Глава 10
Варвара
– Поленкина, а ты тут что забыла?
Ну да, а что мне стоило ожидать? Лицо Хохловской приторно кривится, а потом вытягивается. Видимо, эмоций так много, и девушка не знает, что выпустить вперед: недоумение или гнев, любопытство или презрение? Одно мне понятно – все они неприятны. Конечно, как это простая смертная Варя Поленкина посмела влезть в круг избранных?
– Я… Эм…
– Как это понимать, Марк? Лиля в курсе? – Ольга переключается на Марка.
– Так! Давайте успокоимся, – Марк взмахивает руками, словно собирается сдаться на суд возмущенной фурии. – Варе нужна помощь, и я вызвался ее оказать.
– Что же это за помощь? – Хохловская нервно разматывает белый пушистый шарф. Расстегивает молнию куртки.
– Ребят, ну чего вы накинулись? Знакомьтесь, это Варя – студентка Лесотехнического. А это Павел Оленченко – модель.
Марк мог бы не уточнять – тот, на ком собственнически висит Хохловская, красив как бог. Высокий голубоглазый блондин с длинными волосами, выбивающимися из-под шапки. На его лице не отражаются эмоции: очевидно, парень так привык позировать, что превратился в манекен.
– А это Вадим Водовозов – мой друг, профессиональный спортсмен. Баскетболист.
Марк прямо с губ сорвал мою догадку – Вадим ростом не меньше двух метров.
Парни вежливо здороваются и торопливо раздеваются. Поглядывают на экран большого, прикрепленного к стене телевизора. Скоро игра, а значит, мне придется ждать ее окончания, чтобы поговорить с Марком. Обсудить, так сказать, рабочие моменты.
– Так что за помощь? – не унимается Ольга. Аккуратно поправляет разметавшуюся прическу и вытирает уголки губ. Правильно, королевам курса не подобает ходить с размазанной помадой. У меня ее вообще нет, я и тональником воспользовалась по настоятельной просьбе девчонок. Блеск для губ – вот вся моя косметика.
– Родители Вари ждут на Новый год жениха, а его… в общем, они расстались. Еще родственники приедут, соседи, школьные друзья. Позора не избежать! – объясняет Марк.
– У Поленкиной был жених? Интересно. – Ольга изящно поднимает руку и подзывает официанта.
– Представь себе, Хохловская. – Криво ухмыляюсь я.
– Я обязательно все расскажу Лиле. Так и знай, Марк. – Обиженно протягивает Ольга, припудривая носик и вытягивая губы трубочкой. Любуется собой в зеркальце. – Нельзя скрывать такое от любимой девушки.
– Успокойся, Оля. Никто не делает ничего противозаконного. – Верите, я устаю от ее кривляний и манерности. – Считай, что я наняла Марка за деньги. Он работает на меня.
У парней вытягиваются лица, а потом один из них, тот, кто Водовозов, произносит:
– Это у вас настоящие?
И ручонкой так тычет мне в глаз, пытаясь коснуться ресниц. Да, длинные, густые и растут в два ряда. Моя гордость – что уж скрывать.
– Да, ресницы настоящие. Мне их даже красить не надо.
Ха, контрольный в голову нашей красавице. Посмотреть бы на нее умытую. Она недовольно морщится и переводит тему:
– Давайте пиво закажем и сухарики.
Что-то совсем не королевский набор.
– Я пас. За рулем. – Произносит Марк.– А вы закажите. Варь, ты что будешь? Я угощаю, раз пригласил.
– Я бы поужинала, – отвечаю, поглядывая на Хохловскую. Не то чтобы я так сильно проголодалась, просто доводить ее – одно удовольствие. – Пожалуй, возьму сочный зажаристый стейк из говядины, цезарь с креветками и большую кружку янтарного пива. Ммм…
– А ты не охренела, Поленкина? – реакция Ольги вполне предсказуема. – Кто на кого работает?
– Что будете заказывать? – наш спор прерывает запыхавшийся официант. В зале полно народу. Люди шумно рассаживаются, скрипят стульями, переговариваются. Слишком шумно и утомительно. Даже запах в кафе становится тяжелым и сладковатым от паров пива и чужого парфюма, сигарет, машинного масла, крепкого мужского пота.
Мы делаем заказ и устремляем взоры к экрану телевизора. Начало матча, а значит мужчин лучше не беспокоить. Придется скучать и ждать окончания игры. Или… пытаться договориться с Хохловской.
