меня зовёт.
— А где ваш папа? — осторожно спросила я, надавливая на педаль газа, автомобиль плавно тронулся с места и покатился вниз по улице.
— Папа-козёл нас бросил, — ответила Геля. — Мама закрывалась в ванной и долго плакала, потом смирилась. И я тоже привыкла, что мы теперь только вдвоём с ней.
«Рома, как ты мог так поступить?! — мысленно ужаснулась я, взглянув на малышку в зеркальце заднего вида. — Она же такая хорошенькая». Геля усадила медвежонка на свои острые коленки и пробурчала:
— Почему мужчины такие сволочи?
— Ох, если бы я только знала, — печально вздохнула я. — А как твой интернат называется?
Геля подозрительно сощурилась, а потом поинтересовалась:
— Ты что не моя учительница?
— Нет, — вымученно улыбнулась я. — Просто случайно к вам зашла сегодня утром. Но ты не переживай, мы можем позвонить твоей маме…
— Не надо! — властно остановила меня малышка. — Если честно, то я не хочу в интернате учиться. Там все чужие, понимаешь?
— А почему мама тебя туда отдала?
— Зара, какая же ты глупая! — укорила меня малышка. — Мама работает допоздна, её некогда присматривать за мной, а я ещё маленькая и не могу самостоятельно добираться на маршрутке до школы.
«Ладно хоть дурой не назвала», — облегчённо вздохнула я. Конечно, Асе было одной очень тяжело, надо и дочку на ноги поднимать, и на работу ходить, ведь у неё не было обеспеченных родителей. Но Рома легко мог выплачивать алименты на Гелю, тогда бы они ни в чём не нуждались. Почему же он этого не сделал?! Боялся гнева отца?
— Зара, ты же не отвезёшь меня обратно? — забеспокоилась Геля, когда я свернула к центру.
— Нет, солнышко, — с улыбкой ответила я. — Хочешь немного пожить у меня?
— А у тебя видеоигры есть? — оживилась Геля.
— Нет, — ответила я, заметила, что малышка приуныла, и тут же исправилась: но мы можем заехать в магазин и купить всё нужное.
— Вот так взять и купить?! — изумилась Геля.
Я почувствовала себя полной дурой, не зря же Рома меня всё время так обзывал. И что же мне теперь ответить малышке? Положение спасла Геля, разумно очертив пределы нашего бедственного положения:
— Значит так, Зара, ты не паникуй, я дорогие игры не хочу. Мне бы то, что попроще и подешевле. Я ведь не мажорка какая-то!
И в этот самый момент мне стало стыдно за свой побег из дома. Боже, я с малышкой всего пятнадцать минут наедине, а уже головные боли. Сейчас даже страшно было представить, что почувствовали мои родители, когда меня не оказалось дома.
— Ты чего там всхлипываешь? — спросила Геля.
— Да к чёрту всё! — воскликнула я. — Хоть раз в жизни не будем себе ни в чём отказывать. Думаю, твой отец не обеднеет.
— Ты меня не обманываешь?! — Геля прижала медвежонка к своей груди, отчего у того сплющилась мордочка.
Я достала из кармана банковскую карточку и показала малышке:
— Сегодня твой папка за всё платит!
Наше появление на пороге торгового центра было эпическим, две разъярённые фурии, жаждущие справедливости. Волосы назад, уверенные шаги и горящие глаза, одним словом, мы покупали всё, что попадало в поле нашего зрения. Где-то через час позвонил Юрий Михайлович и спросил, всё ли у меня хорошо.
— Я снимаю стресс, — таков был мой ответ отцу муженька.
— Зара, просто я восстановил номер телефона Ромы, — промолвил Юрий Михайлович. — И теперь беспрестанно сыпятся сообщения о покупках с его карты.
— Но я же его жена, — возразила я, отойдя от малышки, которая увлечённо перебирала куклы. — Или мне нельзя ничего покупать уже?!
— Зара, а зачем тебе кроватка для кукол? — осторожно полюбопытствовал Юрий Михайлович. — Ты?..
Сказать ему о Геле? Или накричать и топнуть ножкой? Или послать к чёрту? Но тут Юрий Михайлович с каким-то благоговением произнёс:
— Ты беременна, Зара?
Наверное, стоило прикусить свой язычок, но тут Геля повернулась ко мне и показала розовощёкую куклу в нарядном платье.
— Да, у меня будет девочка…
Детский магазин, кафе, две пиццы с собой, мне стаканчик кофе, и вот мы уже с Гелей были дома. Давно я так не наслаждалась жизнью! Малышка радостно прыгала на диване, обняв своего плюшевого медвежонка и новую куклу. Никаких уроков, никаких забот. Я уселась в кресло с куском пиццы, только сейчас пришло понимание того, как сильно изголодалась на острове. Чёрт, остров! Когда же ты, Рома, очнёшься?
— Почему у тебя глаза блестят? — Геля мгновенно уловила смену моего настроения.
— Да так вспомнила кое-что, — улыбнулась я. — Поешь, а то сил на игры не останется.
— А где ты работаешь? — малышка плюхнулась на пуфик и потянулась за пиццей.
— Нигде, — пожала я плечами.
Геля изумлённо вытаращила на меня глаза, моргнула длинными ресничками и потрясённо произнесла:
— А на что ты живёшь?
Мне даже стало неловко в этот момент перед малышкой, её мама была вынуждена отдать в интернат, потому что целыми днями пахала на чужого дядю. Я доела своей кусок пиццы, а Геля продолжала буравить меня любопытным взглядом.
— Ну, обо мне муж заботится, — смущённо ответила я.
— А где он сейчас? — для своего возраста девчушка была слишком смышлёной. — На работе?
— Он заболел, — призналась я, боясь огорчить Гелю плохой новостью, что возможно она уже никогда не увидит папу живым. — В больнице лежит.
— А, поэтому ты такая грустная, — догадалась малышка.
Я кивнула, подтверждая её слова.
— Не расстраивайся, Зара, ты хорошая, и он быстро поправится, — пролепетала Геля.
Логику я не совсем уловила в словах малышки, но она сказала это искренне, желая добра своему папочке, который их бросил. «Рома! — мысленно взмолилась я. — Ты бы только сейчас видел, как твоя дочка хорошенькая»! Я включила телевизор, отыскала канал с мультиками, и пока Геля отвлеклась, вышла на кухню и позвонила папе.
— Зара, что происходит? — сразу набросился с упрёками на меня отец. — Юрий Михайлович очень сильно нервничает. Пытается убедить меня, что у тебя нервное потрясение на фоне гормонального сбоя…
— Чего?! — изумилась я, не понимая, куда клонит отец.
— Зара, ты правда беременна? — голос грозного Ахмеда Юсуфовича задрожал от волнения.
— А, ты про это, — наконец-то я поняла, о чём идёт речь. — Я тебе и звоню, чтобы ты помог мне с этим разобраться.
— Аборта не будет! — заорал отец.
— Папа, это не у меня ребёнок, а у Ромы, — пояснила я, но тишина в динамиках насторожила. — Папа?
— Я даже себе это представить не могу, — в голосе Ахмеда Юсуфовича послышался дикий ужас.
— Её зовут Геля, — радостно сообщила я отцу.
— Зара, ты сейчас где? — поинтересовался Ахмед Юсуфович, вернув себе самообладание.
