Аманда стояла над ним, но никак не могла заставить себя отойти. Почему-то его смерть задела девушку не меньше, чем смерть брата, а, может, даже больше. Поймав себя на этой мысли, Аманда приоткрыла рот. Открытие было шокирующим, она сама не понимала, что с ней происходит. Она его не простила, до сих хранила в душе обиду прошлых лет. То, что он с ней сделал, невозможно было искупить банальным «прости», тут нужно было сделать нечто такое, что способно потрясти до глубины души. Героический поступок, если угодно, а не просто пару ничего не значащих слов произнести.
Разумеется, Алик это понимал, но ради Аманды совершать героический поступки не собирался. Не настолько она его интересовала, чтобы за нее в огонь и в воду бросаться. Она всего-навсего девчонка, которая без своей театральной ипостаси никакого интереса не вызывает. Только, оказавшись на сцене, она приобретала ту самую привлекательность, что принято именовать внутренним светом. Покинув театральную студию, Аманда перестала привлекать к себе внимание.
Эванс преследовал её просто так, ради поддержания себя в тонусе. Ещё ему нравилось доводить девушку до истерики. В открытую Аманда никогда ему гадости не говорила, на крик не срывалась, и по возможности держала себя в руках. Однако кратковременные вспышки её гнева вызывали у Алика ни с чем несравнимый восторг, почти блаженство. Он сам не понимал, почему так реагирует на выпады Аманды. Вроде бы она ему совсем не интересна. Серая, посредственная личность. Точнее, старательно играющая эту роль, а по жизни достаточно бойкая, уверенная в себе, пробивная особа. Но таких людей на свете множество, и не всеми следует увлекаться. Что-то же привлекало Алика.
Он знал, что это не любовь. Любовь не бывает такой. Его чувства – отражение эгоистичных желаний. Стремление прижать человека к земле, растереть его в порошок, а потом посмотреть получится ли у жертвы эксперимента вернуть себе прежний облик, или она навсегда останется в разобранном состоянии. Аманда поражала своей несгибаемостью и практически моментальной регенерацией. Она быстро оправилась, хотя характер закалился. Стал жестче, циничнее. Девушка начала смотреть на жизнь не через искаженную призму, она стала видеть жизнь такой, какой та и была. Без прикрас.
Иногда Эванс ловил себя на мысли, что Аманда должна была родиться мужчиной, лишь по ошибке она появилась на свет в теле женщины. Узнай Аманда о подобных мыслях, долго смеялась бы. Ей нравилось быть женщиной, иной жизни девушка не желала.
Что она чувствовала к Эвансу? Однозначно, ненавидела. Так сильно, что, казалось, эта ненависть легко разрушит девушку изнутри, без особых усилий. Грант неоднократно приходила к такому выводу, а переубедить саму себя не получалось. Все равно она вновь и вновь мысленно возвращалась к тому дню, что перевернул её жизнь, поставив все с ног на голову. За семнадцать лет, что Аманда прожила на свете, тот день был самым ярким воспоминанием. К тому же, принято считать, что плохое всегда запоминается лучше хорошего. Именно оно вызывает в человеке самые сильные эмоции.
Может всколыхнуть душу, заставить пробудиться ото сна, именуемого существованием.
Хорошее – приятно, мило, весело, но, увы, легко стирается из памяти. Счастливые воспоминания редко выходят на первый план. Каждый раз, ругаясь с человеком, мы припоминаем ему давние обиды, а не эпизоды, в которых дружба побеждала все и была жизненно-необходимым элементом.
Аманде нечего было вспомнить об Алике. В хорошем ключе.
Но говорят, что о покойниках либо хорошо, либо никак. Ей оставалось только хранить молчание, ведь ничего хорошего она не могла сказать.
Девушку трясло, она слышала, как стучат её зубы. От холода, да и от страха. Она понимала, что вины её в произошедшем событии нет. Это не она организовала вооруженное нападение. Не она, а кто-то другой. Но все равно было страшно. Аманда так давно хотела смерти Алика, а теперь, когда получила желаемое, осознала, что от случившегося легче не стало. Всё только осложнилось.
Он больше не будет попадаться ей на пути, никогда не заденет очередной колкой репликой, а она никогда не прошипит гадость ему в ответ. Вот он был, а сегодня его уже нет.
Грант присела на корточки рядом с телом Алика. Его она за ладонь потрогать не решилась. Обе они были испачканы кровью. Аманду в очередной раз замутило, желудок снова рванулся к горлу. Подавив рвотный позыв, девушка прикоснулась пальцами к шее, стремясь нащупать пульс. Пульса не было. Эванс точно был мертв. Мэнди и так это понимала, но мозг все равно отказывался принимать во внимание очевидные факты. Она не хотела мириться со сложившейся ситуацией.
Несколько минут она просто смотрела на него, будто ждала, что он поднимется на ноги. Чуда не произошло. Аманда вытянула руку и закрыла ему глаза. Это было самое уместное в той ситуации поведение.
А потом желудок снова скрутило в спазме. Она вскочила с места и, не обращая внимания на боль в коленях, изрезанных стекольной крошкой, бросилась к выходу из коридора. Выскочила в холл, а оттуда на улицу, не обращая внимания на холод. Сейчас она его совсем не чувствовала. Девушку трясло изнутри. Шоковое состояние отпускало, она возвращалась в реальный мир.
Она перегнулась через перила. Её вырвало. Она кашляла и давилась, вновь и вновь вспоминания события недавнего прошлого. В ушах вновь зазвучали крики о помощи, в носу появился ощутимый запах железа. Противный, мерзкий, как будто призрак прошлого, когда она сама истекала кровью. Все воспоминания смешались в тот момент в голове девушки. События не столь отдаленные и события давние, те, что успели покрыться небольшим слоем пыли. Сейчас они были свежи, как никогда, и от этого почему-то становилось невыносимо больно.
Аманда попыталась в очередной раз откашляться. Сплюнула горькую слюну на снег и полезла в карман за платком. Вытерла рот и только теперь задумалась о том, как поступить дальше. По идее следовало схватить вещи и бежать поскорее домой, но Аманда продолжала стоять на месте. Пальцы вцепились в холодные перила. Кожа покраснела от холода. Аманда вновь не придала никакого значения данному событию. Она вообще ничего не чувствовала, кроме душевной боли.
В сравнении с ней меркли все остальные переживания...
Преступников поймали на удивление быстро. Не было стандартной волокиты, всех задержали по горячим следам. Зачинщиками перестрелки оказались ученики школы, на год младше самой Аманды. Совсем еще сопляки, если разобраться. Они не стали отнекиваться, не пытались свалить вину на кого-то другого. Все трое признали вину, но, кажется, даже гордились тем, что совершили.
