Самые счастливые дни моей жизни прошли здесь, подумала Лили. И ничто, что случится позже, не лишит меня воспоминаний об этих днях.
Чувство горькой печали охватило ее. Лили знала, что отъезд, – чтобы никогда не вернуться! – станет самым тяжелым испытанием всей ее жизни.
Конечно, она уезжала и раньше, давала обещания больше не возвращаться никогда. Но те отъезды не были такими, совсем окончательными. Глубоко в душе она всегда знала, что здесь остаются ее отец и ее дом, что они ждут ее, если она передумает. На этот раз она лишена такого утешения. Островом Мандрепора будет владеть кто-то другой, а не ее папа. В вилле поселятся незнакомцы, заполнят комнаты, установят свою мебель, привезут личные вещи. Прежнее и знакомое уйдет навсегда, как будто его тут и не было.
Господи, я не вынесу этого! – взмолилась Лили. Это все – часть меня, а я – часть всего этого.
Внутри виллы зазвонил телефон, удивительно громко в ночной тиши. Лили нахмурилась, гадая, кто же может звонить. Может быть, Ингрид? Вчера утром она улетела в Германию. Возможно, она звонит, чтобы сообщить, что уже добралась до дома, но Лили не верилось. Между ними не было особой близости, и они уже простились. К тому же, в Германии теперь ночь.
Лили подняла трубу, поправила прическу, чтобы приставить трубку к уху.
– Алло?
На линии что-то трещало, слышно было плохо. Но несмотря на это голос звонившего показался ей волнующе знакомым.
– Это вы, Лили? Говорит Ги.
Кровь прилила к лицу, в ушах зазвенело.
– Ги? Я… вы получили мое письмо?
– Да. Я боялся, что вы уже покинули Мандрепору. Я пытался звонить раньше, но не было ответа.
– Я выходила. – Она не стала объяснять, что она осматривала остров, в последний раз бродила по знакомым местам. – Где вы находитесь?
– Во Франции.
– Франции! Но там, наверное, сейчас полночь!
– Да, очень поздно. Я просто продолжал названивать по вашему телефону. Хотел поговорить с вами.
Он нервно засмеялась.
– Прочитав мое письмо, думаю, вы не захотите больше разговаривать со мной.
– Лили, сюрпризов для меня там не было. Я все уже знаю. На деле… Послушайте, это долгая история. Когда вам надо уезжать?
– Послезавтра. Почему вы спрашиваете?
– Не уезжайте, – попросил он. – Я возвращаюсь.
– Вы… что?
Но связь прервалась. Лили стояла, держа в руке телефонную трубку, глядя на нее непонимающими глазами. Ги… возвращается! Почему… почему?
Но в душе она знала. И ее стало охватывать чувство счастья, первые пришельцы его, еще робкие, а потом в ней взорвался фонтан радости.
Ги возвращается! В этот момент все остальное в мире не имело никакого значения.
– Вы хотите сказать, что все время знали, кто такой мой папа, и ничего не сказали, – спросила Лили.
– Не хотел доставлять вам новых дополнительных страданий. Вы получили их сполна.
– О, Ги! – тихо вымолвила она.
Они находились в пустой теперь гостиной, где остались только коробки с упакованными и готовыми к отправке сокровищами.
Он прилетел сегодня утром в самолете «Айлендер», который он взял напрокат в международном аэропорту, первоначальная неловкость между ними тут же пропала, хотя окончательной легкости в отношениях еще не наступило.
– Я хочу вам кое-что подарить, – продолжал он. – Я понял с того, памятного посещения, какими дорогими стали для вас эти предметы.
– Но ведь это ваше семейное наследство! – воскликнула она. – Как только я поняла это, я сразу же решила вернуть их вам. Они принадлежали вашей семье в течение многих поколений, поэтому должны вернуться на прежнее место – чтобы ими любовались ваши дети и дети ваших детей.
Он не стал высказывать вслух свои мысли – надежду на то, что сокровища, возможно, не будут потеряны и для Лили, что его дети и внуки будут также и ее детьми и внуками. Говорить об этом было пока что рано. Но можно было думать, что она каким-то образом разделяет такие его мысли.
– Знаете ли, я понимаю, что такое наследство, – задумчиво произнесла она. – Я как раз пытаюсь разобраться со своим и навсегда отделаться от него. Это очень трудно – не представляете себе, как трудно. Мне и в голову не приходило, как сильно я полюбила остров Мандрепора, пока не подошла к моменту, когда мне надо покинуть его навсегда. В моем доме станут жить незнакомые люди и гулять по местам, которые я считала своими.
Он отпивал от коктейля, которым она его угостила, с любовью оглядывая каждую черточку ее лица и фигуры, взирая на нее со страстью, на которую, как он думал раньше, он способен не был.
– Может быть, и не незнакомые люди, – произнес он ровным голосом.
Она озадаченно посмотрела на него.
– Но Мандрепора будет продана.
– Да, знаю. – Он колебался, опять почувствовал неловкость, не зная, как сказать ей об этом. – Думаю, что мы могли бы сделать предложение о покупке острова.
– Вы… остров Мандрепора…
– Да, мой дедушка очень богатый человек, и ему понравилась идея найти себе пристанище на Карибском море. Европейская зима стала для него мучением, он думает, что здешнее солнце может согреть его старые кости. Я считаю, что теперь он никогда не покинет Шаранту, даже для отдыха, и это означает, что его поместье так же дорого ему, как вам Мандрепора, и даже, возможно, больше. Но именно такое он нашел оправдание этой идее.
– Не знаю, что и сказать!
– Мандрепора может стать прекрасным и необычайным курортным островом. Можно расширить гостиницу для приезжих гостей, построить несколько шикарных особняков. Что еще более важно, здесь теперь ощущается крайняя нехватка легких самолетов для перевозки пассажиров после развала «Эр перпетуа», а я всегда мечтал стать хозяином своего дела.
– Вы хотите сказать… вы приедете сюда, чтобы руководить чартерной компанией?
– Именно это я и имею в виду. Это будет небольшое предприятие, конечно, – я бы не хотел, чтобы бумаги отнимали у меня чересчур много времени и его не оставалось, чтобы летать самому. Хотя, думаю, я всегда могу нанять кого-нибудь, чтобы заняться этой стороной дела, заняться бумагами. И нам придется пригласить людей для управления гостиницей и причалами. Сам я абсолютно ничего не понимаю в бизнесе, а мой дедушка слишком стар, чтобы морочить себе голову этими вещами, хотя, уверен, что в расцвете лет он сумел бы один справиться со всем этим.
– Великолепная идея, Ги! – Ее глаза заблестели. – Вы не представляете, что для меня будет значить сознавать, что Мандрепора попала в хорошие руки. Я буду счастлива знать, что здесь находитесь вы.
Он поднял свой бокал, пригубил, задумчиво глядя на нее.
– Сказать по правде, Лили, я очень надеялся, что вы будете не просто думать о Мандрепоре. Я надеялся, что, может быть, сумею уговорить вас остаться здесь и помочь осуществить эти планы.
