Она хотела сказать: «Хватит», но платочек прикрыл ей рот. СС промокнул её слёзы, позволил высморкаться и прижал к себе. Женя подумала и решила поддаться. Может, не всё ещё потеряно? Может, её не прогонят из этого гнезда разврата? Она расслабилась в объятиях СС и легла головой ему на плечо. Почувствовала запах туалетной воды — дымный аромат ветивера. СС провёл пальцами по её шее, и это можно было расценивать как ласку:
— Не бойся, Анубис не злой пёс, просто ты ему понравилась. В другой раз можешь его покусать, я разрешаю.
Анубис, сидевший в паре метров от дивана и наблюдавший за ними, глухо зарычал. СС взглянул на него, и пёс тут же завилял хвостом, словно извиняясь за рык. Женя с изумлением следила за тем, как здоровый мужчина в татуировках вилял задницей перед другим мужчиной. Выглядело это жутко и нелепо, но остальные воспринимали ситуацию как нормальную.
На коленях хозяина Женя чувствовала себя в безопасности, но обстановка не казалась ей дружелюбной. Ей не хотелось снова становиться на четвереньки и ползать по комнате без защиты. Вряд ли Анубис отказался от идеи её изнасиловать. Украдкой Женя глянула ему между ног: так и есть, эрекция ещё не прошла.
— Чему ты учишь девочку? Хочешь, чтобы она превратилась в собаку-кусаку? — усмехнулся Левент, присаживаясь рядом и поглаживая по голове рыжего паренька в очках.
Тот ни на шаг не отходил от тренера. По его слабому телу иногда пробегала крупная дрожь. Женя мысленно его пожалела. Как это несчастное создание попало в пет-плей?
— Хочу, чтобы она научилась давать отпор кобелям. Она же не виновата, что в этот раз у нас мужская компания.
— Неправда, одна девочка у нас есть, — хохотнул Левент.
— Кошки не считаются, — возразил СС.
Манера их общения выдавала старых друзей. Здоровенный южанин Левент вел себя экспрессивней, одевался вычурней, говорил громче и чаще улыбался. Чуть менее высокий СС казался на его фоне стройным и элегантным. Он почти не улыбался и говорил тихим голосом, к которому приходилось прислушиваться. Но в целом эти двое оставляли впечатление слаженной пары. Очевидно, они доверяли друг другу и давно дружили. Возможно, с детства: мужчины выглядели ровесниками.
— Ну что, — спросил Левент, — как тебе эта левреточка? Нравится? Хочешь оставить её себе?
Он спрашивал так, словно Жени рядом не было. Говорил о ней в третьем лице, как будто она и вправду была собакой и не понимала человеческую речь.
— Немного истеричная и нервная, но… — СС пожал плечами, — кажется, послушная. А ты что думаешь? Возьмёшься за её воспитание?
Они оба на неё посмотрели. Это были взгляды, которыми никто никогда на неё не смотрел, — откровенно-оценивающие, прямые и бесстыдные. Но, к удивлению Жени, сексуального интереса в этих взглядах не было. На голых женщин так не смотрят, так смотрят на животных или неодушевлённые предметы. Обесчеловечивание шло полным ходом: она стремительно переставала чувствовать себя гомо сапиенс.
— Почему бы и нет? — сказал Левент. — Попробуем сделать из неё настоящую сучку.
СС приподнял её голову и заглянул в глаза. Смотрел долго и пристально. Женя не выдержала, опустила взгляд. И, кажется, это было правильным решением, потому что собаки тоже избегают зрительного контакта. Она впервые повела себя как нормальная собака. СС сказал:
— Да, я хочу её оставить. Она мне нравится.
Её оставили! Её не выгонят за плохое поведение! Женя выдохнула, ощутив, как спадает напряжение. У неё появился шанс выполнить задание Яна.
— Как ты её назовёшь?
— Лулу. Мне кажется, ей подходит это имя.
Левент громко хмыкнул, как будто в этом имени таилась двусмысленная шутка. Женя напрягла память, но никаких анекдотов про Лулу не вспомнила.
Откуда-то из-за дивана СС достал ошейник и пробку с длинным и тонким «левреточьим» хвостом. Женя ахнула. После жестокой схватки с татуированным псом она совсем забыла, что хозяин должен завершить её превращение в собаку. Неужели он собирался сделать это здесь, в присутствии трёх посторонних мужчин — Левента, большого пса и маленького щенка?!
18. Хвостик
Да, он собирался.
— Лулу, повернись, — сказал СС и тронул её за бедро, побуждая поднять попу с его колен и лечь на них животом.
