с ним общаться и тем более спать. И никакими деньгами вы ее не заманите. Она хоть и работает там… В эскорте… Но принципы у нее есть, а ваш друг перешел все границы!
Тогда Марат улыбнулся, обнажая белоснежную завлекающую улыбку.
— Не переживай, я подскажу, что надо делать.
* * *
Соня возвращалась в общежитие, когда ей написала Лера и спросила где она. Девушка отправила ей геолокацию, не желая отвечать письменно. Ее мысли бродили где-то далеко от обыденной жизни. Был поздний вечер, весна, и зашумел слабый дождь. Глаза девушки стали лишь печальнее, она смотрела под ноги, чувствуя скулящую пустоту внутри. Иногда мимо нее проходили пары, и ее сердце болело, вспоминая не такие многочисленные, но пустые романы, которые случались с ней в жизни.
Она мечтала о другом. Прежде чем прилететь в Москву, Соня долго фантазировала, как однажды встретит здесь свою любовь. Ей очень нравились сцены из клипа «До скорой встречи» — так она представляла свою собственную судьбу. Только парень ей нужен был более мужественный и взрослый, и желательно блондин.
— Черт! — буркнула она, отмахиваясь от навязчивой идеи.
Раздался вздох, а на телефоне засияли цифры 23:55.
— Поздновато…
Вдруг за спиной раздался пронзительный шум от шин.
Девушка резко обернулась. К ней сверхбыстро подъезжало черное авто. Она закричала и бросилась бежать.
Машина обогнала ее. Из нее ловко выпрыгнул мужчина. Соня закричала «Помогите!». Она пыталась отбиться, но тут почувствовала еще две пары рук. Ее запихнули во что-то черное, затолкали ткань в рот. Она плакала, выла и дергалась, но против крепких рук ничего не помогало.
Ее затолкали в машину, а там, долго держали у носа платок. Вскоре она потеряла сознание.
Соня
Я очнулась, сидящей на полу в комнате, нахмурилась и обвела комнату сонным взглядом. Что это? Где я?
Руки были в наручниках, прикрепленных к ножке неподвижной тумбы, а она принадлежала огромной кровати. Свет выключен, за окном ночь.
Сердце начинает ускоренно биться. Голова как ватная.
Я приподнялась, завертела головой, и вдруг в меня словно врезалась собственная память!
Я замерла в ужасе, потом закапали слезы. Тело стало метаться, пытаясь вырваться. Однако, наручники были настоящие, а тумба составляла единое с изголовьем кровати и другой тумбой на противоположной стороне. Ничего не двигалось!
Паника отключила мозг.
— Твою мать! За что? За что? За что?!
Все внутри леденеет от ужаса. Это те мужики, которые хотели выбить из меня деньги? Что Максим им сделал? Она расквитаются со мной!
Когда мысль, что я в спальне, связалась с тем, что здесь может произойти, я обмерла. По телу пробежали мурашки. В комнате будто стало в несколько раз холоднее. Волосы на теле встали дыбом. Страх сковал горло. Горькие слезы иссякли.
“Веди себя тише” — прокрался в голову внутренний голос.
Есть надежда — можно постараться выбраться из комнаты, оставшись незамеченной. Губы подрагивали, а руки тряслись, что делали в таких случаях? Сворачивали большой палец, да.
Я сглотнула, собралась с духом, одной рукой обхватила большой палец другой руки.
Вдруг на этаже послышались шаги. Человек оказался так близко, что мой мозг отключился. Когда голова уже показалась в проеме, я закричала и обхватив свой палец, попробовала его вывернуть, но не хватило решительности!
— Какого хуя?
Оборачиваюсь на знакомый голос. Вместо убогих рож — лицо Максима. Он стоит в в проеме спальни, пораженно глядя на меня. Пару секунд он отходил от шока. Когда из моих глаз хлынули слезы, он очнулся от окаменения.
— Тихо, — грозно цедит, приложив палец к губам.
Он прошел к противоположной тумбе и достал пистолет… У меня внутри все перевернулось от внезапный подозрений. Но. Его сосредоточенные глаза просканировали комнату и он вышел с оружием в руках на этаж.
Периодически, все еще дрожа от страха, я слышала, как распахиваются от пинка двери других комнат. Хотя леденящее чувство ужаса все еще мучило в своих тисках, увидев Максима оно было готово испариться. Хотелось кричать, чтобы он быстрее вернулся!
* * *
Максима не было десять минут. Убедившись, что в доме никого нет, он поспешил к Соне.
Когда он появился в проеме, она громко зарыдала. Максим направил пистолет на наручники, и механизм разлетелся. Соня высвободила руки и порывисто обхватила его плечи, впиваясь ногтями в каменную спину. Мужчина поднял на руки дрожащее существо.
— Тихо, тихо, Сонь. Кто тебя сюда привез?
Соня не отвечала. Пережитый страх выливался в криках, слезах и всхлипах. Она ни о чем не думала, только очень сильно прижималась к мужчине и рыдала. Максим был в растерянности, они сели на кровать.
Не сама же она пробралась к нему в дом и заковала себя. У него серьезная охрана, кто ее сюда принес и зачем? Его напрягали эти вопросы.
— С тобой что-то сделали? — спросил он серьезно.
Она замотала головой. Он хотел встать и принести воды, но Соня потянулась за ним и жадно обхватила за талию. Максим был вынужден остаться. Он поудобнее сел у изголовья кровати, и гладил по волосам прижимавшуюся к его торсу перепуганную девушку. Верх заботы с его стороны.
— Все в порядке, хватит реветь. Я рядом, а значит тебя больше никто не тронет, — как ребенку объяснил он неразумность ее поведения.
Хотя ему даже понравилось чувствовать себя сильным, защитником рядом со слабой женщиной. Он не играл этой роли даже для матери. Вечный подонок, дрянь, хам и жестокий ублюдок — это все с детства, где мальчик из богатой семьи не знал ни ограничений, ни любви, вырастая в сволочь даже для друзей и родных.
Постепенно Максим расслабился, и перестал нетерпеливо ждать, когда она от него отцепиться.
Соня чувствуя это успокаивалась. Она разлепила веки и перестала сильно плакать. А также смогла говорить.
— Меня затолкали в машину. Я просто шла домой. А потом очнулась здесь, — шептала она ему прерывистым подрагивающим голосом. — Я никого не видела. Я подумала, что это те люди, которые вымогали у меня деньги, — здесь ее пальцы сильно сжались на его теле.
— Нет. Это точно не они, с ними предельно хорошо поговорили, — сказал мужчина решительно.
— Зачем кому-то это нужно? Я не сделала ничего плохого! Зачем похищать меня?!
Она говорила это слегка безумно, Максим даже напрягся.
— Когда узнаем кто, тогда узнаем зачем. Постарайся успокоиться.
Максим размышлял над версией, что кто-то из его врагов узнал про их связь, и захотел предупредить или напугать его таким образом. Для этого нужно было обойти систему охраны,
