- молвит она и сразу добавляет: – Если, конечно, захочешь.
– Ну а ты? Почему ты не в колледже? - спрашиваю в лоб.
– Очень банальная и скучная история. Попросту нет денег. Но я усиленно коплю.
– Здорово, - сухо замечаю я. Ничего не могу с собой поделать. У всех людей, которые меня окружают, есть какая-то цель. Мама ищет мужа, находит, разводится. И вновь отправляется на поиски нового. Гари мечтал уехать из Палм-Бей и учиться в Калифорнийском, и у него, естественно, это получилось. Даже Лайза всегда мечтала покинуть наш город и фанатела от чопорных англичан. И вуаля, она в Англии. У моей новой знакомой тоже, как оказалось, есть цель.
– Я и мой парень Ρой на следующий год подадим документы в Таллахаский колледж – радостно восклицает Глория.
Вот, у неё даже парень есть . А что – я? Ничего! Ничто.
– Здорово, – ещё раз повторяю. - Давно вы вместе? С Роем.
– Пару лет, – при упоминании парня, карие глаза девушки сияют. – Как-нибудь он придёт в кафе, и я вас познакомлю.
Общение быстро улетает в сторону Роя, и я не знаю, нравятся мне эти девчачьи россказни или нет. У меня парня–то никогда и не было. Глория рассказала, что её парень на год младше и еще доучивается в школе. Он уж точно поступит в колледж, и ей просто кровь из носа нужно накопить и себе на учёбу. Таллахаский колледж не особо её интересовал, но туда пойдёт Рoй, а значит, и она. Такая позиция девушки вообще меня не впечатлила, но Глория сказала, что это любовь. Что я в этом понимаю? Любовь! Хм, никогда не слышала…
Время бежало очень быстро, часы складывались в дни, а дни в месяцы. Работа в кафе отвлекала меня, вносила в мою жизнь хоть какое–то разнообразие. Я нe чувствовала себя одинокой, постоянно находясь в огромном количестве посетителей и нескольких человек рабочего персонала. Никто не знал меня в этой части города, и я стала забывать о своей сомнительной репутации. Постепенно Глория поняла, что может на меня положиться, и мы стали работать на равных. Помогали друг другу, давали выходные. То есть я ей давала выходные, потому что мне они были не нужны. А Глория мечтала почаще видеться со своим парнем. Она, как и обещала, познакомила меня с Ρоем. Парень как парень, ничего особенного. Но, как говорится, на вкус и цвет все фломастеры разные.
Α еще в свободные минутки я подсаживалась к мистеру Пэрришу, неизменно сидевшему за третьем столиком. Поначалу говорить было особо не о чем. Да и незачем! Как намекала мне Γлория. Но старик вызывал во мне бурю непонятных эмоций, мне захотелось узнать его.
Айзек Пэрриш, третий сын в семье, унаследовал это кафе, сорок лет назад, от своих родителей, когда они умерли. Его братья получили намного больший куш в виде многомиллионных объектов недвижимости и акций крупных компаний. Он сам отказался от всего этого. Точнее, его молодая жена Синтия, тогда они только поженились, выбрала это кафе среди всего списка завещания. Он не понимал, зачем оно им сдалось, но девушка так полюбила это место, так хотела управлять им, что Айзек смирился. Многие годы Господь не давал им детей, но Синтия не унывала, отдавая всю себя маленькому семейному бизнесу. Они были счастливы и жили душа в душу, как сказал мне мистер Пэрриш. Но жизнь диктует свои правила, и не важно, нравятся они тебе или нет. На сороковом году жизни Синтия забеременела, чем вызвала шок у врачей и Айзека. Их предупреждали, что это очень рискованно в таком возрасте, но Синтия ничего не желала слушать. Ребёнка она не родила, не смогла, так же как и выжить сама. Вот уже больше двадцати лет мистер Пэрриш управляет этим кафе в одиночку. Ему одновременно и ненавистны, и дороги эти стены. Не может продать это кафе, потому что всё ещё ощущает присутствие своей жены. И ведёт здесь дела, с трудом, с неохотой, потому что никогда не хотел этим заниматься, лишь поддался на уговоры своей любимой.
Всё это мистер Пэриш рассказал мне не сразу. На воссоздание всей картины я потратила три месяца. Три месяца, чтобы он раскрылся передо мной. Я слушала, но никогда не рассказывала о своей жизни. Воспользовалась шаблонной историей Глoрии, что тоже коплю на колледж и когда-нибудь отправлюсь туда. Кроме моей напарницы, никто не знал обо мне, о моей репутации, а мы, тем не менее, никогда с ней об этом не говорили. Но она знала, я уверена. Видела по странному взгляду Роя, когда она знакомила меня с ним. Слышала, что он шептал ей что-то типа: «Это же Кэсси Брайт», думая, что я не слышу. И не было в этой фразе удивления или констатации факта. Презрение, вот что я слышала, брезгливость в тоне, когда он произносил моё имя. Но, как и всегда, не впечатлилась ни разу.
Незаметно подкралось Рождество, которое отметила в гордом одиночестве. Звонила Лайзе, но она так же, как и каждый месяц, не брала трубку. Мать не появлялась, по крайней мере, в моём присутствии. Да я и не тосковала по ней. Давно привыкла, что слово «мама» для меня просто формальность. На утро после Ρождества получила странное письмо, которое мне принесли на дом. В конверте оказался чек на тысячу долларов и записка. Удивленно прочла её, и глаза мои вылезли из орбит.
«Счастливого Рождества, Кэсси! Прими мой скромный подарок, пусть он будет тебе на пользу. Бабушка.
PS: Позвони. Мой номер 1-345-89…»
Перечитала раз десять, хоть и запомнила всё с первого раза. И что ей нужно от мeня? После стольких лет…
Весь свой единственный выходной провела с телефоном в руке и с раздумьями, позвонить или нет. Сто раз набирала номер, но, не дожидаясь гудков, скидывала и даже бросала телефон подальше от себя. Не знаю, как в итоге сделала это, но всё-таки позвонила.
– Алло, – слышу женский голoс на том конце провода. Последний раз я говорила с бабушкой, когда мне было семь, и, естественно, её голос был мне не знаком.
– Это Кэсси. Вы просили позвонить? Ну вот, я звоню, - как-то нелепо выдавливаю я.
– Добрый вечер, Кэсси, – тепло отвечает женщина. - Значит, ты получила моё письмо?!
– Да. Спасибо… за деньги
– О, не стоит благодарности, - остановила
