приятные слова, вот что случилось. Что ты со мной делаешь!
– Рад слышать. Когда я рядом с тобой, я словно куда-то лечу или падаю.
– Хм, – снова вздохнула-буркнула я и прильнула к его губам поцелуем. – Ты же вроде сказал, что не пишешь стихов!
– Перестань лгать себе и миру. Ты поэт, просто не знаешь об этом.
Джетро сжал губы, стараясь не засмеяться. Меня снова охватило непреодолимое желание схохмить – шутки вылетают из меня, простите за каламбур, по умолчанию, и я решила довериться инстинкту:
– Тебе крышка, если будешь лукавить, парнишка, талант слаще, чем коврижка… – Я указала себе на плечо: – А это моя подмышка!
Джетро захохотал, сморщившись, будто я одновременно и смешная и странная (такой уж уродилась), и крепко поцеловал меня, все еще улыбаясь:
– И будешь моим мужем.
Джетро прижался лбом к моему лбу, и мы посидели так, вдыхая запах друг друга, пока я не спросила:
– Да, миссис Уинстон-Диас.
– Хорошо, мистер Уинстон-Диас.
Джетро прикрыл глаза – уголки его рта дрожали от подступающей улыбки – и прошептал, будто поверяя мне какой-то секрет:
– Спасибо за то, что ты тогда заблудилась.
– Спасибо, что ты меня нашел.
Благодарности
Я получаю электронные письма со всего света – из Индии, Нигерии, Пакистана, Франции, Греции, Австралии и других стран, где читательницы признаются, что нередко узнают себя в моих оригинальных, умных, честолюбивых и талантливых героинях.
По-моему, это просто замечательно. Стеснительность не интересуется тем, кто у тебя родители, а ум не советуется с цветом кожи, потому что ум, стеснительность, оригинальность и влюбчивость – концепции универсальные.
В прошлом году одна читательница написала мне, что все мои персонажи – европейцы по происхождению. Она спрашивала: «Почему все ваши героини белые?»
А я ответила: «Потому что это то, что я хорошо знаю. Как я могу писать и оценивать человека другой расы? Я же никогда не была цветной».
Тогда читательница не без остроумия заметила: «Но вы пишете и о мужчинах, хотя вы женщина. Вы пишете об автомеханиках в предгорьях Теннесси, хотя вы женщина из Калифорнии с ученой степенью».
И я не смогла ей возразить.
Я разместила в блоге пост с просьбой к моим цветным читательницам написать и поделиться историями, как им жилось и взрослелось в США. Я подчеркнула: «Расскажите мне то, чего я не знаю». И получила свыше пятисот откликов. Оказалось, я не так уж много и знаю (знала).
Помимо просто информации (порой довольно специфической – например, женщины африканского происхождения рассказали, что многие афроамериканки не любят мочить волосы и поэтому не жалуют плавание (я этого не знала)), мне передавали разные истории из жизни, будоражившие мое воображение. Получился новый и прелюбопытнейший опыт, которого я не смогла бы почерпнуть в родном меленьком колодце пережитого.
Одна женщина, американка уже в третьем поколении, писала: «С культурной точки зрения я ближе к вам, чем к моим двоюродным сестрам в Индии».
Это верно, она совершенно права. И если я могу описать мужчину, или бывшего агента ЦРУ, или врача, почему я не могу описать женщину, у которой – так сложилось – не такие/не совсем такие предки, как у меня?
Сиенна Диас вначале задумывалась как Сиенна Фостер, но по мере того, как разворачивались вышеописанные события, я не увидела причин не сделать Сиенну цветной. Я даже считаю, что, сделав ее латиноамериканкой, я добавила новых, ярких красок к ее характеру, и эти краски оказались превосходными.
Во-первых, хочу поблагодарить Энджелу Хаул, ту самую читательницу (и блестящего редактора), которая спрашивала, почему у меня все героини белые. Спасибо за своевременную подсказку.
Во-вторых, считаю своим долгом поблагодарить свыше пяти сотен корреспонденток, откликнувшихся на мою просьбу. Я планирую и впредь подворовывать их истории для сюжетов будущих книг (Сиенна – только первая ласточка).
В-третьих, спасибо моим бета-читательницам, которые помогали придумывать Сиенну: Фелиции Валадес, Мишель Линнборн, Элизабет Лопес и Мелиссе Брейт. Я отправила им первую версию книги с просьбой: «Пожалуйста, помогите мне сделать Сиенну настоящей – не стереотипной и не приукрашенной, но реальной». Все дамы прислали мне свои комментарии и уточнения из личного опыта/со своей точки зрения о том, каково в Соединенных Штатах жить мексиканке первого или второго поколения (или даже наполовину мексиканке).
Одна из реплик Сиенны дословно взята из письма Фелиции Валадес:
«Нам все уши прожужжали, что нужно слушаться родителей, иначе придет Ла Йорона и убьет нас, и надо слушаться маму-мексиканку, иначе она выйдет из себя и свернет нам шею. Потом, конечно, целую вечность будет плакать и искать нас, но сперва убьет».
Я так хохотала, что с согласия Фелиции вставила это в роман.
Еще хочу поблагодарить мою команду бета-читательниц (Шэннон, Трейси, Эйприл, Хизер, Эмбер, Энджи и Бекки) и моих редакторов – Мэрион, Карен и Ивету. Когда у меня не сохранились изменения в тексте (18 килобайт) накануне того дня, когда роман надо было возвращать редактору для повторной вычитки, Мэрион и Карен просто не дали мне пропасть. Без их моральной поддержки я, пожалуй, отправила бы книгу на полку на неопределенный срок, а так написала 56 килобайт текста за 56 часов.
И, наконец, я хочу поблагодарить мою семью. Я писала этот роман в почти экстремальных условиях (у ребенка резались зубы, мы покупали новый дом, продавали прежний и паковали вещи для переезда на другой конец страны). Я не смогла бы завершить работу без поддержки и понимания моих близких.
Желаю вам всего наилучшего.
