюда и навсегда обо всех вас забыть!
Я высказалась и почувствовала, что силы покидают меня после такого мощного выброса адреналина в кровь. Я опёрлась о столешницу, пошатнувшись. Что-то ноги совсем уже не держат меня…
Я понимала, что Ренат тут, может быть, меньше всех виноват, но и молчать уже сил не осталось. Что они все лезут в мою жизнь? Кто им дал такое право?
Я просто хочу уйти отсюда, закрыться в своём углу, пусть и съёмном, и зализывать свои раны, пока не станет легче и пока я не смогу это пережить. Сейчас мне тяжело, но всё проходит — и хорошее, и плохое тоже, и в моей жизни ещё будут целые года без боли, я знаю. Но не в том случае, если я от них не отвяжусь!
— Ну хорошо, — нахмурился Ренат. — Мы тебе все не милы, это сейчас понятно. Но ответь тогда: на что жить собираешься? На подачки брата? Уверена, что его зазноба позволит тебя содержать?
Он бил в точку — на что жить? У меня никаких сбережений. Есть тысяч пятьдесят на личной карте, которой я не пользовалась с тех пор как вышла замуж — даже деньги от сдачи моей квартиры капали на счет супруга. Я всегда расплачивалась картами, которые давал мне Богдан, там был неограниченный лимит, но сильно много я не тратила — на что? Теперь эти карты я
