Не обращая внимания на холодок, пробежавший по коже, я встаю. Направляясь к выходу, прохожу мимо Джиллиан. Она ничего не замечает, даже не поднимает головы, но я знаю, — девушка почувствовала меня, потому что касается затылка. Она точно так же сделала вчера вечером, сразу после того, как сбежала из «Голубых нот» и поняла, что я преследую её.
Прежде чем уйти, я быстро смотрю на её зарисовку. Это рука, сжатая в кулак. Рисунок отличается от тех, что видел у неё дома, он более мрачный. Меня передёргивает, когда замечаю присутствие хорошо знакомого мне предмета: кольцо, которое Рулз носит на пальце.
Могу узнать где угодно эти две переплетённые буквы «Р». Золото отступает на второй план, освобождая место для чего-то гораздо большего, чем логотип.
Это утверждение власти.
Превосходства.
Это может быть простым совпадением. Возможно, она нарисовала руку Рулза, потому что начала работать в его компании, или потому, что ему удалось произвести на неё впечатление во время утреннего собеседования. В этом нет ничего необычного. Рулз — молодой, влиятельный мужчина. А Джиллиан — совсем юная и это её первый опыт работы. Тем не менее не могу выкинуть из головы мысль, что она сделала этот рисунок по диаметрально противоположной причине, а именно потому, что Рулз её пугает.
Или потому, что какая-то часть её что-то вспомнила.
Оказавшись на улице, я поднимаю лицо к небу и позволяю себе долгий вздох. День хмурый, но мягкий. Ночь не будет такой доброй.
Потому что я вернусь к ней.
И закончу то, что начал.
Глава 7
Джилли
Тот, кто сказал, что работа облагораживает человека, солгал. Работа утомляет и изнуряет.
Особенно если твой босс — Роберт Рулз.
Не знаю, он придирается ко мне потому, что я новенькая, или из-за моего опоздания, но весь день Рулз заваливал меня электронными письмами и поручениями. Когда я попросила Кармен помочь мне с работой, она улыбнулась и напомнила, что сможет заменить меня меньше чем за день.
Конечно, я не сдалась. Я засучила рукава и работала не покладая рук двенадцать часов подряд. Пообедала сэндвичем и не ходила в туалет до тех пор, пока желание не становилось невыносимым. Боясь потерять время, я даже не зарядила свой мобильный телефон. Из офиса ушла после восьми вечера — усталая и злая, как никогда.
Вместо того чтобы поехать на метро, я пошла домой пешком, надеясь, что свежий воздух поможет мне избавиться от головной боли. Мне кажется, так сильно она у меня никогда не болела. Не уверена, что выдержу такую жизнь ещё несколько месяцев, ведь одновременно мне необходимо сдавать экзамены.
Оказавшись в квартире, снимаю туфли, пальто бросаю на диван. Подхожу к письменному столу и открываю папку, где хранятся мои рисунки. Туда же убираю набросок руки Рулза и на мгновение замираю перед компьютером, не зная, включать его или нет. После подключения к электрической сети телефону потребуется не менее часа, чтобы полностью зарядиться. Надо бы написать сестре, что со мной всё в порядке, но я очень устала.
Продолжаю снимать одежду по предмету за раз, разбрасывая повсюду. Залезаю в душ, не потрудившись отрегулировать температуру. Струя воды холодная. Она заставляет меня дрожать, но и помогает восстановить силы. Постепенно вода нагревается, становясь приятной. С губ срывается восторженный вздох, и я полностью погружаюсь в себя, массируя тело клубничным гелем для душа, который Мэг подарила мне на Рождество. Я редко пользуюсь им, потому что он слишком сладкий, но сегодня мне необходимо понежиться.
Начинаю чувствовать себя лучше, но неожиданно ощущаю неприятное покалывание в затылке. Я выхожу из душа, заворачиваюсь в полотенце и осматриваюсь.
— Есть кто-нибудь?
Глупый вопрос. Даже если бы кто-то и был, мне бы не ответили. Просушив полотенцем волосы, надеваю чистое бельё и спортивные штаны. Прежде чем отправиться на кухню в поисках чего-нибудь съестного, я замираю.
Шэрон часто упрекает меня в том, что я слишком неряшлива. Это правда. Но в моём беспорядке есть тайный порядок, о котором знаю только я. Именно поэтому я понимаю, что моя сумка была открыта.
Кто-то побывал в моей комнате.
