Джаред открыл карту и ткнул в нее пальцем. Энни пододвинулась ближе и посмотрела.
— Где-то между Тихим и Атлантическим океанами?
— Примерно так, — равнодушно пожал плечами Джаред.
— Ты скажешь наконец, почему мы здесь? — разозлилась Энни.
— Срезаем угол.
— Срезаем угол?! — Она окинула взглядом дорогу, петлявшую между кукурузных полей.
— Что я вижу! — воскликнул Джаред.
Энни проследила за его взглядом, и у нее перехватило горло. Посреди поля стоял старый сарай, заброшенный и продуваемый всеми ветрами, крыша покосилась, ворот не было.
Энни села очень прямо и ровным голосом проговорила:
— Ну и что?
— Ты хочешь сказать, что не помнишь? — удивился он.
Если ты актриса, то должна суметь, приказала себе Энни и равнодушно пожала плечами.
Глаза Джареда потемнели, он был вне себя. Энни видела, как побелели его пальцы, нервно сжавшие руль.
— Я хочу осмотреть этот сарай, — произнес он хорошо управляемым голосом.
Энни холодно и вежливо улыбнулась:
— Ступай. Я подожду здесь.
Надвигающиеся грозовые тучи не шли ни в какое сравнение с тем, что она увидела в его глазах, когда он встал и зашагал сквозь кукурузу. Она следила за ним, закусив губу, и, лишь когда он исчез внутри, смогла перевести дыхание.
— Я хочу осмотреть этот сарай, — сказал тогда Джаред. Все начиналось точно так же.
Они были в Вермонте. Неделя отпуска. Волшебное время. Только они двое, никаких зрителей, никаких кулис, никаких заученных ролей. Никого, кроме них двоих.
Однажды днем он взял напрокат велосипеды, и они поехали за много миль искать место для пикника. Энни мечтала о зеленой лужайке на берегу ручья, о гладком камне, словно специально приготовленном, чтобы расстелить на нем скатерть и устроить пиршество.
Но Джаред нашел старый, покосившийся сарай, явно не использовавшийся последние пятьдесят лет, и объявил его превосходным местом для обеда.
Энни до сих пор помнила свое изумление.
— Здесь? — переспросила она.
— Конечно. А почему бы нет?
Он повел ее в мрачную темноту сарая, оставив скрипучие ворота приоткрытыми. Энни замерла в немом удивлении, пока он рыскал по углам.
— Посмотри-ка сюда!
Энни подошла и взглянула туда, куда он указывал. На одной из балок виднелись вырезанные ножом инициалы и дата.
— «Р. Б. 1832», — прочел Джаред. — Интересно, кто это такой? Фермер?
Энни помотала головой.
— Его сын.
Едва произнеся это, она представила себе мальчика, которому надоело изо дня в день петь в хоре и который ищет способ увековечить свое имя.
Вот он, черноволосый и долговязый, с сосредоточенным лицом вырезает свои инициалы, а потом улыбается, проводя пальцем по готовой работе… Она моргнула, потрясенная четкостью видения.
Джаред кивнул и провел пальцем по буквам.
— Может быть, и так.
— Никаких «может быть»! — воскликнула Энни.
Джаред коснулся ее щеки. Она подумала, что сейчас он поцелует ее, однако он поправил сумку с продуктами на плече и проверил прочность приставной лестницы на сеновал. Потом забрался наверх и затащил Энни.
— Здесь? — снова спросила она, но на этот раз в ее голосе было лишь сомнение.
— Здесь, — подтвердил Джаред, затем взял у нее скатерть и расстелил на том, что осталось от сена. — Р. Б. тоже забирался сюда. И приводил свою возлюбленную.
— Ему было десять лет, — заспорила Энни.
— Мальчику не бывает десять лет всю жизнь, a stór. Он приводил ее сюда, — уверенно произнес Джаред.
— Ты все выдумываешь! — поддразнивала она.
Джаред кивнул, его лицо сделалось серьезным.
— Неужели сама не видишь?
Он опустил ее на скатерть и сыграл перед ней небольшую сценку. В темной глубине сеновала тихий голос Джареда возродил для нее давно исчезнувший мир — он заново отстроил сарай, воссоздал жизнь хозяев фермы. Мальчик и его семья снова ожили.
Джаред дал ей почувствовать упрямую решимость мужчины, который укладывал камни в фундамент, пилил бревна для стен, прибивал стропила и балки. Нарисовал перед ней юношу, сгребающего сено, чистящего стойла и украдкой приводящего сюда свою любимую девушку. Она услышала слова, которые некогда шептал тот юноша и которые Джаред сейчас шептал ей: «Аinе, tá то chrói istigh agat».
И хотя слова Джареда звучали на неизвестном ей языке, Энни понимала их смысл. Она лежала и представляла ту давно исчезнувшую семью: их радости и беды, их любовь и надежды.
— Смотри, они здесь, — говорил Джаред. — Их грезы. Они вокруг нас, ждут. Ты чувствуешь их?
— Да.
Он взял Энни на руки и шепнул:
— В тебе мои грезы.
И она забылась в руках Джареда, мечтая, как и он, наслаждаясь теплом и любовью.
Она любила его.
— Эй, вы, наверху! — закричал снизу мужской голос, когда они все еще лежали в истоме, и загремел внизу их велосипедами. — Там опасно! Спускайтесь.
Возвращаясь к реальности, Энни села и поторопилась надеть рубашку. Она испугалась своих грез, зная, что все грезы несбыточны. Ее била дрожь, и она с трудом застегивала пуговицы.
Джаред потянулся к ней, но она оттолкнула его руку.
— Давай, — подгоняла она. — Вставай. Пошли.
Но он полежал еще минуту, в сумеречном свете его зеленые глаза казались почти черными. Его взгляд пробежался по дырявой крыше, по гнилым балкам, потом задержался на Энни, лаская ее. Она, дожидаясь, прикусила губу.
А Джаред улыбнулся. У него была тогда мягкая, печальная улыбка.
— О чем ты думаешь, Энни, a stár?
— Я думаю, — нетвердо сказала Энни, разрываясь между несбыточными и еще более несбыточными мечтами, — что нам пора ехать.
— Нам пора ехать, — сказала она и на сей раз, когда Джаред вернулся.
Энни следила за его приближением, наклонив голову, но не упуская из виду ни одного его движения. Его не было, казалось, целую вечность, и она уже подумывала, не пойти ли за ним.
Но не пошла, потому что не знала, сможет ли вынести это. Слишком болезненны воспоминания.
— Поторопись! Дождь собирается.
Грозовые облака росли все быстрее, охватывая горизонт, заслоняя солнце. Но не гроза, а лицо Джареда взволновало Энни.
Пыл его прошел, даже гнев растворился.
Он казался далеким и отстраненным. Словно в сарай вошел живой человек, с телом и душой, а назад вышло только тело.
Ей все равно!
Невозможно поверить, но это правда.
Пока он стоял внутри сарая, заново переживая горькую сладость их любви в Вермонте, вспоминая каждый нежный взгляд и сладкое прикосновение, Энни сидела в машине.
