— Дуться перестань, естественно, мы в деле, — торопливо заверяет Николь и пихает меня локтем. — А Ваня где, кстати? — она оглядывается.
— У него экзамен по вождению.
— Нет, вы гляньте на них! — возмущается Мегера. Смотрит в наши виноватые лица и переходит в ультразвук. — Святая троица, если не замолкнете пойдете гулять в коридор. А за семинар энки получите. Никакого уважения к остальным.
Мы начинаем активно уважать других и молчим.
На пару с Николь печатаем объявления. Ждем до шести вечера, потом мерзнем на остановке и ловим маршрутку до дома.
Готовить ужин очередь Николь, но на кухне одной ей скучно, поэтому я занимаю угловой диван в обеденной зоне. Светлая кожа, трехместный. Еще есть стол из пластика под дерево и два табурета с мягкими сиденьями. Кухня "Орхидея" — так сказала хозяйка, когда показывала нам владения и предупредила: если с моей "Орхидеей" что-то случится, будете покупать "Тюльпан". Не знаю, как выглядит кухня "Тюльпан", но думаю, что однозначно не тюльпаном, ибо орхидея похожа на обычный мягкий уголок и хорошо, что я не производитель мебели, не понимаю и не пойму смысла, нафига обзывать столы и диваны цветами. Почему бы не держаться ближе к истине?
Обманчивое дерево, или притворщик пластик.
Искусственная кожа, или мы из Гринпис.
Бежево-коричневый хит, или садитесь поудобнее, на ужин вареная картошка с сосисками от шеф-повара Николь Попковой, ссори, Николь Беркут.
Последнее я говорю вслух и, Николь замахивается на меня варежкой-прихваткой.
— Язва, — она берет вилку и насаживает ломтик картошки. Дует. Проверяет телефон. — Когда уже нам напишут?
Жуюсь и жму плечами.
Так-то надо исправляться и учить медиаграмотность, гложет совесть. Хотя пары завтра не поставили, отдыхаем. Но нужно в клуб, со среды мы начинаем готовить новую вечеринку. Тему подбираем, мозговой штурм и тэ дэ. По будням и в выходные клуб работает в обычном режиме, танцы-коктейли-секс-в-туалете, и Василина одна справляется, я занята только на понедельниках. И ежедневно на сайте.
Просматриваю сообщения на планшете, обычные благодарности от гостей за жаркую ночь и пожелания в стиле "повторите конкурс с игрой в карты, плиз". Печатаю ответы и ем сосику.
— Кстати, вовремя Егор с Винни-Пухом подсуетился. Подарок судьбы, — с набитым ртом говорит Николь. Откладывает телефон. — Если будем теснее общаться с сыном, смогу и с его отцом сблизиться. И чего я раньше не доперла?
— Проходной билет Егор? — набираю текст сообщения, уже хочу отправить, но перепроверяю. Мало ли. Опять лоханусь.
— Егор тоже ничего, — рассуждает Николь. — Но меня не прикалывает роль очередной телки на вечер в машине. От него же по-серьезному не дождешься.
Щеки наливаются срамотой.
Меня такое тоже не прикалывает, но мы классно общались на первом курсе, и потом летом часто переписывались, и мне элементарно льстило, что Егор как-то по особому ко мне относится, не как с другими, кому пишет только чтобы позвать на трах-марафон, мы могли и друзьями стать, но все испортили. Когда двое в машине одни, полночи гоняют по городу, смеются и подпевают орущему из колонок Тиму Белорусских, танцуют на гранитном парапете набережной и едва не свалившись в воду, невольно удерживают друг друга, а потом так и стоят, обнявшись и поцелуй уже не кажется чем-то лишним, и дальше все происходит так естественно, словно по плану свыше.
Когда он молчал на следующий день до меня дошло, что я утратила бдительность, а у него со всеми так, в его эсэмэс вечернем с предложением повторить мог с тем же успехом настрочить: поздравляю, киса, ты пополнила ряды развлекалочки на ночь, сегодня я хочу тебя.
Моя нулевая реакция на разрешение покувыркаться с ним еще разок и как итог, я активировала режим "Кем она себя возомнила, динамить меня, Егора Аверина? Пусть заказывает венок, гнобить мерзавку отныне дело принципа".
— Да и Егор пока никто, — рассуждает напротив Николь. — Тратит родительские деньги. А Алекс уже готовый вариант.