– Поленкина, ты не куришь? – похоже, у Ольги сходные мысли.
– Нет, но так и быть – сейчас съем свой стейк и выйду с тобой на улицу.
– Давай, ешь на ночь, порть фигуру. – Хохловская не удерживается от едкого комментария.
Я с усилием доедаю похожий на подошву стейк, запиваю его пивом и киваю Ольге: она сверлит меня взглядом, от которого хочется подавиться и закашляться.
– Ну, Поленкина, ты закончила?
– Да. Пошли.
– Хет-трик, друзья! Шимиев подарил нам три гола! Ура!
Из телевизора льется ободряющий голос арбитра, и зал взрывается довольным гулом. Хохловская жеманно закрывает уши и пробирается к выходу. Я послушно следую за ней, расталкивая локтями состоящую из мужчин толпу.
– Чего тебе, Хохловская? – выдыхаю с нетерпением, когда мы оказываемся на улице.
– У меня к тебе заманчивое предложение, Варя.
– Слушаю.
– Я пользуюсь авторитетом, Поленкина. Ну… ты и сама знаешь. – Жеманится Хохловская. – Звание королевы курса не просто так ко мне прилипло.
– Догадываюсь, как – сплетни, склоки. Я права, Оль? И что ты хочешь предложить мне?
– Полегче на поворотах! Я могу уничтожить тебя или возвысить. Что может слово? Все! Я могу сделать тебя самой популярной девчонкой на курсе. Расскажу всем о твоем парне – самом Марке Громе! – она всплескивает руками, словно речь идет об архангеле Михаиле, честное слово. – О том, какая ты умная, веселая, клевая. Все будут мечтать потусоваться с тобой, пригласить на вечеринку или свидание. По секрету – у меня есть влияние даже на преподов. – Заговорщицки шепчет Хохловская.
– Что взамен? – сложив руки на груди, глухо произношу я. Вот черт дернул меня согласиться на эту аферу! Мало мне Марка Грома, теперь еще эта Хохловская!
– Я провалю сессию без помощи репетиторов, Варь. Помоги, а? Чертежи по архитектуре, зачеты по экономике… Меня к сессии не допустят. Ага, для целостности картины не хватает громко всхлипнуть.
– Выходит, твои связи с преподами липовые, Хохловская. Что же они тебе просто так зачеты не ставят?
– Ставят, но не все. Меня Пашка познакомил с директором модельного агентства, я все свободное время занята съемками. Ну какая учеба, Поленкина? – разводит она руками. – Я вообще не хотела поступать в Лесной…
– Оля, я не против подтянуть тебя в учебе, но делать это бесплатно… Прости, но ты не охренела? И что это за разговоры? Уничтожить, возвысить? Мне твоя протекция не нужна, ясно?
– Это твое последнее слово, Поленкина? – зло прищуривается Ольга. – Хорошо подумай, иначе я растрезвоню по всему универу…
– Я подумаю.
– Недолго. Я сама найду тебя.
Мне хочется убежать куда подальше, в густой заснеженный лес и кричать, прислонившись к стволу дерева. Выпустить наружу эмоции, переполняющие меня, как тесто кастрюлю. Как же я устала – от мужской жестокости и женской хитрости, собственной дурости. Я одна… И сейчас одиночество чувствуется особенно остро. Много же я на себя взвалила – и все из-за гордости. Подумаешь, парень бросил. Я прямо сейчас пойду и во всем ему признаюсь: мол, нет никакого ребенка, можешь спать спокойно. Стоп, а он разве волнуется об этом? Он же ни разу не попытался поговорить со мной, встретиться, объясниться? Андрею все равно. Это я борюсь с ветряными мельницами, как Дон Кихот. Что-то кому-то доказываю. Кому это нужно?
– Ты иди, Оль, я сейчас. – Дрогнувшим голосом произношу я. Отчего-то кажется, что мои глаза сейчас нездорово блестят. Чего я добилась? Меня используют, выставляют условия взамен… мнимой популярности. Мне нужно обдумать предложение Хохловской и собственную жизнь. Я завралась. Запуталась в сетях собственной лжи. И я не позволю… каким-то мымрам пользоваться моим умом и талантами, смеяться надо мной. Так то!
– Ты чего… Поленкина?
– Извинись перед Марком, Оль. Дурацкая была затея, честное слово.
– Ничего не дурацкая, Варь. Да ты чего? Расстроилась… Передумала утереть нос своим родственникам… или кому ты там хотела?
