– … я бы еще хотела вернуться… – Ли запнулась, не закончив фразы. Во дворе дома не оказалось места, чтобы припарковать «эксплорер». Ли изумленно уставилась на скопление автомобилей.
– Похоже, это машина мамы. И Дженис… и Сильвии с Барри.
Обернувшись, она лукаво посмотрела на сидевшего на заднем сиденье человека.
– Ллойд, что ты сделал?
– Давай пройдем в дом и все увидим.
Она выглядела испуганной, когда, выйдя из машины, стояла возле нее, уставившись на собственный дом. Кристофер взял ее за руку. И незаметно для нее они с Ллойдом обменялись взглядами.
– Что же ты сделал, Ллойд? Скажи наконец.
– Пригласил их, вот и все.
– Но, па… – сказала она. – Никто же из них не знает.
– Все знают.
– О черт, – застонала она и взглядом обратилась за помощью к Кристоферу, который в данной ситуации ничем не мог ей помочь.
– Ну, надо же когда-нибудь предстать перед ними, – только и сказал он.
У мальчиков в комнате громко играла музыка. Пег готовила что-то на плите. Оррин открывал бутылку вина. Сильвия колдовала над букетом белых роз, что стоял в центре стола. Все, казалось, были при деле, кроме мальчиков, которые, возбужденно переговариваясь, выбежали встречать молодоженов.
Джои кинулся к матери и обнял ее.
Кристофер воскликнул: «Господи, и Джуд здесь!» – и получил поздравления от мальчика вместе с крепким рукопожатием. Остальные отвлеклись от своих дел и выстроились по периметру коридора, пока Джои с Джудом наперебой рассказывали о том, как они с Ллойдом готовились к празднику, и так же громко звучала музыка, и Ли робко стояла на пороге дома, опасаясь сделать семь-восемь шагов, которые отделяли ее от родных. Она испытывала страшную неловкость – почти как певец, взявший не ту ноту. Она чувствовала, что стоявший рядом с ней Кристофер ждет, пока она сдвинется с места, а Ллойд между тем вешал их пальто в шкаф.
Наконец она сказала: «Что ж… это приятный сюрприз», – и заставила себя пройти вперед.
Она подошла сначала к Сильвии, почувствовав, как забилось сердце, когда между ними оставался лишь один шаг, как напряглись нервы. Кто сделает этот первый шаг навстречу? Наверное, Ли. Именно ей предстоит сделать самый трудный, потому что первый, шаг к примирению.
Их объятия были неестественны – локти высоко приподняты, спины напряжены. Но Сильвия все-таки успела шепнуть Ли на ухо:
– Ты сошла с ума. У вас ничего не получится.
Ли успела шепнуть в ответ:
– Поживем – увидим.
Следующей была очередь Пег. Они обнялись крепче, чем до этого сестры, но разговор шел в той же тональности.
– Ты что, с ума сошла – сбежать? Когда Ллойд сказал мне, я чуть не умерла.
– Спасибо, что пришла, мама.
Оррин был первым из них, кто обнял ее от души.
– Хотя мама и говорит, что ты сумасшедшая, но я никогда тебя не видел более счастливой, дорогая.
– Спасибо, папа. Я действительно очень счастлива.
Она повернулась к последней гостье.
– Дженис… дорогая, я так рада тебя видеть.
Дженис смущалась и робела. Ли обняла дочь, и Дженис не выдержала. Она крепко прижалась к матери, обе они почувствовали облегчение, и лед недоверия, сковывавший их сердца в эти последние недели, растаял.
– О, мама… – прорвался слабый шепот Дженис. Ли с трудом сдерживала подступавшие слезы. Она гладила дочь по спине, мысленно посылая ей слова утешения: «Не плачь, моя милая, отныне все у нас будет замечательно».
Поздравления по адресу Кристофера прозвучали, однако, в высшей степени небрежно, но Дженис – кто бы мог подумать! – явила истинное благородство души и преподнесла матери самый ценный свадебный подарок: она подошла к Кристоферу и, зардевшись еще сильнее, искренне обняла его.
– Глядя на вас, сразу видно, что вы счастливы. Поздравляю.
– Спасибо тебе, Дженис, от нас обоих.
– А еще я хотела тебе сказать, что познакомилась с парнем, и он мне очень нравится. Завтра вечером у нас второе свидание.
Кристофер улыбнулся.
– Рад за тебя. Поскорее пригласи его домой, чтобы мы могли с ним познакомиться.
Наблюдая эту сцену, Ли почувствовала, что надвигается новый шквал эмоций. Она отвернулась и прошла на кухню незаметно вытереть глаза. Кристофер последовал за ней. Подойдя к ней сзади, он обхватил ее одной рукой. Она схватилась за нее и привалилась к нему спиной, чуть запрокинув голову, закрыв глаза, с трудом глотая слезы.
– О, Кристофер… – прошептала она.
– Я знаю, – ответил он и поцеловал ее волосы.
Неожиданно вбежал Джуд и застыл на месте.
– Можно мне поменять компакт-диск? О! Что-то случилось?
За его спиной возник Джои, объяснивший Джуду:
– Нет, нельзя. Пойдем, чучело, оставь их одних.
И как-то незаметно глаза стали сухими, на кухню вторглись гости, говядина по-бургундски дошла до кондиции, тарелки наполнились едой, и все расселись по местам. Из гостиной доносились мелодии Винса Джилла. В одних бокалах было налито вино. В других пузырился спрайт. За столом становилось все оживленнее. Сказывалась магия семейного застолья – непременно шумного и непринужденного.
Ллойд поднялся со своего места с бокалом в руке.
– Если позволите…
– Нет, дедушка, – перебил его Джои. – Этот тост, я думаю, по праву принадлежит мне.
После некоторого колебания изумленный Ллойд занял свое место, передав слово внуку.
Джои встал и поднял свой бокал спрайта, обращаясь по очереди ко всем присутствовавшим за столом.
– Мой тост за дедушку Ллойда, который собрал нас всех вместе за этим столом. За тетю Сильвию, которая принесла цветы. За дядю Барри, который доставил тетю Сильвию…
Все рассмеялись.
– За Джуда, которому придется все-таки полюбить кантри вместо рэпа. За мою сестру Дженис, которая, к моему величайшему удивлению, вернулась домой. За бабушку и дедушку Хилльеров, которые подарили нам самую лучшую в мире маму.
– Но особо – за маму и Кристофера, невесту и жениха. Я надеюсь, ребята, что вы навсегда останетесь такими же счастливыми, какими я вас вижу сегодня. И еще надеюсь, что вы почаще будете уезжать из дома и оставлять меня с дедушкой Ллойдом, потому что, когда он здесь, я живу припеваючи. Каждый вечер ем пиццу и ложусь только в половине двенадцатого, а еще он разрешал мне ездить на машине до дома Сэнди!
Когда улегся общий смех, Джои продолжил:
– А если серьезно… В этом году я уяснил для себя кое-что очень важное: я понял, что такое настоящие ценности. Да мы все это поняли. Так что закончу я свой тост пожеланием: мама, Кристофер, все мы желаем вам долгой и счастливой жизни вместе. Это от всех нас, – и он обвел глазами сидящих за столом, потом поднял взгляд вверх, – … и от тех, кто там, на небесах. Папа? Грег? Грант? Хорошо бы, чтобы вы были сейчас вместе. Замолвите там наверху словечко за этих счастливчиков, хорошо?
