я думаю, что это он и подстроил. Вот только зачем? Хотел показаться рыцарем в моих глазах? Нет, до рыцаря ему очень далеко. Он просто хотел, чтобы я была ему должна. Ему, его сыну. Вот только какую бы оплату он потребовал? Ведь прекрасно понимаю, что его поцелуи были отнюдь не дружескими, и если бы я не пришла бы вовремя в себя, то прямо бы в авто распрощалась бы со своей невинностью.
Но телефон звонит настойчиво, несмотря на то, что я отклоняю звонки.
Пять пропущенных и только после этого на телефон приходит сообщение:
«Майя, я в полной растерянности. Я не знаю, что мне делать. Ты мне нужна сейчас. Не как девушка, а как друг. Отец попал в аварию»
И после этого сообщения у меня внутри все переворачивается.
* * *
— Как это случилось? Что произошло? Он жив? — начинаю засыпать Рому вопросами, когда сажусь в его автомобиль. Я переживаю за его отца? Совсем чокнутая! Но ведь на самом деле мне небезразлично жив ли он и все ли с ним в порядке.
— Он сейчас в реанимации. Спасибо, что согласилась побыть со мной. Мы накануне с ним повздорили и вот как все обернулось.
Рома пытается обнять меня, но я не позволяю. Я не хочу быть жилеткой, я всего лишь решила не оставлять его одного в такой тяжёлый период. Не больше. Надеюсь, он это хорошо понимает и отдает отчёт.
Лизке я крикнула, что мне надо срочно уйти. Она, конечно, немного поворчала, когда вышла из душа. Пыталась переубедить, что мне это не надо, что отец Ромы мне абсолютно чужой человек, но..
И вот это но… На удивление к Евгению Николаевичу я испытываю намного больше чувств, хоть довольно разных, но все же.
В частную больницу мы приехали довольно быстро. Я и не удивлена, что именно сюда привезли судью. Статус обязывает. Но как по мне, когда речь идёт о спасении жизни, все остальное должно уйти на второй план. Пафос ни к чему.
— Как это произошло? — решаюсь спросить Рома, только когда он мне подаёт руку, что бы я вышла из авто. Так как в течении всего времени я ничего не спрашивала, мы ехали в полной тишине, даже фоном не играла музыка.
— Его автомобиль ехал на нормальной скорости, в то время, как отец уже хотел парковаться возле супермаркета, на развороте в него влетел чей-то джип и вмял его прямо в стену дома.
— О, Боже! — прикрыла ладошкой рот.
Это же какой силы был удар! И каким же чудом Евгению Николаевичу удалось выжить!
— Это произошло буквально два часа назад.
— Отец в коме?
— Уже вышел, но периодически теряет сознание. Врачи говорят, он родился в рубашке.
— Ты же понимаешь, что такой удар не мог был случайным?
— Да, машина сразу развернулась и уехала. Номеров на нец было, и разглядеть кого-то за тонированными стеклами тоже не возможно. Камеры все записали. Я в Ютубе иногда просматривал подобные ролики, но никогда не думал, что с таким ужасом столкнется мой отец. Я ему говорил не раз, что надо ему быть более уступчивым.
— В плане?
Я не совсем понимала Рому. Он сейчас намекает на то, что судья должен оправдывать преступников?
— Вы сын Евгения Николаевича? — обратился к нам подошедший доктор.
— Да, что с ним?
— Меня зовут Федор Иванович. Как мы уже сообщали, он пришел в себя. Но ему потребуется ещё длительное восстановление. Множественные ушибы, отеки. Надеюсь, что хоть переломов не окажется, но все это станет известно только после тщательного обследования.
— К нему можно сейчас?
— Нет, пока нельзя.
— Ну мы ведь можем договориться? Деньги не проблема, — Рома тут же достает из бумажника несколько зелёных купюр и протягивает доктору.
— Нет. Я не могу вас пропустить к нему.
— Мало? Назовите тогда свою сумму?
— Рома, прекрати, — прошу его остановится пока не поздно. Ведь так не далеко и до конфликта.
— Хорошо, я проведу вас. Деньги оставьте себе, — сдается Федор Иванович под натиском Романа. Я молчу, а когда Рома пытается взять меня за руку, отталкиваю. Мне не нравится его поведение. В последнее время он стал совершенно другим. Деньги так поменяли? Хотя Евгений Николаевич утверждает, что я стала тому причиной.
— Наденьте бахилы и халаты, — просит нас медсестра, когда в руках держит все из этого имеющееся.
— Спасибо, — благодарю ее.
Мы с Ромой " принарядились" и уже подходим к реанимационному отделению. И только сейчас у меня начинают потеть ладошки и трястись коленки.
Я четко осознаю, что здесь совершенно лишняя.
Майя
— Ты куда? — уже направляюсь к выходу из больницы. Я не просто развернулась и пошла, я побежала. А Рома следом за мной. Хотел остановить и вернуть. Нет. Его отец мне никто. Да и Рома тоже не родной человек.
— Рома, иди к отцу сам. Если хочешь, я подожду тебя на улице.
— Майя, да что с тобой?
Что со мной? Не могу я видеть сейчас Евгения Николаевича, не хочу испытывать жалость и сострадание к этому человеку. Ненавидеть должна и презирать. А понимаю, что начинаю испытывать совсем другие чувства.
— Мне плохо. У меня эти дни, — обманываю Рому, сочиняя на ходу очередную ложь, только, что бы поверил и отвязался как можно скорее.
— На, — протягивает ключи от своей машины.
— Зачем они мне?
— Подожди меня в авто, я улажу все вопросы, переговорю с доктором и отвезу тебя куда скажешь.
— Я хочу домой и пока ещё сама в состоянии добраться!
— Майя, не будь врединой. Я отвезу, — говорит и уходит, а я стою на м
месте, с ключами от его машины. Ладно, пусть отвезёт, и на этом все. Иначе не отцепиться, — уже подошла и разблокировала дверцы. Естественно, села на переднее сиденье. Покрутил а аудиосистему и включила музыку, тихонько и довольно спокойную.
Отец Ромы в реанимации! Отец Ромы в тяжёлом состоянии! Отец Ромы.
Евгений Николаевич.
Меня никогда не привлекали взрослые мужчины, а от таких как судья, я вообще старалась держаться как можно дальше. Да и впускать в свое сердце никого не хотела.
Сбежала, как последняя трусиха, а на самом деле сейчас хотела бы оказаться там. Увидеть улыбку на его лице и понять, что с ним все будет хорошо.
Какая же я идиотка! Нет, я не должна влюбляться, просто не должна!
Мой внутренний монолог прерывает входящий звонок от Лизки.
— Ну как ты? Насколько все серьезно?
— Его машина влетела в стену, но доктор говорит, что
