— Спасибо, — я достаю из кошелька синюю купюру, у меня просто больше нет, и отдаю заботливой проводнице.
— Да я ж не ради того рассказываю, но спасибо, — быстренько убирает деньги в карман. — Меня Анна Ивановна зовут, если что. Обращайтесь.
Меж тем отец с дочерью перестают обниматься, и меня представляют ей, как помощницу. Повысили, однако.
Все-таки как девочка похожа на него! Если у меня и были сомнения в отцовстве, то быстро развеялись. Только, похоже, не мне одной предстоит худеть.
Сама же по себе, Софья Игоревна очень милый ребенок. Глаза зеленые и добрые как у папы. Носик задорно вздернутый, а на щечках веснушки.
— Как же ты… выросла, — делает запинку босс, явно говорящую о том, что раньше девочка не была столь пухленькой.
— Это все баба Надя, — отвечает та, махнув рукой. — В целях экономии мы едим чаще всего макароны и картошку.
— Одну на поезде она тебя тоже в целях экономии отправила? — хмурится отец, закидывая сумку на плечо.
— Как ты догадался? Я даже похудела немного за эти два дня. Потому что еды мне с собой тоже не положили. А того, чем угощали пассажиры, мало.
Вижу по лицу босса, как там, внутри бушует ярость.
— Малыш, ты голодна? Поехали куда-нибудь поедим нормально? А потом подумаем, как быть дальше.
Девочка хватает его за руку и смотрит жалобно.
— Пап, я бы с радостью похудела, я знала, что тебе не понравится, но с бабой Надей нет никакой возможности. — Софья даже слегка краснеет. Видно, что она действительно думала над этим вопросом.
Игорь подтягивает ее к себе за плечи и целует в макушку. У меня аж мурашки от такого проявления любви.
— Все нормально, милая, разберемся как-нибудь. Так что, в кафешку?
— А можно сначала переодеться? Я два дня в этой одежде, — Софья проводит рукой по простым бриджам и футболке.
— Конечно.
И мы отправляемся домой к боссу. Впервые я увижу его квартиру.
Глава 10
В кафе, куда мы попали не раньше, чем через час, потому что у Софьи не оказалось ничего приличного из одежды, и нам пришлось галопом пробежаться по ближайшему торговому центру, мы узнали много интересного о бабе Наде.
Девочка с детской непосредственностью, без малейшего осуждения рассказывала нам о своей жизни в небольшом городке под Екатеринбургом. И главное — оправдывала непутевую бабушку, как только может оправдать ребенок. Но не мы с Игорем. Несколько раз переглядывались с ним, желая прикопать где-нибудь алчную старушку.
Складывалось впечатление, что мать Кристины понятия не имеет о сумме ежемесячных отчислений, производимых моим боссом бывшей жене на содержания дочери. Ну либо считает, что та вполне имеет право распоряжаться алиментами по своему усмотрению.
Я, конечно, тоже не имею точных цифр, но на все сто уверена, что Игорь дочку не обижал и отстегивал прилично.
Мне почему-то кажется, что баба Надя сделала этот выверт с поездом специально, чтобы ткнуть бывшего зятя носом в их якобы тяжкое существование. По крайней мере из рассказа Софьи выходит так.
Она пытается не все нам выкладывать, но оно получается само — не умеет еще ребенок хитрить и плести интриги. Видно, что часто обрывает себя, чтобы не подставить бабку, но и держать внутри не может.
Так, например, получилось с одеждой.
— Баб Надя сказала, пусть тебе будет стыдно, ой… — прикрывает рот ладошкой. — Прости, пап. Я на самом деле так не считаю. Я уверена, ты даешь, сколько можешь. И никогда не жаловалась, и не просила ничего ни у нее, ни у тебя.
Игорь чуть ли не рычит, слушая спутанные оправдания Сони. Руки сжимаются в кулаки, а на лице проступают желваки, выдавая, скольких усилий ему стоит сдержаться и не выругаться при ребенке.
Это ж надо, как ей мозги запудрили! Папа, разумеется, во всем виноват. Как она еще умудрилась сохранить к нему светлое чувство?
— Дочь, почему ты не позвонила мне, когда баба Надя решила тебя отправить одну на поезде? Я ведь подарил тебе телефон на День Рождения, — спрашивает вместо того.
