На обратном пути Крис заехала домой к Хуаните Хименес объяснить причину перерыва и спланировать новый график для няни, когда она вернется на работу. Затем поехала к старому дому, который был огражден лентой, чтобы туда не бегали соседские дети. Кэрри и Кайл остались в машине. Дом был полностью разрушен, но некоторые из книг, которые она успела запихнуть в холодильник, сохранились. Она забрала их с собой в дом Майка, но оставила возле гаража, чтобы проветрились.
Крис приготовила себе и детям простой скромный ужин. Она не хотела брать много продуктов из тех, которые купил Майк. Она заплатит ему потом в любом случае. Затем она вымыла голову жидким мылом, чтобы избавиться от запаха гари; ей было не по карману покупать шампунь. Она взяла немного у Майка. Ее было не обмануть появлением нового, нетронутого тюбика зубной пасты в ванной, которой он, очевидно, никогда не пользовался. На самом деле здесь было много новых, запечатанных предметов, но сам-то он пользовался ванной рядом с главной спальней! Там стояли наполовину использованные тюбики и баночки. Вряд ли он пользовался лосьоном для тела или детским порошком.
Крис искупала детей, дала им мороженое и немного поиграла с ними. Она рано уложила их спать. Затем приняла ванну и устроилась в гостиной, прихватив бокал бурбона. Дома она носила джинсы, потому что у нее не было денег на покупку пижамы. Большой велюровый диван был мягким, а фильм по огромному телевизору оказалось интересно смотреть, как в кино. И она ждала.
Ждала Майка. Она ведь оставила записку. Интересно, он заедет? Проверить, как она справляется. Спросить, нужно ли что-нибудь еще. Посмотреть, не украла ли она телевизор. Убедиться, что с детьми все в порядке.
Но Майк не пришел. Возможно, он даже не заезжал в их отсутствие и не видел записку.
На следующий день она опять оставила записку: «Ушла по делам, вернусь в шесть. Буду дома весь вечер. Спасибо за все. К».
Но очевидно, он опять не приходил. И телефон не звонил, пока она была дома. Очень странно. Крис чувствовала, словно Майк окружил ее и был повсюду, но все же вне пределов видимости и досягаемости. Как Санта-Клаус. Или Бог.
Она решила поискать какую-нибудь книгу и обнаружила небольшую библиотеку в главной спальне; вошла туда, чувствуя себя при этом виноватой. Ей казалось, что она вторгается во что-то личное. Книги на полке были в основном приключенческими и шпионскими романами — типичная литература для мужчин. Касслер, Ле Каре, Ладлэм, Фолет, Шоу. Что-то из Стивена Кинга. Открытая книга, лежащая на тумбочке, была новым бестселлером Дэна Брауна. Эти книги создали у нее хорошее впечатление о Майке; он читал для удовольствия, для развлечения, чтобы воображать, расширять кругозор. Крис писала по такой же причине. Затем она пошла в его кабинет и застелила там диван.
— Итак, что у нас здесь, — громко сказала она, открыв дверь в кладовку.
Принтер стоял на маленьком книжном шкафу. Там была совершенно другая литература. Собрание сочинений Диккенса, Лондона, Мэлвила, Толстого, даже Остин. Там было старое издание «Книги джунглей», детское издание «Тома Сойера» и другая классика. Книги в переплетах и обложках. «Маленький принц» и «Иллюзии» Ричарда Баха. Он их читал или они были здесь по другой причине? Они принадлежали его жене? Наконец, Крис выбрала «Моби Дика» и, нежно поглаживая книгу, спустилась в гостиную, чтобы насладиться роскошью. И подождать.
Подождать его. Какой по характеру мужчина может это сделать? — снова спросила она себя. Дать ключи от собственного дома совершенно незнакомому человеку, у которого, очевидно, большие проблемы. И быть совершенно спокойным. Такой человек не мог не нравиться. Ей нравились его дом, его щедрость, его забота о несчастных детях. Только она не могла понять, нравится ли он ей как друг или как мужчина. И это ее беспокоило.
Затем наступила пятница, третий день их пребывания в дома Майка. Крис понимала, что не следует все усложнять. Но она хотела больше узнать о человеке, у которого было столько интересных книг и который одел и накормил их, потому что все «просто так произошло». Она снова написала записку: «Буду в библиотеке до 2 ч. Встреча в городе с владельцем дома в 2.30. Вы любите тако? Мы поужинаем около 5.30-6 ч. Приходите, если сможете. К.».
Крис вернулась домой в четыре. Наверху ее записки было написано карандашом: «Я принесу пиво. М».
Крис приняла душ и вымыла голову. Ей не терпелось ощутить его присутствие, его одобрение и заботу. Она пообещала не занимать его дом на долгое время, но ей хотелось узнать немного больше о человеке, спрятавшем все инструменты, чтобы не поранились дети, о мужчине, хранившем классику в одной комнате и современную литературу — в другой. Мужчине, который принесет пиво, несмотря на то что в холодильнике и так есть пиво. Он был здесь, но его присутствие не оставило никакого знака. Он был здесь каждый день? Ждал такого приглашения?
Майк уже не сможет уйти из ее жизни, не оставив следа; она уже не сможет забыть его. Он прочно вошел в их сердца. Их жизнь может измениться навсегда. Как самое незначительное действие способно изменить все.
Приехав, он позвонил в дверь. Кэрри впустила его, и Чикс сразу же зарычал.
— Здравствуйте, мистер Кабино, — сказала девочка. — Мама, мистер Кабино пришел к нам в гости. Наша мама очень аккуратно себя ведет в вашем доме.
— Кэрри, ты можешь звать меня Майком, — ответил он, беря ее на руки. Она была легкая как перышко. Под рукой у него был большой коричневый бумажный пакет. — Тебе уже лучше?
— Разве я была больна? — удивилась малышка.
— Нет, но твой дом сгорел.
— О, это был не мой дом, мы его снимали. Раньше у нас была квартира. Вам уже лучше?
— Разве я был болен? — широко улыбнулся Майк. Ему нравилась игра этого очаровательного ребенка.
— Нет, но мама говорит, что мы заняли ваш дом.
Он весело рассмеялся. Его смех прогремел по дому, и Чикс почти потерял самообладание, угрожающе зарычав.
— Я одолжил его вам, потому что мне так хотелось. Объясните ему, что это мой дом!
— Может быть, если поделитесь с ним тако, вы ему понравитесь.
— Ну уж нет. Мне все равно, нравлюсь я ему или нет.
— Он вас может укусить, если вы не поделитесь, — сообщила девочка.
Майк посмотрел на нее, изобразив такой испуг, что она разразилась хохотом и захлопала в ладоши: шутка удалась.
— На самом деле он вас не укусит, — успокоила она.
Майку очень хотелось бы, чтобы взрослые смотрели друг на друга так же, как это делают дети. Детский взгляд такой открытый, такой любопытный. Они хотят видеть вас. Они смотрят прямо. Не вздрагивая и не чувствуя стеснения, смотрят вам в лицо, чтобы видеть, из чего вы сделаны, что вы собой представляете. И им абсолютно все равно, что вы видите, как они смотрят на вас. Будь взрослые на такое способны, дружба не отнимала бы столько времени.
