Закончив с уроками, дочь идет спать. А мы еще некоторое время болтаем на кухне, пытаемся поддержать друг друга в самые сложные времена в нашей жизни. Конечно же, никакие слова не успокаивают. Раны не заживают, но хотя бы чуточку человек успокаивается, когда рядом есть тот, кто делит с тобой твои проблемы.
Дилара вздрагивает, услышав дверной звонок. Пожимаю ее руку и сама иду открывать. И сразу же догадываюсь, что будет спустя минуту, потому что вижу лицо брата Дилары. Он злой как черт. И да, причина тоже ясна. Успели ему на мозги накапать.
Я оставляю брата с сестрой наедине. Но внимательно прислушиваюсь, что Гордей скажет Диларе. И, честно говоря, я моментально же вспоминаю своего отца. Когда-то он точно так же обвинял меня, орал, что я плохая дочь. Что из-за меня у него сплошные проблемы. Сейчас брат Дилары наступает на те же грабли.
Слушать, как он оскорбляет подругу, толком ничего не зная, у меня не получается. Поэтому я иду к ним и напоминаю, что в квартире спит ребенок. Даже удается выгнать Гордея. Сама же следую за ним.
— Знаешь, есть родственники, которые всегда! Абсолютно всегда поддерживают своих, несмотря на ситуацию! Несмотря на то, в каком положении оказался их родной человек. А ты разорался тут! Диларе больно! Ее и без того предали! Она не знала, что тот придурок женат. Ты еще и добиваешь! А сесть и поговорить по-человечески впадлу?!
— Да ты меня представь! Я буквально в грязь лицом упал! Перед коллегами опозорился, потому что мне показали, какая моя сестренка умница! — буквально один взмах, и очередную пощечину Гордей получает от меня.
Мы давно знакомы, и отношения у нас пусть не самые близкие, но и не такие уж плохие. Я этого парня прекрасно знаю. Он только орать умеет, никогда руку не поднимет.
— Арина?!
— Это чтобы ты за ум взялся. Как раз тогда надо было встать на сторону Дилары, когда тебе что-то доказывали перед коллегами, и уволиться! А ты... Ты просто подтвердил их слова! Трус!
— Да где я потом такую работу найду?!
— Гордей, хороших работников ищут всегда и везде. Завтра же плюнь им в лицо и уволься. Обещаю, с работой я тебе помогу.
— Ты?! Каким таким образом? Вроде бы твой муж обанкротился...
— Да при чем тут муж? Ты сейчас получишь от меня еще одну пощечину. Гораздо сильнее. Делай, как тебе говорю. А потом позвони сестре и попроси прощения. А лучше встреться лицом к лицу. Она ни в чем не виновата. Мой номер знаешь?
Парень недоверчиво пялится на меня.
— Знаю, — кивает.
— Замечательно. А теперь... — замолкаю, увидев машину Эмиля буквально в пяти метрах от себя. Он покидает салон и идет в нашу сторону. — Позвони, поговорим.
Гордей следит за моим взглядом и, кивнув в очередной раз, уходит.
— Один из тех, с кем ты собралась...
— Лучше заткнись, — перебиваю. — И не неси чушь.
— Арина, меня бесит, когда ты себя так ведешь. Нам нужно просто сесть и поговорить, но ты...
— А тебе надо просто покопаться в прошлом. Но ты... Вертишь хвостом передо мной и ни хрена не делаешь! — голос сам собой повышается. — Слушай, Эмиль. Я злюсь... Злюсь, как только вижу тебя. Как только слышу твои несправедливые слова в свой адрес. Я начинаю ненавидеть тебя, потому что ты хочешь услышать все от меня, однако я ни черта не буду рассказывать. Потому что ты — мужик! Ты должен... Нет, ты обязан разузнать все, что было в прошлом. А потом избавиться... Отомстить тем, из-за кого мы сейчас смотрим друг на друга как враги.
— А ты никогда не думала, что во всем виновата сама? — усмехается.
— Я тебя знаю как свои пять пальцев, — поднимаю руку, машу ею перед лицом Бестужева. — Если ты считаешь, что, обвинив меня или же спровоцировав, сможешь услышать от меня что-то, зря. И теперь, будь добр, обращайся со мной лишь как с коллегой. Все.
— Детский сад, — очередная кривая ухмылка.
— Детский сад, — подтверждаю. — Я — женщина. И я не собираюсь гнаться за тобой. Но знаю, как я для тебя важна. Как нужна! Да, ты мне тоже небезразличен. Но если ты не сделаешь шаг вперед, Эмиль. Если ты не найдешь тех, кто устроил для нас ловушку восемь лет назад, в которую мы с легкостью попались, и не накажешь их, то нам не быть вместе!
