— Хочу написать поздравление под окном, пока снег не растаял, — я показала ему баллон.
— Оооо, как это мило, — протянул Лёха, скорчив фальшивую гримасу и вернул мне пластинки, — А где шары и конфетти? Салют заказала? Клоуны приедут?
— Только один, — я ткнула его локтем.
Я сжимала в кармане упаковку воздушных шаров, которые хотела надуть по дороге, но после его подколов, делать этого уже не хотелось. Леху разорвет от хохота. Жаль, что Зуев не может меня понять, ему свойственна только клоунада, а не романтичные и красивые поступки. А ведь мне, судя по всему, в ближайшее время придется с ним целоваться, хотя он ничего мне не говорит, но его волосы очень сильно выросли, и грядет час расплаты.
Мы подошли к дому Максима, и Зуев остался ждать меня за углом. Я взглянула на окна второго этажа — совсем темно. Это показалось мне очень странным, Максим, как правило, читает бумажные книги, а в темноте это сделать невозможно. С нашей переписки прошло не больше двадцати минут, неужели он так быстро лег спать.
Я встряхнула баллончик и написала: «С Днём Рождения, Максим!» Хотела добавить снизу сердечко, но передумала.
Я отошла в сторону, чтобы посмотреть, как надпись смотрится со стороны и заметила, что за всем этим наблюдает Зуев. Он стоял, облокотившись об стену и с презрением смотрел на мои художества.
Я достала телефон и стала набирать Кораблева, но он не поднимал трубку. Я смотрела в его окна и слушала длинные гудки. Неужели он все-таки уснул?
Я набирала снова и снова, делала перерыв на несколько минут и вновь продолжала набирать его номер. Зуев смотрел на меня очень пристально, от этого ситуация только усугублялась. Наконец, я решила позвонить в последний раз и после третьего гудка, он сбросил трубку.
Я стояла в растерянности и не знала, что сейчас делать, не так я себе все представляла.
— Пошли, — Зуев потянул меня за рукав, — Вот ответь мне на один вопрос, Маша, ты же вроде умная девушка?
— Угу, — я чувствовала себя ужасно глупо.
— Почему ты такая дура?
Я не смогла ничего на это ответить и грустно пожала плечами. Все по существу, не добавить, не прибавить.
Мы медленно плелись в обратную сторону по протоптанным дорожкам в полной тишине. Никаких дебильных шуток от него не звучало, видимо Лёха решил меня не добивать.
— Что отмечали? — я решила прервать молчание.
— День Рождения.
Лёха пинал маленькую льдинку, которая отлетала от его ноги в разные стороны, но он не давал ей далеко отскочить.
— Чей День Рождения?
— Мой.
А вот сейчас я точно готова умереть, клянусь, меня прямо сейчас стукнет сердечный приступ. Я совершенно забыла, что у Зуева и Кораблева дни рождения с разницей в один день. Получается, он в свой праздник, вместо того, чтобы продолжить отмечать с друзьями, он пришёл снимать меня с окошка, а я даже забыла его поздравить. Чувство вины накрывает меня с головой. Я останавливаюсь перед ним, виновато на него смотрю и делаю глаза котёнка из Шрэка:
— Я совсем забыла, прости.
Он молчит и по его взгляду я не могу понять, сердится он, либо ему все равно. Но разве ему может быть все равно? Ни один нормальный человек не уйдет со своей собственной вечеринки для помощи девушке, которая ему безразлична. А тут я, опять со своим Кораблевым.
— Не дуйся. Ты даже не представляешь, насколько неловко я себя сейчас чувствую. Ты просто не пригласил меня, поэтому я совершенно забыла. У меня плохая память на даты.
— Я тебя всегда приглашал, ты никогда не приходила, в это раз решил даже не пытаться.
Я подошла к нему ближе и обняла, но он не ответил на мои объятия и стоял смирно, как солдатик. Это выглядело неловко. Сегодня очередной день моего позора.
— С Днём Рождения. С меня подарок.
Лёха закатил глаза и отстранился.
— Только не говори, что передаришь мне подарок Кораблева. На ощупь там какая-то хрень.
Я хихикнула, взяла его под руку и мы пошли дальше. Когда мы остановились около моего окна, он поднял меня за ноги, я перелезла на железный отлив и пыталась как можно тише открыть окно. Оказавшись внутри, я не стала слезать с подоконника.
