— Почему? — он фыркнул. — Ты украл работу у настоящего мужика и превратил весь бл*дский департамент в сборище трусливых баб. Я должен был стать шефом. Я сделал для этого чёртова города намного больше, чем ты.
— Тогда зачем ждать столько лет, прежде чем что-то предпринять? — я сделал шаг ближе.
Он потел, как моя двоюродная бабка Марлин на барбекю в честь Дня Независимости.
— Я не знаю, бл*дь. Оставайся на месте, чёрт возьми, — сказал он, держа пистолет обеими руками. Длинное блестящее дуло выдавало дрожь его рук.
— Может, ты и не думал что-либо делать, пока не появился Дункан Хьюго, который напел тебе на ушко.
— Почему ты решил, что это не я ему напел на ушко?
— Потому что в твоём мозгу размером с горошинку никогда не зарождалось оригинальных идей. Я знаю, что это исходило не от тебя.
Дилтон скривил губы, от чего его усы приподнялись.
— Ты реально понятия не имеешь, бл*дь.
— Почему бы тебе не просветить меня?
Его прицел сползал ниже, дуло опускалось под весом пистолета.
— Чёрт. Ты ожидаешь, что я признаюсь во всём прямо перед тем, как прикончу тебя.
— А почему нет? Расскажи мне, какой ты умный, прежде чем снова нажимать на курок.
— Я расскажу тебе, пока ты будешь истекать кровью, потому что в этот раз я сумею задержаться.
Я был к этому готов. Я заметил подёргивание и как в замедленной съёмке смотрел, как его палец нажимает на курок. Раздался щелчок, затем последовал недоуменный взгляд, когда Дилтон понял, что уже выпустил свою последнюю пулю.
Этот сукин сын никогда не следил за количеством пуль.
Спустя долю секунды на торсе Дилтона расцвели три кровавых пятна. Эхо трёх быстрых выстрелов прозвенело в просторном помещении и в моей голове.
Потное лицо Дилтона обмякло, когда он посмотрел на меня, затем на дырки в своей груди. Его губы шевелились, но не издавали ни звука. Краснота до сих пор расползалась, когда он рухнул на колени, затем повалился лицом вперёд.
Позади него стоял пепельно-бледный Уили Огден. Его руки дрожали, пока он держал пистолет наведённым на него.
— Он с-собирался убить тебя, — произнёс Уили едва слышным шёпотом.
— У него закончились пули, — сказал я. Не знаю, услышал ли он меня, потому что он смотрел на Дилтона так, будто боялся, что мужчина поднимется обратно.
Затем я вспомнил. За двадцатилетнюю карьеру в полиции Уили ни разу не приходилось выстрелить из пистолета при исполнении.
— Опусти оружие, Уили. Мы все тут друзья, — сказал я, медленно подходя к нему.
— Он собирался это сделать, — повторил он.
Затем я услышал сирены, протяжный и торопливый вой становился всё ближе.
— Теперь всё закончилось, — сказал я ему.
— Всё закончилось, — прошептал он. Он позволил мне забрать пистолет из его рук, а затем опустился коленями на окровавленные опилки рядом с телом Тэйта Дилтона.
***
Закат только-только начинал зарождаться над деревьями к тому моменту, когда я вышел из амбара. Долгая тёмная ночь закончилась. Начинался новый день.
Вся территория кишела копами, федералами и другими сотрудниками экстренных служб.
Я удивился, увидев моего брата, оттолкнувшегося от стены амбара и направившегося в мою сторону. Порез на его лбу был заклеен пластырем, костяшки пальцев — тоже.
Мы встали плечом к плечу у открытой двери и посмотрели на всё это.
— Ты хорошо там справился, — сказал он наконец.
— Что?
— Ты меня слышал. Ты, похоже, хорошо делаешь свою работу. Когда не засунул себе в задницу свод правил.
Это был самый хороший комплимент, который мой брат сказал мне со времен футбольного мата в моём двенадцатом классе, когда он пришёл посмотреть игру и сказал, что я «не слишком отстойно» играл на поле.
— Спасибо, — сказал я. — И спасибо, что прикрыл мне спину.
Он одарил меня коронной усмешкой Нокса Моргана.
— Когда эти засранцы уже запомнят, что не надо связываться с братьями Морганами?
— Эй, счастливого дня свадьбы, кстати.