Разворачиваюсь и делаю шаг вперед, но Эмиль останавливает меня, схватив за запястье.
— Арина, — чуть ли не рычит. — Я все разузнаю. Абсолютно все. И тогда...
— Вот и замечательно, — перебиваю вновь. Не знаю почему, но я поднимаюсь на носочки и прижимаюсь ртом к его. Провожу языком по его губам. — Вот так провоцируют, Бестужев. А не как это делаешь ты — просто бьешь словами. Спокойной ночи.
— Передай Диларе, — достает из кармана бумаги, протягивает мне. — А ты... Завтра получишь от меня хорошую порцию...
— Возбуждения? — хитро улыбаюсь, хоть внутри и разрастается обида. — Шеф, а он встал, — киваю на брюки Эмиля. — Я так быстро не реагирую, как бы ты там ни старался, — шепнув, бегу в сторону подъезда.
Ни черта он завтра со мной не сделает. Я не позволю. А вернее... Не позволю до тех пор, пока Глеб не окажется за решеткой.
Глава 13
Долго пялюсь в одну точку. Шутки шутками, а поговорить наконец с Эмилем надо. Желательно так, чтобы после того самого разговора он не начал на меня орать. Хотя... Пусть орет сколько влезет. Был бы мужиком, все разузнал бы вовремя. Еще много лет назад.
У каждого свои ошибки... У меня их тоже немало. Если бы я тогда не поверила Глебу... Если бы я все доложила Эмилю... Если бы Бестужев выслушал меня... Все могло бы быть иначе. Слишком много «если», которые начинают грызть мои внутренности без остановки.
Пусть я подкалываю Эмиля всевозможными способами, но внутри так грустно... Так больно.
Смотрю на него и понимаю, что все могло бы быть настолько хорошо... И опять же все эти «если».
— Можно? — постучав в дверь, в кабинет заходит Бестужев с двумя стаканами кофе в руках. — Надеюсь, не отвлекаю.
— Ну ты уже зашел, — недовольно тяну я, откидываясь на спинку кресла. Наблюдаю, как Эмиль ставит один стакан передо мной, сам же садится напротив.
Наша история вообще не похожа на любовные романы, которые я когда-либо читала. Обычно властные боссы командуют, ставят на колени... Творят с женщинами все, что душа их пожелает. Но мой шеф совсем другой. Иногда я считаю себя здесь главной, а Эмиль всего лишь мой работник. Он таким душкой может быть...
Сводит меня с ума...
Но и злит одновременно...
Окончательно выводит из себя.
Хоть тоже может командовать. Сказать, что не хочет меня видеть. Работать уж тем более... Но он терпелив. Он что-то задумал, но что именно, до меня все еще не доходит.
— Снова без настроения? — прищуривается.
— Снова, — киваю. — Мне нужно уходить, Эмиль, — кошусь на наручные часы. Надо забрать дочку из школы. — Если ты ненадолго, то я тебя слушаю.
— Есть важный разговор. Но если ты спешишь, — проговаривает с нотками злости. — То обсудим все потом.
— Ну как хочешь. Кофе выпью, а потом уйду.
Но Эмиль все еще сидит напротив. Изучает мое лицо. Вижу по его глазам, что хочет что-то сказать, но...
— Спрашивай, — склонив голову набок, я киваю.
— Ты же спешишь. А я не хочу коротко, — усмехается, делая глоток кофе. — Подала на развод.
Эмиль не спрашивает, он уже в курсе.
— Конечно, подала. А чего мне тянуть?
— Но Салтыков не подписывает. Почему?
— Потому что он хочет пинок под зад. И этот пинок он должен получить от тебя, ибо он болт забил на меня. Поможешь?
— Арин, если тебе нужна помощь, почему сама не просишь меня об этом? Это так сложно? Вроде бы я никогда в жизни тебе ни в чем не отказывал. Всегда хотел как лучше...
— Как лучше? Эмиль, ты хоть прокручиваешь в голове, что сейчас говоришь? Нет, ты не хотел как лучше. Хотел бы — сделал. Но тебе было легче плюнуть на все и сбежать. Не ковыряться в проблемах, не узнавать, почему я так быстро поменяла свое мнение. И ты должен был понимать, что деньги тут вообще ни при чем. Они меня никогда не интересовали. Как и сейчас. Нам на жизнь хватает, поверь.
