— Боишься? Кого? Что он тебе сказал? — Анна крепко обняла дочь и удивлённо посмотрела на Тийю.
— Нет, я боюсь другого. Я боюсь, что уже никогда и ни за что не смогу поверить другому мужчине.
Катя внимательно осмотрела собравшихся в комнате и чуть слышно произнесла:
— Ты не должна так думать, Тийю. Это всё прошло, осталось в прошлом. Поверь, все мы ошибаемся. Мы тоже долго терпели, едва выносили неподобающее отношение к себе, надеясь на перемены. И прошли через боль, потери и унижение. А теперь, девочки, послушайте меня и поверьте моим словам. Я знаю, о чём говорю. — Катя встала и подошла к окну. Сад у дома Шаниных уже пожелтел, некоторые деревья почти полностью сбросили листву. Скоро начнутся дожди, а с ними всё чаще будут возвращаться боли в сросшихся костях и страшные воспоминания о гибели сына. Но всегда рядом с ней будут её мужчины — Серёжа и Матвей. Она улыбнулась своим мыслям и продолжила, глядя на появляющиеся на пока ещё сером небе звёзды. — Я не помню, у кого я прочла это, но готова подписаться под каждым словом. Придёт время и в твоей жизни появится настоящий мужчина. Тебе не придётся следить за ним и не спать ночами, чтобы узнать, где он и с кем. Тебе не придётся сдерживать себя в том, что ты хочешь сказать, сдерживать любовь, которую ты чувствуешь к нему в страхе отпугнуть его, сделать что-нибудь не так. Ты не будешь лезть из кожи вон, чтобы соответствовать ему. Вместо этого его намерения будут предельно ясны. Он будет использовать каждый шанс, чтобы показать, как много ты для него значишь — в каждом продуманном или случайном поступке. Он будет хотеть проводить время с тобой, находить время для тебя. Он будет готов быть с тобой, словно он искал тебя всю свою жизнь. Он будет прощать твои промахи и нелепости, он не будет указывать тебе на ошибки, он просто будет рядом. Поверьте, девочки, вы ещё встретите тех, кто заставит вас поверить в любовь. Тийю, милая, так и будет. Так случилось со мной. Ты влюбишься в кого-то, когда уже перестанешь верить и не будешь искать любви. Когда твоё сердце опустеет после тех, кто причинил тебе боль. Твоя душа будет изношена от всего того, что ты пережила. Тебе будет казаться, что вокруг пустота… И всё же, несмотря на это, он вмешается и сделает любовь лёгкой и естественной. Он заставит тебя захотеть. Захотеть, понимаешь? Захотеть открыть сердце и довериться. Он заставит тебя захотеть поверить и полюбить его так, словно никогда не было в твоей жизни предательства и низости. Он не обманет тебя, потому что будет любить тебя, будет искренен, будет чувствовать так же, как ты. Он не будет пренебрегать тем, что у вас есть, он будет гордиться вашими отношениями. Он будет показывать и доказывать, как много ты для него значишь. Он ничего не будет обещать тебе, он просто будет делать, поступать, слушать, защищать тебя, он сделает тебя частью своей жизни. Этот мужчина не будет идеальным, и, возможно, ваши отношения в начале тоже будут непростыми, но они будут. И ты поймёшь, что боль, грязь ушли, что остался с тобой только свет…
— И тогда ты поверишь и будешь счастлива. И через год, и через десять. Всю оставшуюся жизнь, — закончила Катину мысль Ирина. — И больше никогда не будешь бояться. Не то сделать, не то сказать, ты не будешь бояться возвращаться домой, потому что будешь знать, что там тебя ждёт твой мужчина. Данный тебе судьбой.
Лиза открыв рот смотрела на улыбающихся своим мыслям женщин, Инна подняла голову и крепко обняла маму. Тийю внимательно оглядела всех собравшихся и неожиданно широко улыбнулась.
— И не надо стремиться к какому-то идеалу. У каждой семьи, в каждом доме свои идеалы. — Ирина мягко тронула растрёпанные волосы Лизы. — Недавно одна из наших медсестёр поведала, как её мама, рассказывая о своей молодости, говорила о борщах, стирках, кипячении. Говорила о том, как она убивалась, чтобы дом выглядел идеально — царство ненавистных борщей и до блеска вымытых полов. Нет, я не говорю, что надо забить и зарасти грязью, питаясь чипсами. Я про страсть эту к идеальному вышколенному дому, вышколенному материнству. Тому самому, что копит в нашей жизни только комплексы и страхи. А иногда надо просто отдохнуть, посидеть в тишине, подумать, да просто выпить вина! И накопить силы, чтобы любить. И быть любимой. А баночки в кухонном шкафу пусть стоят криво! Это не парад в столице в конце концов!
