попытке сохранить все как есть в последний момент, прежде чем все изменится навсегда.
Она пристально смотрит на меня, и я понимаю, что не могу этого сказать.
В конце концов, я действительно трус.
Роуг отвечает за меня, безжалостно нанося смертельный удар.
- Спроси, какое его настоящее имя.
Слова взрываются в тишине.
Вы можете услышать звук падающей булавки в неземной тишине, которая следует за его объявлением. Все смотрят на меня с разным выражением гнева.
Все, кроме Неры.
Она все еще предпочитает доверять мне, верить, что, возможно, она ослышалась или этот Негодяй оговорился.
Она смеется, но это никак не снимает напряжение. Когда никто из ее друзей не смеется вместе с ней, когда я немедленно не выражаю возмущения или ничего не говорю, это быстро умирает на ее губах.
Ее голос становится тихим. Он звучит достаточно хрупко, чтобы сломаться, когда она наконец заговаривает.
- О чем он говорит, Тристан?
Внутри меня все замирает, вплоть до клеток крови. Я не могу отвести от нее взгляд, я не могу моргнуть, я не могу говорить. Мне нужно так много всего сказать, все это я должен был сказать ей раньше, но не сделал, и я не знаю, с чего начать сейчас.
-Скажи что-нибудь, - умоляет она, делая шаг ко мне. - Отрицай это. Скажи ему, что у него неправильная информация, не тот человек — а еще лучше, скажите мне что это так.
Мне нужно прикоснуться к ней. Мне нужно сохранить часть ее, когда я наконец скажу ей правду, иначе я потеряю ее навсегда. Я обхожу Роуга и подхожу к Нере, обхватывая ее сзади за шею.
Она с облегчением прижимается ко мне.
Я могу сказать, что она думает, что я собираюсь сказать ей, что он ошибается. Ее лицо открыто и доверчиво, когда она смотрит на меня, и я тот, кто должен причинить ей боль сейчас.
- Мне так жаль.
Она вздрагивает.
Она вздрагивает, как будто я ее бью. Во многих отношениях это удар.
Ее лицо отворачивается в сторону, глаза закрываются. Боль медленно разливается по ее лицу, проникая рябью в каждую черту. Я чувствую, как она колеблется под воздействием моего признания, даже когда она изо всех сил пытается не развалиться на части. У меня есть место в первом ряду, чтобы наблюдать за агонией, которую вызывает мое предательство.
Позади нее я вижу плачущую Сикс. Вот насколько невыносима боль, исходящая от Неры. Она разносится по комнате и проникает в грудь каждого человека, ни у кого нет такой силы, как у меня. Она поражает меня с такой силой, что я чуть не падаю на колени.
- Тебя зовут не Тристан? - в ее голосе слышится недоверие и боль от предательства.
- Нет, нет, это так, - говорю я ей, держа ее за затылок и заставляя посмотреть на меня. - Но моя фамилия не Новак.
- Все о нем - ложь, Нера, - говорит Тайер.
- Это неправда, - рычу я.
Она отстраняется, и когда я делаю движение, чтобы схватить ее, Феникс хватает меня за руку и легко заламывает ее мне за спину.
- Черт! - Я кричу.
- Кто он? - Нера спрашивает у всех и ни у кого сразу.
Роуг читает со своего телефона. - По иронии судьбы, его зовут Тристан Ноубл. Он сын Александра и Беттины Ноубл; Александр - председатель и генеральный директор Noble Group, которую Тристан однажды унаследует. Я уверен, вы слышали об этом?
Нера уныло кивает. - Медиа-конгломерат. Значит, его родители не учителя, - добавляет она дрожащим голосом.
- Нет, - отвечает Роуг. - Они миллиардеры.
✽✽✽
Глава 42
Нера
Я чувствую, что сейчас упаду в обморок. Моя голова раскалывается под натиском информации, которую они обрушивает на меня. Мое сердце словно разрывается на части.
Тристан солгал мне. О своем имени, своей семье, своей карьере.
Обо всем.
Если он был готов солгать об этом, то о чем еще он солгал?
- У него есть сестра? - Я слышу свой вопрос.
Тристан пытается броситься ко мне, но Феникс держит его, не давая пошевелиться. Он издает болезненный стон, морщась, когда его плечо неестественно выгибается.
Его глаза затравлены, когда встречаются с моими, и в них столько эмоций, что я едва могу смотреть на них. Он сражается с Фениксом, рыча, его свободная рука тянется ко мне, но оказывается пустой. Отчаяние искажает черты его лица, и кажется, что челюсть готова щелкнуть. - Я никогда не изменял тебе, Нера.
Я смотрю на Роуга. Когда он кивает, прерывистое дыхание вырывается из моего горла и срывается с губ. - Да, одна сестра. Тесс.
Я ненавижу, что испытываю облегчение. Это, блядь, не имеет значения.
Я снова поворачиваюсь к Тристану.
- Объясни.
Мне требуется вся моя сила, чтобы не отреагировать слишком остро. Не убегать при первых признаках неприятностей, а вместо этого принять решение остаться.
Он тяжело сглатывает, выражение его лица искажено страданием. В его глазах мольба, он умоляет меня понять.
- Я облажался. Я уже давно облажался, и мне так жаль, что я втянул тебя в свои неприятности, это никогда не входило в мои намерения. Я всегда хотел сказать тебе правду, - клянется он.
- Объясни, - повторяю я, на этот раз жестче.
- Я говорил тебе, что все между нами было настоящим, и я не шутил. Я лгал тебе о некоторых вещах, но я никогда не лгал тебе о том, что имело значение.
- Ты думаешь, твое имя не имеет значения?
– Нет...
- Ты думаешь, что слова о том, что ты застрял на преподавательской работе, потому что это была профессия твоих родителей, не имеют значения?
- Я имею в виду, что когда я был с тобой, я никогда не притворялся кем-то другим, кроме того, кто я есть на самом деле! - Горячо вмешивается он. - Мне пришлось немного солгать, чтобы я мог быть правдивым о том, кто я на самом деле внутри, о том, чего я действительно хочу — вот что мне нужно, чтобы вы поняли.
- Тебе вообще не следовало лгать.
- У меня не было выбора, - умоляет он. - Мой отец заставил меня прийти сюда. Он отброс общества, злобный ублюдок с бесконечной властью. Я провел половину своей жизни, восстая против него на каждом шагу, и именно с этого все началось, - объясняет он. - Я унизил его, и в отместку он отправил меня сюда, чтобы наказать меня, научить уважению и смирению и, что более важно, как преклонять перед ним колено. - Он стряхивает Феникса, который отпускает его. - У меня не было выбора. Он угрожал моей маме. В течение года я должен был преподавать здесь и не разговаривать ни с ней,