Вероятно, Аглая заскулила бы от счастья: столько внимания, столько заботы, столько возможностей почувствовать себя беззащитной собачкой в руках строгого хозяина. Но Женя задохнулась от жара, прилившего к щекам, и замерла как истукан. Хотелось зажмуриться и провалиться сквозь землю.
Она знала про ошейник и хвостик — это не было какой-то досадной неожиданностью. Но она думала, что они будут один на один, — она и СС. Наедине с мужчиной, пусть даже незнакомым, она бы переборола отвращение и стыд: в конце концов это нормально — обнажаться перед новым партнёром и позволять ему прикасаться к себе. Но она не ожидала, что придётся делать это при стольких свидетелях.
И ладно бы ещё красавчик-кардиолог, уже успевший оценить её прелести. Женю смущали мужчины-псы, не отводившие от неё глаз. Оба чуть повиливали хвостами — у лысого татуированного Анубиса он был толстым и прямым (и наверняка чувствительно давил на простату при раскачивании), а у рыжего мальчика — в виде пушистого помпона.
— Ну, — поторопил Левент, доставая флакон смазки и щелчком открывая крышку.
Женя уже отрыла рот, чтобы послать всех подальше — и Левента, и будущего президента Сергея Потапова, и дурацких псов, и даже Яна Новика с его политическими заморочками и борьбой с режимом, но СС тихо сказал:
— Мне кажется, Анубис травмировал её. Давай отложим.
Левент ответил вопросом:
— Ты уверен, что откладывать ритуал — правильное решение? Может, лучше сразу с этим покончить? Если всплывут какие-то проблемы — пусть они всплывут сейчас. Переверни её.
Ого, между мужчинами возникло разногласие из-за попки Лулу! Или они в завуалированной форме спорили о чём-то другом? Женя затаила дыхание: возможно, обойдётся без унизительных процедур?
Не обошлось.
— Ладно, — сказал СС и перевернул её животом вниз.
Женя даже пискнуть не успела. Неуклюжие лапы, полумаска и наколенники здорово ограничивали её подвижность. Она лежала грудью на коленях хозяина, ногами — на коленях тренера, и они оба занимались её задницей. Чьи-то пальцы раздвинули ягодицы, коснулись ануса, и Левент удовлетворённо сказал:
— Вот видишь, всё в порядке. Сука просто капризничает.
— Я надеюсь, — донёсся голос СС.
Он в чём-то сомневался — в Жениной готовности к принятию пробки или в каких-то других моментах — это оставалось неясным. Но Женя отметила для себя: СС относился к ней более бережно, вдумчиво, деликатно. Он как будто не играл с ней, а… жил по-настоящему. И он явно пытался облегчить ей нахождение в этой странной и пугающей компании. Он был добрым полицейским, а Левент — вредным.
СС положил ладонь ей на поясницу, словно успокаивая и подготавливая к предстоящему.
Анубис сказал: «Ргав-ргав!». Женя закрыла глаза и постаралась расслабиться, перенестись мысленно в какое-то место, где не существовало президентов, опальных блогеров и БДСМ.
К счастью, СС не стал орудовать пальцами. Он смазал кончик пробки и начал аккуратно вводить её в задний проход. Очень медленно, очень осторожно. Несмотря на его добрые намерения, мышцы растягивались болезненно и неохотно. К тому же Анубис всё-таки натёр нежную кожу — Левент обманул, сказав, что всё в порядке! Женя не сдержала стон. Ладонь на пояснице начала её поглаживать — и хоть это не облегчило физическую боль, зато поддержало морально. Приятно было знать, что кто-то переживал за её состояние.
— Ещё немного, милая, — сказал СС, когда пробка расширилась настолько, что Женя не могла уже больше терпеть. — Постарайся.
Она вспотела, измучилась и ругала себя за то, что утром ограничилась чисткой, забыв про растягивание. Её стон перерос в жалкое поскуливание. Сфинктер жгло огнём.
СС накрыл пальцами клитор и начал легко массировать. Вправо, влево, по кругу, выписывая сужающиеся спирали. От неожиданности Женя забыла о пробке. Все её ощущения сконцентрировались в том месте, которое ласкал СС. Кровь прилила к половым губам, мягкий до этого клитор начал набухать и увеличиваться. Женю затопило наслаждение такой силы, о которой она и не подозревала, — жгучее, острое, ненасытное. Сердце застучало с удвоенной скоростью, сознание поплыло. Она понимала, что происходит, и почему это происходит, и чем это закончится, если СС не остановится, но ничего не могла изменить. Она неистово хотела кончить — так сильно, как никогда в жизни.