— Лёша, — я позвала его шепотом.
Он посмотрел на меня снизу и вопросительно мотнул головой.
— Иди сюда.
Он замешкался на пару секунд, потом зацепился за край карниза и подтянулся на руках к моему подоконнику. Я высунулась ему навстречу и чмокнула в щеку.
— С Днём Рождения. Спасибо тебе за все.
Сначала он пристально смотрел мне прямо в глаза, а затем спрыгнул обратно на землю. Я спустилась с подоконника, закрыла окно и задернула шторы. Надеюсь, что я не сильно испортила его праздник.
Утром снег растаял. По дороге в школу, проходя мимо дома Максима, я увидела, что на месте моей надписи, красуется только грязное месиво. Перед уроками я вручила Кораблеву пластинки, он развернул праздничную обертку, сказал, что с подарком я точно угадала, обнял и чмокнул в щеку. Почему он не брал трубку, он так и не объяснил. Вот так и отметили.
Глава 13
Маша
Декабря
Я ужасно скучала по Тане, много раз пыталась с ней заговорить, но никак не удавалось поймать в школе ее взгляд, чтобы начать разговор. На переменах она ворковала с Женей, в столовой сидела с девчонками, а при них подходить мне не хотелось. Мы попрежнему оставались соседками по парте, но все наше общение сводилось к короткому «привет» перед началом занятий. Этот цирк мне порядком надоел, и я решила сегодня, во что бы все не встало, поговорить с ней.
После занятий я подкараулила ее в раздевалке. Таня стояла напротив зеркала и поправляла новую шапку. Ее каштановые волосы электризовались от синтетического материала, торча в разные стороны.
— Привет, — я робко подошла сзади и посмотрела на ее отражение в зеркале.
От неожиданности она вздрогнула и громко выругалась.
— Фух, что так пугаешь?
Таня развернулась ко мне, держась за сердце.
— Ты домой?
— Домой. А что это ты вдруг про меня вспомнила? — она посмотрела на меня с подозрением.
— Я о тебе никогда не забывала, — я запнулась, — Просто, понимаешь… Я настолько увлеклась Максимом, что перестала замечать все вокруг.
Таня одарила меня сочувствующим взглядом.
— Пойдем, горюшко мое. Расскажешь по дороге.
На душе сразу стало очень легко, как будто я скинула тяжеленную гирю. Больше всего я боялась, что она не станет со мной разговаривать и слушать мои оправдания.
— Сразу скажу, я на тебя ужасно злюсь.
Таня старалась придать выражению лица серьёзный вид.
— Я знаю, я тоже на себя злюсь.
По дороге домой, я долго рассказывала Тане про то, что происходило со мной в последнии недели, она молчала, изредка вздыхая и закатывая глаза.
— Вот скажи мне, подруга, что в Кораблеве такого хорошего? Что ты к нему прицепилась, парней мало?
Я задумалась, пытаясь правильно сформулировать слова.
— Он умный, красивый, талантливый, его интересно слушать. Максим галантный и хорошо воспитан. Он именно такой, как я себе загадала.
— Но, тем не менее, вы не вместе, — Таня резко меня оборвала.
— Пока не вместе.
— Можно дать тебе совет? Я, конечно, не такая умная и начитанная как Кораблёв и не имею на тебя большого влияния, но попробуй прочитать на досуге книгу «Вы просто ему не нравитесь». Может быть в твоей голове все встанет на свои места.
Я поникла, и Таня это заметила.
— Извини. Это прозвучало слишком резко. Мне просто не хочется, чтобы вся твоя жизнь крутилась исключительно вокруг парня.
Таня остановилась по середине тротуара, взяла меня за плечи и взволновано посмотрела мне в глаза.
— Маша, ты прекрасна. Ты самый удивительный человек, которого я встречала в жизни, и тебе совершенно не нужно строить из себя кого-то, чтобы произвести впечатление на Максима.
Я грустно кивнула.
Мы пошли ко мне домой и проболтали до вечера. О Кораблеве больше не говорили, вместо этого я взяла на себя роль хорошей подруги и долго слушала истории про то, какой Женька Воронцов душка. Таньке очень идёт влюбленность, она просто светится от счастья.