Опять девочка смущена.
— Пап, прости. Я… Я его подарила.
Игорь приподнимает брови, отчего той становится еще более неудобно. Растерянно бегает глазами по сторонам.
— Подарила? Кому же? — Видя ее прикушенную губу, добавляет мягко, — да не бойся ты. Я не стану ругаться. Мне просто интересно, кому ты решила сделать такой подарок?
И почему мне кажется, я знаю ответ заранее? Но Игорь удивляется.
— Бабе Наде, — произносит девочка, вся сжимаясь под взглядом отца. Начинает объяснять, — у нее такой старенький! Почти нерабочий, а ей он и правда гораздо нужнее, чем мне! Ну для чего я могу использовать? В игры поиграть, да видео посмотреть. А у нее важная переписка и советы огородникам, и заказы в интернет-магазине.
Мне хочется схватить босса под столом за руку, чтобы успокоить. Впрочем, я так и делаю. Кладу ладонь на бедро и сжимаю, не подумав.
От удивления он даже забывает, на что злился секунду назад, переводит на меня взор. Ой. Пытаюсь отдернуть руку, но его пальцы ложатся сверху и стискивают мою кисть.
— Ну да, конечно. Не переживай. Мы и тебе купим. Хотя, признаться, не уверен, что смотреть видео в этих приложениях — самое полезное занятие для девочки.
Она заметно вздрагивает и выпрямляется, явно обрадованная словами отца и тем, что на нее не сердятся.
— Да я практически и не смотрю, — ее красивые глазки загораются надеждой. Все-таки в нынешнее время телефон для молодежи — не роскошь, а необходимость. Я и сама без него уже не могу. — Мне больше нравится читать или рисовать. Ну и я бы посмотрела какое-нибудь аниме. У нас многие в классе любят, и я начинала смотреть… пока не отдала телефон… А ты правда сможешь мне купить? Если слишком затратно для тебя, то не стоит.
Игорь закатывает глаза, так и не выпуская мои пальцы под столом.
— Не понимаю, почему ты считаешь меня настолько… эм… нищим? — видно, что старается аккуратно подбирать слова.
На личике Софьи искреннее удивление.
— Ну как же… Баба Надя сказала. — Тут уже я сама готова закатить глаза вместе с фейспалмом. Даже меня уже потряхивает от сочетания «баба Надя». — Мол, только такой нищеброд, как мой папаша, может платить столь маленькие алименты… Ой, прости… ну она так грубовато выразилась, но ты же не виноват… Пап! Я не считаю тебя нищим.
Игорь качает головой, отпускает меня и берет в ладони руки дочери.
— Сонь. Вот ты же была у бабы Оли прошлым летом, мы с тобой виделись. Разве мы создаем впечатление нищих? — Софья опять втягивает голову в плечи и пожимает ими. Качает головой. У нее явный диссонанс внутри.
— Я не знаю. Это было давно. Мало ли, какие обстоятельства у тебя случились. На мои вопросы баба Надя не отвечала. А твой номер и номер бабы Оли она нечаянно удалила. Я не могла сама вам позвонить. И ты, наверное, был очень занят. Мама, например, всегда занята. Когда бы я ни позвонила, у нее то маникюр, то фитнесс, то дядя Рома…
У меня слов просто нет! Бедный одинокий ребенок. А почему Игорь ей сам не звонил? И мама его. Странно.
На данный вопрос мне отвечают, когда Соня уходит в примерочную с парой симпатичный футболок и шорт. Мужчина нервно запускает пальцы в волосы, откидывая со лба и объясняет:
— Я не один раз звонил Надежде Тарасовне. Вик, поверьте. Но она всегда отвечала, что Соня то в школе, то в секции, то у подруги и телефон забыла. И мама моя так же. На просьбы приехать за ней в каникулы нам всегда приводили какие-то разумные доводы, почему нет. Я несколько раз общался-таки с дочкой, но она даже не заикалась о своих проблемах. Видимо, под бдительным контролем бабы Нади, — буквально выплевывает последние слова.
Как же все мерзко. Представляю, что он сейчас испытывает, если даже мне противно.
— Игорь Алексеевич, вы только при Соне не говорите ничего. Надо ее мягко убедить, что баба Надя сильно заблуждается на счет вас.
Соглашается, но тут же приводит контраргумент:
