Машинально зажимаю боковые кнопки и делаю скриншоты. Разбогатела бы, наверное, если бы в институте продала желающим эти фотки. Но я так, на всякий случай. Когда еще момент выпадет.
— Долго будете меня разглядывать? — его смешок влезает ко мне в мысли. — Показывайте.
Поспешно поворачиваю телефон к экрану ноутбука. Послушно выполняю приказы: нажмите туда, теперь еще раз, ближе покажите, я не вижу, так, теперь вон туда, нет, куда вы тычете, Кристиан, нет, о господи, где мои таблетки.
— Проверяйте настройки, — требует.
Кусаю губу и ввожу пароль в открывшемся окошке.
Аверин опять приравнивает к плинтусу мои умственные способности. И он прав. Сидеть на сайте под болтовню Николь противопоказано, я вечно косячу.
Отправляю ему пробное сообщение с текстом "спасибо" и у меня получается.
— Спасибо, Александр Александрович, — повторяю, развернув телефон к себе.
— Пожалуйста, — сухо бросает он. Помолчав, добавляет угрозу, — завтра сочтёмся, Кристиан, — и отключает звонок.
— Кристина! — Николь, с устрашающим лицом в зеленой глине, врывается в комнату. — С кем ты трепалась? Голос…А, потом! — она подпрыгивает на месте. — Мне написал Пятачок!
Глава 6
Таблетки кончились.
Чертова бессонница.
Кажется, у меня температура.
Думаю, я скоро отойду в другой мир.
Возможно, это коровье бешенство, ибо мясо на ужин было какое-то сомнительное. И если я выживу, в тот ресторан-убийцу больше ни ногой — первое, и стану веганом — второе. Сознание мучает картина, как официант треплется с барменом, что "Дядя Петя работает на скотобойне, я утром там был и такого насмотрелся".
Потом парень забирает мою пустую тарелку, а у него на пальце подозрительный порез.
Коровы могли быть больными. И достаточно слюны животного на рану, а если официант трогал мое жаркое — я уже дохлая мумия, вопрос времени. Для заражения хватило бы полграмма мяса, а я закинул в топку стандартную порцию — телятина, помидоры и пармезан.
Мне конец.
Может, вызвать скорую, пока не поздно?
Или ехать к психотерапевту?
В половине четвертого?
Вай нот, у меня фаза сдвигается уже. Отставить паранойю.
Еду.
Ночные улицы пустые, тихие. А тот чувак, что тащится за мной на волге явно не в себе. Шапка почти на глазах, черные кожаные перчатки, фейс такой странный…А если он серийный маньяк? Охотится за бородатыми мужиками.
Тогда он щас меня прирежет.
Набираю скорость.
В четыре утра заваливаюсь к врачу прямо домой. Один взгляд на мою перекошенную морду, и Ярослав все понимает без слов:
— Препараты кончились? Проходи. Только тише, жена спит. Кофе?
Эспрессо. С сахаром. Шестьдесят миллилитров яда в чешской фарфоровой чашке — он точно задумал меня убить.
Он закрывает за нами дверь кабинета и предлагает:
— Садись.
Стою. Если сяду — то со шкафа мне на голову случайно упадет вон тот гипс Зигмунда Фрейда. И проломит мне череп. Он шатается или мне кажется?
О-о-о, Саня, тормози, это психоз.
— Извини, что рано, но это срочно, — упираюсь ладонями в спинку кресла. — Просто черкани рецепт, и я поеду.
— Ты все равно меня уже разбудил, — Яр зевает, садится за стол и складывает руки перед собой. — Давай, выкладывай, хоть в общих чертах.
Сын вчера у меня спросил: и давно ты шпилишь мою одногрупницу? А потом с цветами к маме? Ты из-за Кристины в институт пришел батрачить? И как, нравится тебе с ней? Мне не очень понравилось, бревно она, так, на заметку. Пап, забирай хоть всех студенток, но, пожалуйста, свали из моей жизни, твоя физия мешает мне учиться.
И я могу сказать об этом Яру, но толку. Мозгоправ ведь Егора не убедит, что я его тёлку не чпокаю.
— Тогда давай запишу тебя на прием. На этой неделе, — вздыхает Яр, не дождавшись исповеди. Черкается на рецептурном бланке. — Сань, ты сам должен уяснить, что психотропы не выход. Терапия, терапия, еще раз терапия. С Машей как у вас? Если не она, то другая женщина. Изоляция так себе помощник. Постиг мой посыл? — он протягивает бумагу.
