Обещание - Белла Лав

Он улыбнулся.

— Ты играешь?

Я начала играть «Рождённый под дурным знаком», единственную песню, которую могла сыграть на гитаре. Не совсем невесомая и пульсирующая, но в ней всего три аккорда, и я иногда играю только два из них. Сложно что-то испортить. Я спела Финну куплет и припев, пока играла на двух-трех аккордах.

Он смотрел на меня, его длинное худое тело откинулось на спинку кресла, одна нога была вытянута, локоть лежал на столе, так что я могла видеть кружок пота под его подмышкой, более тёмный по сравнению с его светло-голубой рубашкой. На мой взгляд, он выглядел идеально.

Я сыграла последнюю ноту со слабым акцентом.

— Та-даа. — Он одарил меня медленной, ленивой улыбкой.

— Осторожно, Джейни МакИнни. Ты можешь нажить себе неприятности, если будешь так петь.

Я откинулась назад и задумчиво постучала по гитаре.

— Почему мы никогда больше не сталкивались друг с другом, Финн?

— Не сталкивались? — его улыбка была почти издевательской. — Мы жили в разных мирах, Джейн.

— Да, в разных.

Его голубые глаза наблюдали за мной.

— Ты бы заметила меня?

— Финн, я тебя поцеловала.

— Точно. — Но он сказал это так, будто это не имело значения. Я прищурилась на него.

Он долго смотрел на меня, а потом сказал:

— Ты была очень занята. — Он потянулся через стол к своему стакану. Капли воды влажными дорожками скатывались со вспотевшего ободка.

— Да, — угрюмо сказал я. — Занята.

— Все эти события. Спасение мира. — Я кивнула, почувствовав странное одобрение. Даже не ожидала, что Финн это поймёт. — Быть идеальной, — продолжил он. — Выводить людей из себя.

У меня отпала челюсть.

— Я… я… — это было слишком шокирующее заявление, чтобы злиться.

— Это было грубо? — спросил он. Похоже, его не слишком волновал ответ.

— Вроде того, — сказала я, наполовину сомневаясь, наполовину любопытствуя. — Думаю, ты должен говорить что-то вроде «заканчиваешь школу» и «общаешься с друзьями».

— Ты хочешь, чтобы я говорил что-то вроде «заканчиваешь школу» и «общаешься с друзьями»?

Хотела ли я, чтобы он солгал? В этом и заключался вопрос. Должен ли он быть таким же, как все, шевелить ртом и ничего не значить?

Я выглянула в заднее окно и увидела травянистый луг, который плавно спускался к роще деревьев.

— Нет, — сказал я. — Я не хочу этого. — Я потянулась за своим стаканом. По бокам стекали маленькие холодные струйки воды. — Я действительно была такой?

— Может быть. А может, и нет. — Он кивнул. — Да.

Я выдохнула.

— Наверное, ты прав. Раньше я тратила много времени на то, чтобы быть идеальной. Теперь я не знаю. — Стакан был холодным под моими пальцами. — Наверное, я всё ещё часто бываю зажата. — Я на секунду замолчала. — Тогда я не думала, что смогу пойти с тобой на свидание, — сказала я, обращаясь теперь больше к себе. — Я имею в виду, не думала, что это возможно. Физически.

Это звучало безумно, но так оно и было. Всё, что происходило с Финном, стало яркой, жгучей вспышкой, как падающая звезда. Быстрые поцелуи, тяжёлое дыхание, скользящие молнии. О чём-то большем не могло быть и речи. Такого просто не бывает. Ты не пересекала рельсы или реку. Не связывалась с владельцами ломбардов вроде Данте. Ты не добивалась того, чего хотела. Ты просто… не делала этого.

Или, по крайней мере, дочь мэра так не делала. Только не с диким отродьем Данте, которых вечно таскали в тюрьму, отрезвляли и снова вышвыривали, как кошек.

— Дикие кошки, — рычал мой отец. — Чёртовы беспредельщики. Эрл позволяет им бесчинствовать, а от Дилли толку не больше, чем от мокрой метлы. Неподходящая мать. Проблемы с головой.

Как будто у нас дома этого не хватало.

— У этих четырёх дьявольских отребьев есть сыновья, — заканчивал папа, фиксируя мой взгляд, как будто он был прозорлив и мог заметить моё невидимое желание к Финну. — Они практически убили её. Эта музыка, наркотики и слишком много выпивки. Ничего, кроме неприятностей.

Как будто у нас дома этого недостаточно.

Глаза Финна, сидевшего в другом конце комнаты, встретились с моими.

Он сказал:

— Всё возможно.

А я ответила:

— Я рада, что ты всё ещё играешь. — Пошёл ты, пап.

— Рад это слышать. — Закат вливался в комнату, осветив низ его джинсов. — А что сейчас, Джейн? Что там с Сэндлер-Россами?

Я моргнула.

— С кем?

— Сэндлер-Россы? Твои клиенты?

— А, ну да. — Я кивнула, не поняв, как мои самые крупные клиенты выскочили у меня из головы. — Они — мой билет.

— Куда идёшь?

— К картам. — Я наблюдала за тем, как вокруг ледяной воды образовывался колеблющийся мокрый ободок.

Финн секунду наблюдал за мной, затем откинул кресло назад, оторвав передние ножки от пола, и прислонился к стене, заложив руки за голову.

— Просто старая карта?

Я покачала головой.

— Нет. Та, до которой не добраться из Доджа.

— И всё же, вот так.

Я заподозрила, что он надо мной смеётся.

— Ты смеёшься надо мной?

Он покачал головой.

— Ты выбралась. Одна из немногих. Это достижение.

— Как и ты, — сказала я, ответив на комплимент. Финн учился в колледже. Он всегда был самым умным Данте, и не только руками. Ему предлагали стипендии в шести разных колледжах только за его оценки.

Он пожал плечами.

— Я бросил колледж. Пошёл в армию.

Это было шокирующее заявление от начала и до конца. Он бросил колледж? Оставил свои стипендии? Пошёл в армию?

Я почувствовала холод и волнение. Хотела задать сотню вопросов, но что-то в его взгляде не позволило мне этого сделать. Поэтому я лишь спросила:

— Почему?

Своими сильными и загорелыми пальцами он провёл по капле воды на столе.

— Почему? Колледж или армия?

— И то, и другое. Что угодно. — Расскажи мне что-нибудь о себе. Я обняла гитару чуть крепче. — Ты ведь не хочешь говорить о военных?

— Сейчас неподходящее время.

Я кивнула.

— Тогда расскажи мне что-нибудь о колледже.

Он слегка покачал головой, поднял и опустил одно плечо.

— Я просто знал, что это мне не подходит.

Я кивнула и погладила его гитару. Это был хороший маленький щит. Надо будет взять его на вооружение.

— Как будто я знал, что не смогу провести ещё один слёт в Додже. Иногда ты просто знаешь. Мне нужны были более масштабные слёты.

Финн слабо улыбнулся, хотя улыбка получилась мрачноватой, тогда как раньше она была в основном сексуальной. Он поднял свой бокал.

— За то, чтобы выбраться, Джени.

Я отвернулась и взяла аккорд. Неужели это то, что я сделала?

Боже, меня тошнило от мыслей о доме. Он