Он выплюнул кровь.
Картеру стало невероятно грустно. Это была не ссора из-за оскорбления любимой женщины. Это была трагедия. Его лучший друг запутался в кокаиновых дебрях и медленно сходил с ума. Макс нуждался в помощи, причем немедленно, но был слишком упрям, чтобы просить об этом. Они столько лет шли в одном направлении, называя себя братьями по оружию. Сегодня их пути разошлись.
Картер медленно повернулся к двери, спиной чувствуя заряженный пистолет. Если что, пуля мигом пробьет кожаную куртку и застрянет в нем.
– Уходишь? – потухшим голосом спросил Макс. – Вот так просто? Ты… Ты не можешь уйти. Ты мне нужен здесь! Картер! Картер!
Картер взялся за ручку.
– Я люблю тебя, брат, но спокойствие Кэт мне важнее… Макс, зачем ты загнал себя в это дерьмо? Ты же не подонок. Когда ты это поймешь? – спросил Картер, открывая дверь.
Макс молчал, и это заставило Картера обернуться. Он не поверил своим глазам: по окровавленному лицу Макса текли слезы. Рука, сжимавшая «глок», дрожала.
– Ты не можешь уйти, – прохрипел Макс. – От меня и так все уходят. Но только не ты. Я… Это… Не уходи.
Кровь из разбитого носа капала на футболку Макса. Картеру стало неловко. Мальчишками они, случалось, дрались, но не до крови.
– Мне нужна помощь, – прошептал Макс. – Больно.
– Ты прости, что ударил тебя. Но…
– Я не про нос. – Макс шумно вздохнул. – Сердце у меня болит. – Он закрыл глаза. – Я… не могу привыкнуть, что ее здесь нет.
Картер осторожно шагнул назад, боясь что-либо сказать.
– Каждый день я просыпаюсь, а ее рядом нет, – продолжал Макс. – И я чувствую, как снова умираю. – Он выронил «глок». – Моему малышу… моему сыну… – Макс всхлипнул. – Ему бы сейчас почти два года было. Если бы он… и она… Они все ушли… Отец… Вслед за ним мать. У тебя теперь твоя… А у меня что осталось? – Макс беспомощно озирался по сторонам. – Похмелье. Кошмары… Я от страха не могу спать. Кокаин… он отбивает сон. Помогает забыть. И тогда я могу вздохнуть. – Он схватил себя за волосы и заплакал. По-настоящему. – А потом я снова все вспоминаю и задыхаюсь без нее… Кто поверит? Я и сейчас скучаю по ней.
– Знаю, – тихо ответил Картер.
Сейчас в Максе говорил не кокаин. Картер очень хорошо понимал боль друга. Он бы без своего Персика просто умер. Она завладела его сердцем. Уйди она сейчас, как ушла Лиззи, это был бы конец.
– Что со мной? – всхлипывал Макс. – Я думал, что забуду… Ничего не помогает. Я совсем запутался. Ты… ты посмотри, на кого я похож. Картер, сделай что-нибудь, чтобы это прекратилось. Пожалуйста.
Картер крепко обнял его, и теперь Макс рыдал у него на плече.
– Не бросай меня, как она. Помоги мне, – впервые попросил он. – Ты – это все, что у меня осталось. Пожалуйста… Я не знаю, как еще просить. Но помоги мне.
– Я помогу тебе, – пообещал Картер. – Клянусь, брат. Я тебе помогу.
Год спустя…
Дрожа от холода, Кэт спиной толкнула заднюю дверь и вошла. Два громадных мешка с продуктами она взгромоздила на стол, после чего разделась и уже неторопливо двинулась в гостиную. Развалившись на диване, Картер смотрел телевизор, жуя очередную зубочистку.
Кэт невольно улыбнулась. В марте, на свой двадцать восьмой день рождения, он бросил курить и вот уже девять месяцев стойко держался. Кэт невероятно гордилась его силой воли.
Картер был так увлечен фильмом, что Кэт пришлось дожидаться рекламной паузы. Только теперь он заметил, что она вернулась.
– Привет, красавица, – улыбнулся он. – Как прошел твой день?
– Немного устала, но очень довольна. Наконец-то мальчишки начали понимать, что я им не отстой долдоню, а рассказываю интересные и полезные вещи. Взгляни-ка. – Кэт показала ему серебристый брелок для ключей в виде забавного котенка. – Это они подарили мне на Рождество.
Ей с трудом удалось сохранить невозмутимость, когда двенадцать сорванцов из ее класса в Бруклинской колонии для несовершеннолетних вручили ей этот красиво упакованный подарок.
– Эту неделю я буду без них скучать.
– Вообще-то, у тебя есть я, – смеясь, напомнил ей Картер.
– Конечно. – Кэт наклонилась и поцеловала его в нос. – И потому я вдвойне счастлива. Любимый человек плюс любимая работа.
– Хорошо, что не наоборот, – хмыкнул Картер. – Кстати, Бет звонила. Спрашивала, пойдем ли мы на новогодний благотворительный бал. Я ответил, что пойдем. Ты не возражаешь?
– Ничуть. А как прошел твой день. Макс звонил?
Лицо Картера сразу погрустнело.
– Звонил, – с печальным вздохом ответил он. – Жутко подумать, где ему придется встречать Рождество, но сейчас для него это самое благоприятное место.
После того памятного разговора с Картером Максу понадобился еще почти год, чтобы наконец согласиться на профессиональную наркологическую помощь. Результаты его попытки завязать самостоятельно были впечатляющими, но недолгими. Макс продержался два с половиной месяца, а потом… потом на оживленной бруклинской улице он вдруг увидел женщину, которую принял за Лиззи, и сорвался.
Картер и ребята из мастерской делали все, чтобы Макс не чувствовал себя одиноким, однако его душевные раны были слишком глубоки. Он еще продолжал упрямиться, но когда Картер нашел его в ванной, валяющимся без сознания, Макс нехотя признал: да, самому ему не справиться. Картер оплатил его пребывание в реабилитационном центре, а также погасил все его кокаиновые долги.
– Хныкал, как маленький, – продолжал Картер. – Домой просился.
– Картер, его сейчас нельзя выпускать из лечебницы. Прояви твердость.
– Стараюсь, – выдохнул Картер.
– Кстати, я по дороге заглянула в магазин, – сообщила Кэт.
– И купила что-то вкусненькое? – блеснув глазами, спросил Картер.
– Конечно. «Орео», молоко и двенадцать банок кока-колы.
– Боже, как я тебя люблю, – прошептал Картер, откидываясь на спинку.
Кэт отправилась на кухню, чтобы разложить покупки по местам. Она любила домашний уют, но уют на двоих, даже если второй – твой любимый мужчина, потребовал перестройки некоторых ее привычек. Начало их с Картером совместной жизни не обошлось без испытаний, однако теперь, спустя почти год, они сумели притереться друг к другу, научившись замечать главное и закрывать глаза на мелочи. Кэт думала, что ей придется до конца своих дней сражаться с неряшливостью Картера. Но его качнуло в другую сторону. Теперь он был помешан на чистоте.
Кэт рассталась со своей квартирой, перебравшись в лофт Картера. Он вдруг почувствовал, что в Нью-Йорке ему душно и тесно, и потому старался как можно чаще бывать здесь – в бабушкином доме на побережье. Правда, иногда дела требовали его присутствия в WCS даже по выходным. Этот дом был их прибежищем, где они уединялись от внешнего мира.