Анна усмехнулась и искоса посмотрела на Лизу:
— Ну да, тем более что потом их всё равно надо по новой расставлять, когда тебя возле этого шкафа отлюбят как следует!
— Ну мама Аня! — Лиза опустила глаза и покраснела. — Я же не знала, что вы с Игорем Александровичем решили похулиганить. А он ещё и смеялся на весь дом, — с досадой закончила она.
— Ладно, девочки. — Анна встала и поцеловала дочь. — Пошли ужинать, а то наши мужики, наверное, уже дурное думают. Как ушли два часа назад, заперлись и неизвестно чем занимаемся.
Она взяла чашку со столика и серьёзно посмотрела на Тийю:
— Ти, поживи у нас пока. Дом большой, мама с папой вечно заняты, мы с Игорем на работе, Богдан с друзьями. Не хочешь у нас, можно у Инночки в городской квартире пожить.
— Спасибо, мама Аня, но я должна научиться жить самостоятельно. Ведь у меня ещё и работа, и служба. А их никто не отменял. И ещё. Спасибо вам за всё, что вы для меня сделали. Будто и в самом деле у меня семья появилась.
Катя обняла девушку и медленно повела её к двери. Ира чуть задержалась и тихо спросила Анну:
— Анют, а её мать так и не объявилась? — Шанина качнула головой и пожала плечами. — Странно всё это, очень странно. Как можно бросить ребёнка и даже не интересоваться, как он живёт, что с ним происходит?
— Что я могу сказать, Ириска? Чужая душа потёмки…
Часть 10
Наши дни. Друзья и подруги
Начмед строго посмотрел на Инну. Молоденькая совсем, справится ли? Хотя вторая такая же. Да и категории пока у них нет, чтобы интернами заниматься. А что делать? Хорошо, что девчонки появились, он смог отпустить начальника рентгенологии в отпуск, а то мужик уже почти три года без нормального отдыха пашет.
— Инна Игоревна, к вам в отделение прикомандировывается врач-интерн Тарасова Наталья Александровна. В отсутствие вашего начальника возьмите её под своё крыло.
— Есть. Разрешите идти?
— Да, свободны. Инна Игоревна… Извините… Инна, ты отцу с мамой скажи, пусть заедут как-нибудь, мы уже несколько недель их не видели. Я понимаю, что Анна болела, но сейчас-то уже даже на работу вышла. Передашь?
— Да, Юрий Петрович, я скажу, но вы же знаете, что у них за работа! Так я пошла?
Инна вышла из здания штаба и подняла голову. Скоро дождь пойдёт, наверное, небо тучами затянуло, холодно. Вот и осень. Грустно… но надо идти работать.
Наталья Тарасова оказалась весёлой, покладистой девушкой, которая в первые же минуты своего пребывания в отделении рассказала о вербовке начмедом господином Суховым с целью разузнать детали о том, что происходит в отделении у дочери его друзей. Инна и Тийю посмеялись и клятвенно заверили, что будут снабжать Наталью данными по мере их поступления. Наташа сунула свой нос во все кабинеты и лаборатории, за что получила полотенцем пониже талии от старшей лаборантки Людмилы Андреевны, угостила всё отделение своими коржиками, поговорила с каким-то не в меру активным пенсионером и к концу рабочего дня была торжественно награждена медалью «За бесплатный труд», которую, высунув языки, вырезали из бумаги дежурные лаборанты. День закончился всеобщим смехом и весельем, после чего все дружно покинули здание.
Идти домой Инне не хотелось. Маму уже выписали, они с отцом как всегда задерживались допоздна на работе, у Богдана сегодня собирались друзья, а после скоропостижной смерти дедушки, а затем через несколько недель и бабушки, домой не тянуло совсем. Вечер был немного прохладный, и она решила пойти на набережную погулять, посмотреть на воду, подышать свежим воздухом. Вода всегда привлекала Инну своей силой, мощью, непредсказуемостью. Казалось, даже закованная в гранит и камень эта сила только спит и ждёт, чтобы вырваться на волю, взлететь к небесам, пугая и разрушая всё на своем пути. Постояв у каменного ограждения, Инна почувствовала, что замерзла, пора домой. Повернувшись, она наклонила голову, чтобы посмотреть на свои туфельки, и с размаху налетела на какого-то мужчину. Смущённо извинившись, она попыталась его обойти, но он сделал шаг в сторону вместе с ней, и Инна опять наткнулась на него. Шанина подняла голову и увидела своего когда-то спасителя и недавнего обидчика, который смотрел ей в лицо и улыбался.