— Ты ржавую и старую преподскую развалюху видела? — хмыкаю. — Не похож на олигарха.
— Видела, — Николь делает глоток чая. — Не старье, а винтаж, ягуар стоит около шести миллионов. И у него другие есть. На фотках.
— Он стартап свой слил давно или что у него там было, — повторяю слова Линды. Про клуб не говорю, иначе Николь и на работу будет за мной таскаться, и я с ума от нее сойду.
— Сама ты стартап! Издательский бизнес. Журнал для мужчин "Провокатор", его. Был. Таблоиды бучу раздули, что Алекс, кажется, инвесторам морду набил за что-то. И развод приплели, — Николь поднимает руки и ведет в стороны. — Заголовки шик! "Жена бросила владельца крупного издательства, когда он лишился доходов". Ну не тупая, скажи? Если один раз сообразил, как бабло зашибать, то и дальше мозги не делись никуда. Еще раз сможет. Поэтому, вариант супер. И, главное, внешность в подарок. Если бы он даже просто редактором газеты был, я бы согласилась на роман.
— Ой, как ему с тобой повезло, — поддакиваю. Забираю планшет, недопитый чай и встаю из-за стола. — Я работать. Если найдешь скидки на пластику носа, мне не показывай.
— Носа? То есть у меня некрасивый нос?
Николь хватает полотенце и вскакивает, я смеюсь и бегу по коридору в комнату.
Закрываюсь и плюхаюсь на кровать.
Стены в моей комнате — словно голубые орхидеи. Покрывало и ковер — как тюльпаны розовых сортов. Шкаф — будто кофейные розы. Телевизор — лилии "Черные жемчужины".
Ну вот, я, оказывается, тоже так умею. Производители мебели — у вас нарисовался конкурент.
Беру на колени ноутбук и листаю сайты с идеями вечеринок. Выборочно, абзацами, копирую и пытаюсь отправить Василине, но на экране вдруг вылезает облом "Вы не имеете достаточных прав".
Хм. Вот только что ведь переписывалась с гостями.
Пробую написать хозяину, но система выбрасывает на главную страницу. Отлично. Он что, все же наплевал на компромат и уволил меня? Егор что-то наплел? А утехи с Маришенькой я ведь не удалила, так что…
Смотрю в телевизор, первый канал транслируют ток-шоу с Малаховым.
Здесь щас тоже будет холивар. Номер Аверина утром я взяла у Василины, поэтому, не откладывая, звоню.
Он снимает трубку после шестой попытки с ним связаться, когда уже думаю, что знает мой телефон и специально не берет. Его голос рявкает:
— Да, кто это!
— Кристиан, — отвечаю басом. — Я не могу отправлять сообщения на сайте и мне вот интересно… — мой, полный достоинства порыв, гасится воспоминаниями, как он лез ко мне за стойкой, а потом хватал на лестнице, и обличительную речь даже закончить не могу. Погорячилась с амломбом. Кашляю и пью холодный чай.
— Так и что вам интересно? — спрашивает он, не дождавшись продолжения.
— Здесь написано, — тараторю, — что у меня нет прав и вылезает синее окошко с какими-то цифрами.
— Куда вы нажимали? — слышу, как он вздыхает в трубку а-ля "бабы и техника это нелепица, как мартышка и очки".
— Не знаю. Никуда.
— Вам срочно нужно что-то отправить?
— Нет. Но если напишут клиенты, а я не отвечу, вы мне за это предъявите. И мне будет плохо.
— О, какой надрыв. В ватсапе мне перенаберите, с картинкой. Я же не вижу, что у вас там. Через десять минут.
— Хорошо, — сбрасываю звонок. И тут же ставлю на видеодозвон в ватсапе.
Нет, я слышала, что он сказал. Но кого парят чужие запары. Вести себя, как он, тоже нельзя, но его ведь это не останавливает.
— Кристиан, у вас с ушами проблемы или с головой? Я сказал: через десять минут, — звучит на всю комнату его голос.
А дальше я всматриваюсь в него самого и столбенею.
Он не брал трубку потому, что я своим непрерывным автонабором выдернула его из душа. Обычно зачесанные назад волосы, без лака падают на лоб, мокрые и блестящие, вода стекает на плечи, он непривычный, будто это не Алекс вовсе. На нем только белое полотенце, и без одежды он просто двухметровая волосатая горилла с мышцами на сотню килограмм. Да-а, в костюме поменьше казался. И приличнее.
