— Откуда мне было знать, что у вас не принято стучаться, — огрызнулась я, бросая платье на кровать. Андрей продолжал разглядывать меня, его глаза становились тёмными с каждой секундой. Только сейчас дошло, что я стою перед ним в одном белье.
— Перестань смотреть, стриптиз в наш договор не входит, — быстро взяла обратно платье и направилась в ванную, чтобы там переодеться. Почему мне так жарко? Надо держаться спокойно и уверенно.
— И Слава Богу. Я к такому зрелищу не готов, — бросил мне вслед Андрей.
— Сволочь, — сказала я тихо себе под нос.
— Фотограф приехал и ждёт нас в саду. Сделаем пару фотографий, чтобы от нас отстали, — добавил он. Я вышла из ванной и наблюдала за тем, как он переодевается. На нём отлично сидела любая одежда, подчеркивая спортивное мускулистое тело. Мурашки побежали по коже, и что-то горячее свернулось в моем животе.
Его рубашки всегда идеально выглажены и висят на вешалках в определённом порядке, даже носки.
— Ты в курсе, что на порядке бывают помешаны только психопаты? У тебя даже носки лежат в определённом порядке. Кто, чёрт возьми, так делает? — Не выдерживаю я. Хочется устроить настоящий бардак в его комнате. Тогда бы он до потолка прыгал от ярости.
— Я люблю порядок, а ты тщательно это портишь. В комнате есть огромный шкаф, а ты всё бросаешь на стул и это меня раздражает.
В браке всегда кто-то разбрасывает носки, устраивает беспорядок, обычно так поступают мужья. В нашем браке такой муж — я.
— Как сильно?
— У меня уже дергается глаз.
— Я старалась, — насмехаюсь я.
— В следующий раз проснешься, когда я буду стоять у тебя над кроватью с подушкой в руках, — говорит он, закрывая шкаф.
— Я знала, что ты любишь любоваться мной, когда я сплю, — продолжаю я насмешливо.
— Ты сама смотришь на меня, особенно, когда без одежды.
— У тебя там не за что даже глазом зацепиться, особенно, когда без одежды. А иногда так хочется посмотреть на красивое мужское тело, — я издала многострадальный вздох.
Когда он сузил глаза, в горле у меня заклокотал смех, он наконец-то вырвался наружу, когда он нахмурился ещё сильнее. Я практически могла видеть, как на его эго образуются гематомы.
— Мне тоже хочется любоваться красивыми женщинами, но вынужден смотреть на тебя, — иронично поднял бровь, посмотрев на меня сверху вниз.
Я посылаю его с чёткой анатомической адресностью. Продолжаем свою перепалку, пока не выходим из комнаты. Фотосессия будет проходить в саду, на свежем воздухе. Лена и бабушка Андрея пришли посмотреть на процесс.
— Аня, обними его за шею и придвинься ближе, — скомандовал фотограф.
— Обними меня, милая, — ласково произнёс Андрей. Умеет отлично притворяться.
— Как скажешь, зай, — невинно хлопаю глазами. Он сжимает мою талию, давая понять, что ему не нравится такое прозвище. Грудь Андрея прижалась к моей груди, когда он закрыл оставшееся расстояние между нами.
— Не называй меня так. Мне не нравится, — он тихо прошипел, чтобы слышала только я.
— Привыкнешь, — улыбнулась я, запустив пальцы в его волосы и потянула так сильно, что ему стало больно.
— Ну чего вы так стоите? Словно девственники на выпускном. Покажите нам страсть и вашу любовь! — крикнула Марина Ахмадова.
— Бабушка у тебя с огоньком, — усмехнулась я, наблюдая за реакцией Андрея.
— Это точно. До сих пор помню, когда она пришла ко мне поговорить про девочек. Это был самый неловкий момент в моей жизни, — покачал он головой.
Я начинаю звонко смеяться, хватая его за плечи. Он смеётся вместе со мной.
— Отличный кадр! Посмотрите на вас двоих. Такие милые, — заявляет фотограф, а мы резко замолкаем.
— Давайте ещё одну с поцелуем. Будет очень красиво, — предложила бабушка. От её слов у меня сердце замирает, а Андрей напрягается. Я не думала, что придётся целовать его…прямо…прямо в губы.
— Мы не привыкли при людях. Давайте на этом закончим, — сразу возразил Андрей, почувствовав, как я застыла в его объятиях.
— Это для фотографии. Мы тут до вечера стоять будем? Шевелите губами, — сказала она тоном, не терпящим возражений. — Вы муж и жена, а не знакомые.
— Придётся, у нас нет выбора, — шепчет.
— Ладно, — соглашаюсь я. Мой голос прозвучал глуше, чем предполагалось. Каждое нервное окончание заискрилось от осознания, мурашки побежали по позвоночнику, а кислород покинул мои легкие, когда наши взгляды встретились.
Фотограф выглядел озадаченным нашим колебанием, как и бабушка. Мы не могли себя выдать, но и первой поцеловать не решалась. Андрей наклонил голову и провел своими губами по моим губам. Мягко, достаточно долго, чтобы снова услышать щелчок затвора камеры. Это должен был быть всего лишь быстрый поцелуй на камеру. Тело Андрея превратилось из жесткого в твердое. Не успела я опомниться, как его рука сама собой скользнула вверх по спине. Его пальцы погрузились в мои волосы и вызвали непреодолимое желание углубить поцелуй. Часть меня хотела прекратить этот поцелуй, оттолкнуть. Другая часть хотела продолжить и посмотреть, как долго я смогу играть с огнем и не обжечься. Я приоткрыла рот, хватая его за шею. Этого было достаточно ему, чтобы углубить поцелуй и пробовать мой язык на вкус.
— Мы сделали снимок! — Голос фотографа выдернул нас друг от друга так внезапно и сильно, как будто кто-то выстрелил из пистолета. В одну секунду мы целовались. В следующую секунду его руки исчезли с бедер и волос. Мои руки упали с его шеи, а мое сердце колотилось так, будто бежала верх по горе. Поцелуй длился меньше минуты, но мой рот хранил отпечаток его губ. Мы с Андреем смотрели друг на друга в течение застывшей секунды, а затем быстро отвели глаза. Нам было неловко и не только….
— Вы двое, возможно, самая фотогеничная пара, с которой я когда-либо работал, — воскликнул фотограф. — Не могу дождаться, когда вы увидите финальные фотографии.
— Спасибо. Уверена, они будут красивыми, — попыталась не выдавать своих эмоций.
— Если закончили, то мне надо работать, — вкрадчиво сказал Андрей и направился в дом. Я смотрела, как он уходит, мое сердце было тяжелым, а мысли разбегались в десятки разных направлений.
