светящиеся искры. То зеленые, то желтые, то красные. Я завороженно наблюдала за происходящим, словно ребенок, узревший волшебство.
Салют для меня стоял в отдельной касте чудес. К сожалению, стоили эти разноцветные вспышки баснословно дорого. Но в моих мечтах всё ещё присутствовал сюрприз в виде салюта.
Последний взрыв сопровождался бурными аплодисментами гостей и свистом. Довольная Вероника Егоровна поблагодарила всех и просила приезжать ещё. Наконец, люди начали расходиться.
— Давай поедим, — жалостливо попросила я, ведь желудок уже прилип к позвоночнику и даже не мог звать на помощь.
Евгений посмотрел на меня странным, долгим взглядом, кивнул и повел на кухню в свой дом. На резонное замечание о том, что вообще-то наверняка у официантов ещё остались закуски, которыми можно поживиться, мужчина только скривился.
— Не хватает мне начать объедки собирать, — недовольно проворчал.
Десять раз я пожалела о своей секундной слабости. Однако отказ Женя не принял, он упорно вел меня в свой дом.
То ли очень сильный голод, то ли желание сделать что-то наперекор Евгению повело меня не следом за ним, а на свет в каменном доме Вероники Егоровны. Туда, где сновали официанты. Понадобилась всего минута, чтоб добежать до точки сбора халдеев.
Как оказалось, они базировались в кухне-гостиной, которая по счастливой случайности была первой при входе в дом. Одна эта комната была как минимум в два раза больше моей студии. Вся завешана картинами, посредине стоял огромных размеров п-образный диван. Кухонный уголок вообще показался мне настолько длинным, что даже в двух таких студиях, как у меня, не влез бы. На одной из стен висел большой телевизор, кое-где притаились шкафы, комод и пара тумб. И везде, абсолютно на всех поверхностях, стояли вазы с цветами. Словно я очутилась в дивном саду.
Ребята миролюбиво показали, куда сложили остатки еды, и стали собираться. Ловко скидали вещи в сумки и по одному вышли. Лишь белокурая девушка, похожая на ангела, таращилась на меня, как на дикого зверя, и не двигалась с места.
— Ты хотела что-то забрать? — достаточно грубо спросила я и мотнула головой на холодильник, из которого достала блюдо с закусками. Девушка испуганно отвернулась и выбежала из дома. При этом она едва не сбила хозяйку.
— А вот и ты! — обрадовалась Вероника Егоровна.
Женщина подошла ко мне плавно, как пантера, окинула задумчивым взглядом поднос и поджала губы.
Да что опять не так?
С игривой улыбкой она взяла канапе с оливками и каким-то сыром, повертела в руках и за один присест съела.
— Я ужасно голодна, — пожаловалась она, нацелившись на маленькую аппетитную брускетту с красной рыбой. Такую же я держала в своей руке. — Честно говоря, от кейтеринга я ожидала куда большего. Закусок мало, сыр был почти ледяной, из напитков только шампанское. Мне пришлось достать апельсины и соковыжималку!
— Как они могли! — сочувственно прошептала. Я ведь тоже ничего не выпила на празднике. Казанцева-старшая забралась на барный стул и взяла еще одно канапе. — Плохо, что вы остались голодны на своём же приеме.
— Согласна, — женщина уже не стесняясь жевала вторую брускетту. После недолгого молчания она призналась: — Знаешь, ты сначала показалась мне обычной охотницей за деньгами.
— А вы мне — той самой бабушкой, которая сдувает пылинки с внука.
И кто только меня за язык тянул?
Мы переглянулись. Напряженно. И вдруг женщина захохотала. Я улыбнулась в ответ. Это нельзя было не сделать, настолько заразительна была женщина в своих действиях.
Отчасти сказанное являлось правдой. Она оберегала Женю, а я сидела на кухне актрисы исключительно ради денег. Ну, и еды.
— Вот ты где, дорогая, — громкий голос Евгения заставил нас обеих испуганно переглянуться. — Собирайся, я закажу тебе такси, время позднее.
— Какое ещё такси? — Вероника Егоровна встала и повернулась к Жене. — Не такому я тебя учила, Еся! На дворе уже ночь, а вдруг Анечку куда-нибудь увезут? Она ведь такая красивая! — я игриво повела плечом, стараясь развеселить Женю. Ему предстояло везти Золушку домой самому. Фея-крестная оказалась против, да и тыква под боком. Однако на его лице была написана лишь искренняя ненависть ко всему женскому полу и ко мне в частности. — Не нужно никакого такси!
— Да, любимый, не нужно, — поддакнула я с ухмылкой. Вечер должен был закончиться хотя бы немного положительно. Упускать шанс поиздеваться над Казанцевым я не хотела.
Вероника Егоровна на секунду повернулась и двумя ладонями указала на меня.
— Вот видишь, даже Анюта против! Не дело это с таксистами кататься. Ночуйте уже в доме.
Улыбка сползла с моих губ, а челюсть едва не рухнула вниз.
Как это ночуйте?! С чего вдруг мне ночевать здесь?
— Позвольте, — тихонько вмешалась я, — но для чего такие сложности? Дима ещё, наверное, не уехал! Он докинет меня до дома, всё равно рядом живём.
Две пары глаз таращились на меня с подозрением. Одна искали подвох в словах. Вторая просто не понимала смысла.
— Дима уехал ещё полчаса назад, — проскрежетала женщина.
Без лишних обсуждений Женя кивнул мне и пошел на улицу. Следом выбежала его бабушка. Я с парой брускетт замыкала процессию.
Вероника Егоровна увещевала внука пойти спать, пока не случилось худого, и всё тарахтела по дороге к автомобилю. Её вполне взрослый внук никого не слушал и шагал вперёд.
Белый автомобиль мигнул фарами, мужчина залез внутрь. Казанцева-старшая подлетела к двери с уговорами. Но они не действовали.
Мужчина вставил ключ в зажигание и повернул. Белый кабриолет с потугами пару раз крутанул стартер и замолчал. Фары погасли.
— Что за чёрт, — ругнулся Женя и проделал процедуру ещё раз. Теперь же автомобиль вообще не отозвался на поворот ключа.
— Вот видишь, нельзя ехать, — зудела над ухом бабуля.
Ещё пару минут мужчина пытался завести иномарку, пока не сдался и вылез наружу. Он испуганно и непонимающе посмотрел на меня и достал телефон.
Я уже примерно понимала, что такси не будет. За городом не так уж часто ездили машины.
Через пять минут пустых поисков Евгений под ликование бабушки сдался:
— Значит, будем спать вместе.
Сколько бы Евгений не пытался дозвониться до Димы, как много смс не отправил бы ему и как бы не угрожал, результат это всё равно не изменило. Я попала в капкан.
Вероника Егоровна пожаловалась на долгий и очень сложный день, извинилась и быстро убежала спать. Женщину совсем не смутил тот факт, что я отчаянно цеплялась за надежду покинуть их родовое имение среди ночи. Как только бабушка ушла, Женя залез под капот, ругнулся и снял аккумулятор. Он
