В голосе этого громилы прозвучала нежность.
– Вы любили бабушку?
– Да, я практически вырос у бабушки с дедом. Дед был военный инженер, а бабушка окончила Питерскую консерваторию по классу флейты. Играла в оркестре Большого театра. Она была маленькая, хрупкая, а я уже в четырнадцать вымахал до метра восьмидесяти пяти, она мне едва до подмышки доставала и все смеялась: «Герка, ты нарочно так вырос, чтобы я не могла тебя поцеловать...» Бабка была дворянских кровей, правда, с детства привыкла это скрывать...
Вот тебе и простолюдин, ошибочка вышла, драгоценная Зюзюка.
– А дед тоже был высокий, сильный, только, в отличие от бабки, молчун. Она все смеялась: «Вася привык хранить военные тайны, и из всего делает тайну, даже из неправильно вросшего ногтя на ноге...» Ох, извините, не к столу будь сказано... А это что такое? Так вкусно пахнет...
– Баранина с овощами.
– Люблю баранину...
Он много рассказывал о себе, почти ни о чем меня не спрашивая. Рассказывал даже такое, что не принято рассказывать мало знакомым дамам. А я слушала с удовольствием, мне было интересно, это во-первых, а во-вторых, мужчины любят, когда их слушают не перебивая. И чем больше он говорил, тем яснее я понимала, что он обязательно еще придет.
Время стремительно приближалось к часу его ухода.
– Даш, ты прости, что я все о себе и о себе, тебе почему-то хочется рассказывать... Я сегодня выболтал что-то такое, чего не говорил никогда и никому, сам не знаю, что на меня нашло... И ведь что самое смешное, стрезва2... Знаешь, мне так хочется посидеть с тобой, никуда не спешить, выпить... А давай поедем ко мне на дачу, я там редко бываю, там живет один мой товарищ, от жены ушел, то-сё, а мне лучше, чтобы кто-то там жил... А?
– Можно, но у тебя бывает свободное время?
– Бывает, конечно, но... Ты извини, мне уже пора, я знаю, неприлично уходить сразу после еды, но...
– Ладно, дворянин, будь проще! Ты много о себе рассказал, вот только я не поняла, почему ты занялся таким, прямо скажем, недворянским делом, как охранное агентство?
Он рассмеялся.
– Я тебе все расскажу, что ты захочешь узнать, кроме своих женщин, об этом извини...
– Зачем мне твои женщины? – удивилась я.
– По-разному бывает... Ну ладно, спасибо тебе, знаешь, я когда увидел тебя в машине, рыжую, бледную, я сразу понял – неспроста... Ну все, ужин был – супер!
Он как-то замялся на пороге.
– Можно я буду звонить?
– Конечно.
– Хочу заранее извиниться, могу иногда пропасть на несколько дней, со мной бывает, работа такая... Но ты тоже звони, если я не могу разговаривать, я отключаю телефон. Для работы у меня другой...
– Поняла.
– Пока... Как неохота уходить...
– Иди уже, опоздаешь!
Он ушел. До пробуждения Зюзюки было чуть меньше двух часов. Меня так и подмывало разоблачить старую ворчунью! Смерд, простолюдин! Ничего она не понимает и вообще врушка! И он мне вполне подходит, нравится, волнует и даже вызывает некоторую жалость, несмотря на рост, силу и околобандитскую профессию. Он – мачо, в нем есть загадка, а еще накаченные мускулы, широченные плечи... А Егор? Егор мне тоже нравится, но... И вдруг я подумала: Дарья, да ты рехнулась! Ты живешь в двадцать первом веке, тебе сорок лет, позади трудная жизнь, два мужа, были еще романы, и чем ты занимаешься, идиотка? Тебе надо не о мужиках думать, а работу искать! На мужиков нынче надежды нет, самой надо себе старость обеспечивать... А ты руководствуешься представлениями Зюзюки! Дворянин – не дворянин! Секс, конечно, важная составляющая, но сама жизнь куда важнее, а в твоем возрасте искать такого мужа, чтобы тебя содержал, по меньшей мере глупо. Денег у тебя хватит ну на год, если прижаться, на два, а дальше что? А ведь еще и машину надо купить! И к чертям Зюзюку, она безнадежно отстала от жизни... Но сегодня я еще поговорю с ней, надо ж утереть ее кожаный нос, а потом займусь вплотную поисками работы. И обязательно надо созвать на новоселье старых знакомых. Новая жизнь не означает забвения старой.
Наконец пробило двенадцать. Я вытащила Зюзюку из сумки.
– Знаю, знаю, ошиблась я, бывает... Только все равно не годится он тебе, этот Герман.
– Почему?
– Он от тебя сына скрывает.
– Какого сына?
– Сын у него есть, прижил когда-то, а мать спилась, он ребеночка-то отобрал, теперь воспитывает, тетка ему помогает.
– Какая тетка?
– Его родная тетка. И он твердо решил не жениться. Так что не женится он на тебе, не рассчитывай.
– Да я и не думала о замужестве.
– И в отцы нашей девочке он не сгодится.
– Какой девочке?
– Ну ты ж девочку родить должна, пока еще не поздно.
– А почему он в отцы-то не годится?
– Генетика плохая!
– Что? – мне показалось, что я ослышалась.
– Генетика, говорю, плохая, наследственность, не понимаешь, что ли?
– Да ты-то откуда про генетику знаешь?
– Глупый вопрос, откуда я вообще все знаю? Так вот, матушка его от туберкулеза померла, и у мальчишечки тоже легкие слабые, вот он его у тетки за городом и держит. Где воздух свежий.
– Значит, про товарища на даче он наврал?
– Да нет, это правда, только ребеночек у тетки живет, тетка у него помешанная на здоровом образе жизни, живет в деревне, козу держит, козьим молочком мальца поит...
– А почему ж он мне этого не сказал?
– А, видать, не хочет, чтобы ты... Словом, в мачехи парню не годишься.
– Почему не гожусь?
– Да вообще-то сгодилась бы, но он так считает, и тут уж я ничем тебе не помогу. Я ж знаю – негодный он для тебя.
– Тогда зачем приходил?
– Для блуда.
– Так ничего же не было.
– А он думает, что будет!
– А будет?
– Нет, не будет.
– Почему?
– Прошлое помешает, которое и есть будущее.
– Какое прошлое?
– Зачем заранее говорить? Может, и не сладится ничего.
– А если в зеркало заглянуть?
– Глянь, попробуй.
Я открыла пудреницу и увидела в зеркальце зад удаляющегося джипа с номером Германа.
– Значит, тут и надеяться не на что?
– Забудь!
– Но он мне понравился!
– Как понравился, так и разонравится. Он, если хочешь знать, как выпьет лишнего, так баб своих лупит! Вон, глянь!
И я увидела в зеркальце, как Герман со всего маху бьет по щеке какую-то блондинку.
– Может, за дело? – с робкой надеждой спросила я.
– А я почем знаю!
– Ну, допустим, а что скажешь насчет Егора?
– Это который сосед с собакой?
– Да.
– Он тебе пригодится.
– Для чего?
– Не знаю пока. Мы с ним еще мало знакомы. Вот позови его в гости, тогда я разберусь. Или сама к нему в гости сходи, только меня взять не забудь. Ну все, я спать хочу. Ты сегодня меня обидела.
– Я?
– Ты, ты! Еще как обидела!
– Чем это?
– А ты обо мне плохо думала! И старая ворчунья я, и врушка, и вообще ничего в вашей жизни не понимаю, у вас на дворе двадцать первый век, а Зюзюка устарела, и не надо ее слушать... Так что пока, чувиха!