Бла-бла-бла.
— Постиг.
Кладу на стол купюру, прощаюсь, ищу круглосуточную аптеку, думаю, что не доеду и попаду в аварию, о, как крепчает маразм, спокуха, торможу у зеленой вывески, покупаю пилюли и закидываюсь.
Проверяю пульс — нормально. И снова я не умер.
Отчеркиваю полоску на сигарете и забиваю лёгкие дымом. Смотрю на часы.
Ехать домой в лом, клуб ближе, поэтому на светофоре сворачиваю.
Блин, Яр, как у него все легко. Другая женщина. Зачем она мне нужна. Что мне с ней делать. Если даже Маша меня боится. Сначала рухнул журнал, за ним брак, два удара под дых кувалдой, и я в соплях и в нокауте.
Не так представлял себе порог сорокалетия, странная штука жизнь.
Прохожу сквозь синюю, дрыгающуюся на драйве толпу. Софиты и драм-н-бейс, привет Василина, я наверх, нет, ничего не случилось, да, кофе буду.
Спустя шесть чашек "карарро" и ворох документов за окнами светло, в клубе тишина, а ортопедическое кресло с эргономичным подголовником безбожно меня калечит.
Потягиваюсь, приседаю четыре раза, через четыре секунды приседаю еще, зеваю и спускаюсь вниз.
Кристина, мое проклятье. Пришкандыбала. Устроилась в вип-зоне, на столе открытый ноутбук. Забирается с ногами на диван, когда видит подкрадывающегося уборщика.
Останавливаюсь в проходе и жду, пока он уйдет.
Она грызет ногти и пялится в экран.
Эта девица меня бесит. От нее одни проблемы.
В принципе, телефон с видео можно засунуть ей в нахальную задницу и просто выгнать нафиг. После сладких речей Егора я уже в той степени бесстрашия, когда терять не жалко и нечего.
Но есть в ней что-то…
На меня похожа. Я раньше так же на мир смотрел " нет — это не ответ, не знаю такого слова".
И когда, интересно, копья поломались и война остановилась, а я на обочине присел? Я ж почти Карлсон, в самом расцвете сил. Встряхнуться пора. Счастье в варенье и в пирогах.
Невольно улыбаюсь. Подхожу и плюхаюсь на диван напротив:
— Как успехи?
— Доброе утро, Александр Александрович, — кивает она. Отбрасывает за спину волосы. — В поте лица тружусь. Тема вечеринки — "Пурга". Пена это всегда вариант, тем более по сезону. Завязка, как в сюжете одного норвежского фильма. Когда выпадает первый снег, то бишь пена, бесследно исчезают женщины. Виноваты снеговики-рецидивисты. Здесь надо будет с конкурсами вписаться. Без ужасов, конечно.
— И какие конкурсы? У нас секс-вечеринки, не забыли?
— Для начала легкая эротика и элементы господин-госпожа. А дальше…пока наброски. Можно обновления немецкого порно глянуть, там бывают годные идеи, — она замолкает и ждет моей реакции.
Вот это бесстыдница. И даже не краснеет. Она или не малыш, или очень гибкая, в профессии как дома в ванной плавает. Что сказать, забавный экземпляр.
Выдерживаю длинную паузу.
Она нетерпеливо барабанит пальцами по столу. Цокает и недовольно поджимает губы. Откидывается на спинку дивана. Теребит край широкого вязаного шарфа.
Надо же, упертая, между нами молчанка и гляделки, и ее задранный до потолка нос. Она меня, всерьез, что ли не воспринимает до сих пор?
- Кристиан, а в приглашениях гостям вы фотографии добавляете? — спрашиваю.
— Что? — она подается вперед. — Ну, когда как. Если есть, что фоткать, то да.
— У меня предложение. Сходите и слепите снеговика. В мини-бикини его оденьте. А я вас потом пофоткаю. Для гостей.
— Со снеговиком? — переспрашивает.
— Да, — подтверждаю.
— В бикини.
— Ага.
— И когда лепить?
— Да вот прям щас и идите. У клуба есть хороший сугроб, вам хватит даже на большого.
Она смотрит в стену. В темно-синюю пористую поверхность, утыканную цветными светильниками. Переводит взгляд на меня и утверждает:
