тяжёлого трудового дня. И без раскладывания меня на столе. И без…
— Я поняла. Можно без подробностей.
— И даже в лифте ничего не было. У нас. А у вас?
Итак разгорячённая, чувствую, как окончательно бросает в жар щёки и шею. Прикладываю к ним прохладные ладони.
— И у нас, — сипло.
Ничего же не было. И не будет. Я просто притворюсь его невестой на сколько там надо, а потом начну устраивать собственную жизнь. В этот раз как надо мне, а не Пашке, родителям или ещё кому-нибудь.
— Мм. Видимо, поэтому, Тигр приказал стереть записи последнего часа с камер в лифте, — как бы между прочим сообщает она. — Лови.
И мне на колени падает деловой костюм цвета самой яркой крови.
— Что это?
— Тигр приказал тебя переодеть, — напоминает. — А то в своём ты слишком сексуальна. Только сдаётся мне, он ещё не раз пожалеет о своём решении.
— А чей это?
Не надо щупать, чтоыб понять, что ткань на моих коленях высшего качества. А цвет… Боже, что это за цвет! Я всегда боялась красного, хотя однажды купленная кофточка, ещё в школьные времена, изменила меня до неузнаваемости. Сделала из тихой мыши дерзкую и самоуверенную девчонку.
Только я так и не рискнула выйти в той кофточке из дома. Засунула её в дальний угол шкафа и больше никогда не смотрела в ту сторону.
А здесь целый костюм по цене моей зарплаты.
— Мой, — вздыхает Лапочка. — Купила по дурости, но бонусы к зарплате и только потом дошло, что в красном я больше похоже на ожившего упыря, чем на женщину-вамп. Но это я, а тебе должно быть в самый раз. Переодевайся.
Она отходит к окну, а я медлю.
— Ты ко всем такая добрая?
Привычный уровень жизни и пережитое сегодня учат во всём искать подвох. Особенно, когда кто-то делает тебе добро просто так. Вспомнить только Тигра.
— Только к тем, за кого просит Тигр. И ты действительно милая, хоть и запуганная напрочь. А ещё я хочу видеть выражение лица Тигра, когда до него дойдёт, что он исполнил. — фыркнув, Лапочка косится на часы на запястье. — А теперь переодевайся, время.
Аркадий Сергеевич, ближайший зам мэра по всей незаконной деятельности, ушёл пять минут назад, а эскпозиция не изменилась.
Я так и сижу в кресле, решая, открутить Бурому башку лично или послать на это дело кого-то другого. Ирбис подпирает спиной стену у двери и с опаской косится в мою сторону. Лапочка где-то с Олесей.
— Тигр, ну ты же понимаешь… — Ирбис затыкается, встречаясь со мной взглядом.
— Понимаю.
Зам ещё здесь, чтобы выйти из офиса нужны семь минут двадцать девять секунд. А этот ещё и зависнет где-нибудь в районе груди ресепшен. Плюсом ещё минуты две.
Хотя хрен его знает, может, сразу побежит докладывать боссу о результатах беседы.
— Блядь.
Стоит мэру услышать, о чём мы говорили, как в этом кабинете раздастся звонок. И проблема даже не в том, что единоличный правитель города сделает что-то мне или “Беркуту”. Меня знают люди покруче него по всей стране, и мэр в курсе. А в том, что эти кретины залетели по самому кретинскому поводу из всех.
— Что ты знаешь?
Холодная ярость кипит и требует выхода. Лёгкие раздуваются мехами при всём моём самоконтроле. Только тронь — и ледяная корка осыпется осколками, погребая под сорвавшимся ураганом всё и всех.
— Про Бурого?
— Нет, блядь, про Деда Мороза!
— Ничего не предвещало, — вздыхает Ирбис. — Да я в душе не знал, что он запал на эту девчонку.
— Он старше её вдвое. Какого, вообще, хрена!
— Слушай, ну твоя тоже… понял, не дурак. Разрешите идти, товарищ подполковник?
Ирбис вытягивается по струнке, как в былые времена, когда все мы служили в войсках особого назначения.
— Чёрта с два. Стоишь и выслушиваешь, раз этот неизвестно где.
— Но почему же неизвестно, сейчас дам команду спецам, они его быстренько вычислят. Никто же не думал, что спокойного и рассудительного Бурого так накроет от мэрской дочки.
А что накрыло — это точно. Чтобы понять это, хватило сообщения с незнакомого номера:
“Закончился шоколад. Ушёл в магазин. Брат знает.”
Для чужих глаз ничего особенного, зато для своих полный пиздец.
Бурый не просто слетел с катушек и свистнул дочку мэра. В паёк спецназа всегда клали шоколад, но когда он закончился — это крайняя степень опасности. Ушёл в магазин — принял меры, затаился. Хреново только, что с двадцатилетней дочкой мэра. Брат знает — виноват кто-то из ближайшего окружения.
Бурый не дурак, вывел девочку из-под удара. Как смог, зато быстро и эффективно. И именно за это нам и платят, как бы не истерили мэры.
— Отставить поиски. Никуда Бурый не денется. Пусть лучше прочешут всех мэрских прихлебал вплоть до двоюродной бабушки тётки его кошки.
— Понял, — серьёзно кивает Ирбис.
— Больше проблем нет?
— Так точно. Или мне о них неизвестно, — скалится он.
— Свободен.
— Лёх, ты бы поспал, что ли. С милашкой.
От пущенного пресс-папье этот клоун уворачивается.
С усмешкой набираю номер бухгалтерии, а потом кадров.
— Да, через три дня. В Магадан.
Скатается Ирбис, мозги проветрит. С благовидной целью расширения бизнеса. Может, ума прибавится, хотя если до сих пор не…
Лежащий на столе телефон разрывается стандартной мелодией.
— Слушаю, Иван Павлович. Да, всё в силе. Вы меня знаете, моё слово закон. Я не любитель светить своей личной жизнью. Да. До встречи.
Бросив телефон на стол, откидываюсь на спинку кресла. Усмехаюсь.
Вот так и попадают на контракты. Этот, на охрану золотого запаса, выгоден со всех сторон, кроме одной. С какого-то хрена Звягинцев решил, что подложить под меня свою дочку и слить капиталы очень хорошая идея.
Нарываться на скандал с зампредом так себе вариант, поэтому пришлось выкручиваться. Объявить, что уже женат. Почти. И сфокусированный на семье Звягинцев проглотил наживку. Жаль, не до конца, так что светит нам с красивой уикенд на чужой даче.
А вовремя она попалась мне под руку. Замухрышка в дешёвом костюме с явными проблемами. Мозг мгновенно просчитал вариации, остановившись на самой выгодной. Олеся прикинется моей невестой на выходные, я даже оплачу. И выходные, и неделю в моей постели.
Слишком ярким оказался наш тет-а-тет в больнице.
Незабываемым настолько, что встаёт при одном воспоминании.
Хмыкнув, меняю позу. Сидеть неудобно.
Чувствительная девочка, дрожит при одном взгляде. И хочет, даже если сама ещё не поняла. И получит всё и даже сверх, когда я отделаюсь от Звягинцева. А,