— Это будет лучший день в моей жизни.
Как по заказу, явилась причина этого самого лучшего дня.
— Нокс! — Наоми и Уэйлей пробились сквозь кольцо полиции штата и бросились бежать к нему.
— Не опаздывай, бл*дь, — сказал Нокс, на прощание хлопнув меня по спине. А затем трусцой побежал по гравию в их сторону. Я наблюдал, как мой брат подхватывает двух самых важных женщин в его жизни и кружит их по воздуху.
— Видимо, вы не знаете значение фразы «залечь на дно», — сухо сказала специальный агент Идлер, подходя ближе. Заиндевелые листья хрустели под её ботинками, пока она отходила от Нолана.
Его пристегнули к каталке, на груди виднелись окровавленные повязки, но он держал у уха телефон. Заметив мой взгляд, он показал пальцем на телефон.
— Жена, — произнёс он одними губами, выглядя абсурдно счастливым.
Мои губы изогнулись, и я отдал ему честь. Он улыбнулся и дружелюбно показал средний палец.
— С ним всё будет хорошо? — спросил я.
— Нормально. Внутренние органы не задеты. Но знаете, что только что сделал этот сукин сын? Уволился.
— Да ладно?
— Не знаю, зачем он говорит это мне, поскольку я ему не начальница. Но похоже, его переманили в частный сектор, — сказала она, бросив выразительный взгляд в сторону Люсьена, который со скрещёнными руками стоял в кругу агентов.
— Похоже, вы не настолько расстроены случившимся, чтобы увольнять мою задницу, — заметил я.
— Может, это потому что иногда всеобщее благо обходится слишком дорогой ценой, — сказала она, наблюдая, как мой брат целует свою будущую жену, а она льнёт к нему. — Конечно, это может быть потому, что Дункан Хьюго знал об операциях своего отца даже меньше, чем сотрудник среднего уровня, — продолжала она. — А может, потому что ваш друг Люсьен согласился предоставить нам свои обширные ресурсы, чтобы помочь раз и навсегда устранить Энтони Хьюго. Так что, как видите, я слишком занята, чтобы беспокоиться о том, сохранит ли работу какой-то шеф полиции в маленьком городке.
— Отойдите от моего шефа, спецагент, — потребовала мэр Свенсон. Получилось бы более грозно, если бы она не была одета в пижаму с хэллоуинскими тыквами и не держала кофе в походном стакане с пёсиком Снупи.
— Мы просто разговариваем, мэр, — сказала Идлер.
— Смотрите, разговаривайте дружелюбно. Мне было бы ненавистно, если бы семьдесят две тысячи людей, лайкнувшие статью про нашего местного героя, узнали, что ФБР сделало его козлом отпущения, — она протянула стопку распечаток и помахала ими в воздухе.
Я выхватил листы из её руки, затем тут же пожалел, когда увидел первые комментарии.
«Он в любой момент может служить и защищать мою задницу».
«Подумываю совершить мелкий проступок в Вирджинии. Скоро вернусь».
— Иисусе, — пробормотал я.
— Если вы думаете, что у ФБР есть время и деньги разбираться с пиар-скандалом, то прошу, валяйте. Но я тем временем сделаю своей личной миссией появиться в каждом утреннем шоу по всему округу Колумбия и Нью-Йорку…
— Мэр Свенсон, работе шефа Моргана ничего не угрожает. По крайней мере, с моей стороны.
Скорая с Ноланом отъехала, и мне открылся вид, который ни один мужчина не забудет.
Ангелина Солавита.
Она прислонялась к боку этого чёртова тёмно-синего Порше, вытянув перед собой свои длинные ноги и сунув руки в карманы. Её лицо было покрыто синяками, одежда перепачкалась в грязи, и она стояла в позаимствованных у какого-то пожарника17 сапогах.
Она выглядела как прекрасная оторва. Моя прекрасная оторва.
Я прошёл между мэром Свенсон и специальным агентом Идлер, не видя их.
— Давно пора ему вытащить голову из задницы, — услышал я комментарий мэра, пока отходил от них.
Лина оттолкнулась от машины и бросилась мне на шею.
Я поймал её и подхватил повыше. Она обвила ногами мою талию.
— Привет, кра…
Я не дал ей договорить. Я привлек её рот к своему и поцеловал как в первый раз. Как в последний раз. Как в единственный раз.