Снимаю с зарядки мобильный телефон и начинаю звонить в службу 911. Шаг за шагом я пробираюсь в гостиную. Папка с моими рисунками лежит там, где я её и оставила. Листы чуть-чуть торчат, тогда как раньше они лежали в порядке. У меня снова возникает ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Однако на этот раз я не трогаю затылок. Я резко оборачиваюсь.
И вижу его.
На меня смотрит мужчина, окутанный темнотой. Он стоит перед дверью. Лицо закрыто балаклавой, но меня пугает не это, а его невероятные размеры. Он высокий, массивный.
И слишком, слишком близко.
Мобильный телефон выскальзывает у меня из рук. Когда незнакомец приближается ко мне, инстинкт призывает меня бежать. Я знаю, что не смогу и он меня поймает.
Но я всё равно пытаюсь.
Я вбегаю в спальню, забираюсь на кровать, чтобы дотянуться до окна. Он быстрее. Мужчина хватает меня за лодыжку и тянет к себе. Под себя. Его массивное тело накрывает меня, прижимая к матрасу. Я хочу закричать, но меня полностью парализует ужас.
Когда он поворачивает меня к себе, я ничего не делаю.
Даже не дышу.
Моё сердце вот-вот разорвётся.
«Пожалуйста. Пожалуйста».
Он берёт мои запястья и задирает их мне за голову. Я бледнею, боясь самого худшего. И худшее вскоре наступает, когда я чувствую, как твёрдый член трётся о моё бедро. Внутри меня вспыхивает нестерпимый жар. Чувствую, что сгораю: от гнева, от беспомощности, от стыда. Поскольку его лицо закрыто, я вижу только его глаза. Голубые, холодные. Решительные.
Звон в ушах преображается. На мгновение, мне кажется, что я слышу красивую музыку «Голубых нот». Я снова там, а он стоит посреди танцпола.
И пристально смотрит на меня.
Воспоминания захлёстывают, перекрывая дыхание.
— Ты… — удаётся прошептать.
Это последнее, что я говорю, потому что мужчина одним движением взваливает меня на плечо и тащит прочь.
Глава 8
Джейк
Она не кричала.
Из всего, что могла предпринять, Джиллиан Аллен не сделала самого логичного. Она пыталась бежать, сопротивляться, но не закричала. Я знаю мужчин, которые не поступили бы так разумно, как она; женщин, которые, не колеблясь, отдали бы всё, что имели, чтобы спастись.
Невозможно, чтобы она не почувствовала, как я возбуждён.
«Но бля, я возбуждён».
Я твёрд и напряжён. И мне даже не пришлось прикасаться к ней. Достаточно было посмотреть, как она моется в душе, и почувствовать запах её кожи, чтобы в разум заползли самые грязные мысли. Я попытался прогнать их, но они до сих пор там; вместе с шёпотом, который сорвался с её губ и повторяется в моей голове.
«Ты…»
Прозвучало тихо, но достаточно.
«Она узнала меня».
Передвигаю стул и скидываю девушку на него. Резкими опытными движениями связываю ей руки. Я встаю на колени напротив и раздвигаю ей ноги, чтобы прикрепить их к ножкам стула. Она ничего не говорит, даже не шевелится.
Только её запах становится сильнее.
Как и отрывистый звук дыхания.
Её грудь находится прямо на уровне моего лица. На ней нет лифчика, только тонкая майка. Набухшие соски натягивают ткань, усиливая моё желание. Я поклялся себе, что никогда больше не прикоснусь к ней. И всё же, вставая, я не могу удержаться от того, чтобы не провести пальцами по её коже — от лодыжек до икр.
Джиллиан кусает губу, сдерживая рыдания.
Её зрачки расширены от страха.
Она знает, — я могу сделать с ней всё что угодно.
Но не кричит.
Пока не кричит.
Я беру другой стул и сажусь напротив.
Мне безумно жарко, я отвык двигаться и действовать с закрытым лицом, но снимать балаклаву не хочется, только поправляю её получше, чтобы иметь полный обзор обстановки. Свет выключен, шторы задёрнуты. Стены вокруг нас не кажутся толстыми. Достаточно один раз крикнуть — всего один раз — чтобы привлечь внимание соседей и тогда нагрянет полиция. Оставлять ей рот открытым — риск, но прежде чем убить, я должен выяснить, не рассказала ли она кому-нибудь о том, что произошло прошлой ночью.
