правильно не ответит. Но нахмурить брови и делать вид, что думаешь – это обязаловка. «А я мастер ЭКГ» – кажется, так брякнула конопатая выскочка, она, в отличие от Алисы, сто процентов не будет хмурить лоб. Сразу выдаст либо отборную муть, либо правильный ответ. Еще никогда я так не мечтал проверить мастерство кого-то.
Если реально окажется хотя бы от части правдой то, что она в состоянии расшифровать пленки, передам рыжую кому-то другому. И хрен с этим кипятком и машиной. Не такой уж я и злопамятный. Целее будем оба. Ненормально думать об этой конопатой еще и узнавать о ней у кого-то. Что я вообще творю?
– Мерцательная аритм…, – договорить Алисе не даю. А вот щелбан по лбу – с удовольствием. Только направлен он скорее на меня и мои ненормальные действия. На кой черт мне что-то о ней узнавать?
– Ты нормальный вообще?!
– Судя по всему, не очень. Не позорь меня и нашу семью.
– Да что не так?
– Это не мерцательная аритмия, вот что!
– А по-человечески объяснить нельзя? Ты мне брат или скотина обыкновенная?
– Твой брат – скотина обыкновенная, так устраивает?
– Знаешь что… я все папе расскажу.
– Мне плакать или можно смеяться?
– Да иди ты! Ты мой брат, а ведешь себя как свинья.
– Да я запомнил, как скотина обыкновенная. Алис, давай по-честному. Тебе не нужно идти во врачи. Университет, конечно, закончи для галочки, но дальше направь энергию в другое русло.
– В какое?
– Например, забыть про дебилоида, по которому ты сохнешь, и найти себе нормального парня. А еще лучше взрослого мужика, чтобы выйти за него замуж и не работать. При твоей внешности – это не составит труда. Без обид, но врачом ты не станешь.
– Обязательно стану. Причем самым лучшим.
– Да каким лучшим? Ты хоть специальность выбрала?
– Пока еще нет. Одно я знаю точно, как мама я быть не хочу.
– В смысле?
– В смысле, в гениталиях я ковыряться не хочу. По крайней мере, женских. А может, в мужских?
– Ты сначала член увидь в живую. Может, не понравится. Ковырять она в них будет. А будешь и дальше продолжать вздыхать по поваренку, так и останешься в девках.
– Замолчи! И вообще, если ты еще раз на меня крикнешь и дашь щелбан, я расскажу папе и маме, что ты куришь. Представь масштаб катастрофы, под названием «разочарование».
– Лисен, мы в курсе, что он курит. И даже матерится как сапожник. Крой чем-нибудь более существенным. Типа, если еще раз на меня крикнешь, у тебя посох отсохнет. На мужчин это действует эффективно. Они жутко бояться за свою палку-копалку, – синхронно переводим взгляд на маму. – Хотя, в случае с Сережей, можешь сказать: если еще раз на меня гавкнешь – я наведу на тебя порчу на скорую женитьбу, – ставит передо мной тарелку с ароматными котлетами, пюре и огурцами. – Кушай, Сереженька.
– Ты бы, мам, не ерничала, а более серьезно отнеслась к тому, что твоя дочь ни бум бум в ЭКГ. Посидела бы с ней, да позанималась.
– Мой профиль вагины, а не сердце. Так что, это не ко мне. Кушай, а то остынет, – «кушай» в очередной раз выделяет особенно громко. – Все, не отвлекаю вас.
Стоило только маме выйти, как я откладываю в сторону пленки и протягиваю Алисе мобильник.
– Знаешь ее?
– Знаю.
– И что можешь сказать о ней?
– Скажу, что мне нравится ее машина. Подожди… О, Господи. Ты убил ее?!
– Ты долбанулась, что ли?
– Судя по фото, она мокрая и без сознания в твоей машине! Ты пришел ко мне не для того, чтобы позаниматься ЭКГ, а для того, чтобы узнать, кого именно ты утопил? Потому что перед смертью она сказала тебе, что учится на одном курсе со мной?
– Рад, что в тебе есть способность придумывать на ходу занятные детективные истории. Признаться, я думал, что ты только по любовным романам. Но нет, пока я ее не убивал, а всего лишь подвез до дома. Она проходит у меня практику.
– Слава Богу. В тюрьму таким смазливым как ты попадать нельзя, ты будешь на расхват. И тогда папин страх точно сбудется.
– А ближе к делу можно? Что ты о ней скажешь?
– Скажу, что тебе не повезло.
– В каком плане?
– Во всех.
– Тупая?
– Наоборот, – радостно потирает руки, откидываясь на спинку стула. – Отличница, – да не может быть. – На красный диплом идет. Причем не из рода зубрилок. Она мне на экзамене по биологии помогла, – ну это совершенно не вяжется с рыжей. – Я там с ней и познакомилась. Если бы не она, я бы пару схватила.
– Жаль, что не схватила, может быть, тогда бы выперли на первом курсе, и ты нашла свой путь.
– Ты как всегда очень добр. В общем, над такой не поиздеваешься. У нее папа знаешь кто?
– Кто?
– Очень большая шишка. Так что не вздумай над ней подтрунивать. Не хватает еще, чтобы она нажаловалась ему на тебя, а ее папаша тебе что-нибудь сделает, – уже не нажалуется, стало быть, не сделает. И эта мысль меня откровенно веселит. – Она хоть с виду нормальная, но, как ни крути, мажорка. А что у таких на уме – лучше не знать.
– Сказала девушка, родившаяся в обеспеченной семье.
– Ну ты не сравнивай. В общем, не вздумай ее стебать. Двое парней, которые ее троллили за имя на втором курсе, до экзаменов не дожили.
– Их грохнули?
– Надеюсь, нет. Но представь, за какой-то порошок – их турнули из универа. Папа ее постарался.
– Какой порошок? Им что подсунули наркоту?
– Причем тут наркотики? Они дразнили ее порошком. Ну который «Ариэль». Или гель. Моющее средство, – а ведь и вправду «Ариэль» – это порошок. Когда я это осознаю, не сдерживаясь усмехаюсь в голос.
– Хороши родители, наградили, так наградили. Тут тебе и русалка, и порошок. Это все?
– А что ты еще хочешь услышать? – а что я и вправду хочу услышать?
– Правильный ответ, – подтягиваю пленку ближе к Алисе, сам же принимаюсь уплетать котлеты.
***
Не припомню, когда с таким энтузиазмом я появлялся на работе.
