— Миссис Рашид, большое удовольствие видеть вас в нашем отеле.
«Миссис Рашид»… Ким почувствовала на себе взгляд Сэма, но не подняла глаз в ответ.
— Терима каси (спасибо), — она вежливо улыбнулась.
Пока обменивались любезностями с хозяином, багаж унесли. Несколько мгновений спустя они проходили вдоль галереи второго этажа, мимо больших деревянных дверей и растений в кадках.
— Но у меня нет ключа, — сообразила Ким.
— Зато у меня есть.
— У тебя… ключ от моего номера?
— Мы с тобой живем в одном номере.
Она замерла на месте, начиная злиться.
— Ты не слишком далеко зашел в своей игре?
— Ты моя жена, — произнес он рассудительно. — Что скажут соседи, если мы будем жить в разных номерах?
— Но… это странно, наконец. Я хочу свой собственный номер!
Он рассмеялся и взял ее за руку.
— Ким, воспринимай все спокойнее. У нас номер с двумя спальнями. Не нужно беспокоиться о добродетели — она останется в неприкосновенности.
Да он просто насмехается над ней. Ладно, она устала, перенервничала, жарко, хочется пить… А ведь Ким никогда не нервничала по пустякам. Но этот высокий, красивый темноволосый мужчина с черными глазами заставляет ее кровь кипеть. И сейчас он держит ее за руку… Ким поспешно высвободила руку.
— Вот мы и пришли. — Сэм вставил ключ в замок большой, затейливо украшенной двери. — Добро пожаловать в наше временное обиталище!
За открывшейся дверью показалась огромная гостиная, обставленная элегантной, китайской мебелью. На кофейном столике — цветы, под ногами — мягкий ковер, из окна открывается великолепный вид на город и море вдалеке.
— Как красиво!
Раздражение Ким понемногу улеглось. Чемоданы уже здесь — быстрая работа, в углу наготове компьютер, рядом факс.
— Все это — для тебя. — Сэм снял пиджак и бросил на кресло, ослабил галстук. — Можешь использовать его в любое время для дизайнерских работ. Он подключен к Интернету, так что можешь посылать друзьям письма.
— О, спасибо! — Ее тронуло, что Сэм обо всем позаботился.
— Мне бы не хотелось, чтобы ты чувствовала себя оторванной от мира. — Он открыл дверь. — А это — твоя комната. — И отошел, давая ей возможность войти и оглядеться.
Спальня просторная, с огромной, удобной на вид кроватью. Преобладающий цвет в обстановке белый, тут и там оттененный яркими зелеными включениями на обивке мебели. К комнате примыкает отдельная ванная, отделанная в сине-зеленых тонах, характерных для тропических стран. На широком мраморном столике корзина с роскошными банными принадлежностями. В общем, отель лучше, чем она смела надеяться. Поскорее принять прохладный душ и избавиться от запахов, пропитавших ее в самолетах, — они сочатся, кажется, из всех пор, из волос…
Не вынимая рук из карманов, Сэм прислонился к косяку, наблюдая за ней, пока она изучала свое новое место обитания.
— Сойдет на первое время, Ким?
— Постараюсь смириться с некоторыми неудобствами, — ответила она, как будто для нее большое испытание жить в этом царстве роскоши и комфорта. — Первым делом хотелось бы принять душ и немного полежать.
Именно так она и сделала. Приятно избавиться от одежды, постоять под прохладной водой, вдохнуть запах ароматного мыла. Завернувшись в удобный белый халат (от отеля), Ким растянулась на кровати, глубоко вздохнула и закрыла глаза.
— Ким! — Чей-то голос вырвал ее из сна. Кто-то коснулся ее, чья-то рука легла на плечо, и снова голос позвал по имени. Но она словно глубоко под водой и никак не может выбраться на поверхность…
— Ким, проснись!
Наконец она открыла глаза, увидела лицо Сэма, застонала и закрыла их снова, пробормотав:
— Я спать хочу…
— Ты спишь уже много часов. Сейчас тебе лучше встать, а то ночью не уснешь.
Ну и пусть, все равно… Лишь бы сейчас нырнуть обратно в благословенный сон… Но его рука не оставляла ее, трясла за плечо:
— Ким, тебе надо что-нибудь попить!
Только тогда она почувствовала, как хочется пить, и с усилием села.
Неуверенно провела рукой по волосам — как всегда, с ними бог знает что — и в этот момент сообразила, что белый халат давно распахнулся и она сидит перед Сэмом с обнаженной грудью… Руки подняты, словно нарочно приняла соблазнительную позу… В общем, сидит как девочка на постере из «Плейбоя»…
Она с самого начала стремилась произвести на Сэма хорошее впечатление, убедить его, что она серьезный, ответственный работник, но делала все наоборот. Смущенная до смерти, Ким поспешно запахнула халат — пояс, должно быть, развязался во сне, — затянула его так сильно, что едва могла дышать. Как доказать ему, что это не дешевая женская уловка? Утомленный мозг отказывался выдавать мудрые или смешные фразы.
— Прости… — только и пробормотала она неловко.
— Не за что, — произнес Сэм.
Иронизирует?! Поднявшаяся ярость мигом прогнала смущение.
— Ты, наверное, думаешь, что это смешно?
— Нет, приятно.
Она бросила на него уничтожающий взгляд, и Сэм рассмеялся.
— Я мужчина. Пристрели меня.
Последние слова были настолько не в его характере, что Ким сама чуть не рассмеялась от души.
— Ладно уж, просто мне ужасно неловко.
— Не беспокойся. В конце концов, ты моя жена.
— Ох, умоляю тебя.
Этого не случилось бы, будь у нее свой, отдельный номер. Не сидел бы он на краешке ее постели, получая удовольствие от ее случайной наготы и давая ненужные советы. Ким снова почувствовала отвращение ко всей этой идее фиктивного брака. И что на нее нашло, когда она соглашалась?
— На, попей сока. — Он протянул ей стакан. — И попытайся проснуться. К двенадцатичасовому различию во времени надо привыкнуть.
Ким взяла вкусный, свежий фруктовый сок, оглядела Сэма поверх кромки стакана — сменил свой легкий костюм, теперь он более небрежен: брюки цвета хаки и рубашка «поло». Сильные загорелые руки, тонкая линия часов на запястье, ворот рубашки расстегнут, открывая полоску смуглой кожи и завитки волос на груди. Неплохо бы посмотреть, как он выглядит без рубашки… И тут же она остановила себя: осторожнее — физическая привлекательность Сэма не тот предмет, над которым ей надо размышлять.
Он вгляделся в ее лицо.
— Как ты себя чувствуешь, Ким? Сойдешь вниз поужинать в ресторане, или заказать ужин в номер?
До конца не проснувшись, она сомневалась, что вообще может есть. И в этом полусонном состоянии приходится иметь дело с привлекательным мужчиной, рассевшимся у нее на кровати… Ушел бы он, не мешал ей расслабиться, снова провалиться в сон и не думать о его обнаженной груди.
