Георг прекрасно умел выбирать маршруты и темы для разговоров. Джейн даже показалось, что за пять лет он еще поднаторел в этих вопросах. Во всяком случае, сейчас у него была несколько иная тактика: очевидно, он понимал, что Эшли — девушка хотя и юная, но вполне раскованная и с ней можно не затягивать прелюдию.
Джейн все время, пока они бродили по улицам, болтала без умолку, как и подобает пустоголовой блондинке. У нее хорошо получалось. Георг был очарован. На какой-то миг ей даже показалось, что он заскучал, уловив решительный настрой своей спутницы если не сегодня, то уж в ближайшие дни сделать его своим любовником. Разница в возрасте, похоже, больше не смущала юную Эшли.
Но это как раз было не очень хорошо. Георг не привык добиваться расположения женщин слишком быстро. Ему самому нравилась эта тонкая игра словами, взглядами, завуалированными жестами… Так обычно проходили дни, и лишь потом его подруге полагалось «сдаваться». Сразу Георг никого и никогда не тащил в постель. Может быть, поэтому он и женщин выбирал с характером, что называется, с изюминкой?
А здесь явно не его случай. Он исподтишка посмотрел на Эшли. Но она красива. Она умопомрачительно красива и юна, а ему все больше нравились юные. К тому же она сестра Джейн, которую он, признаться, до сих пор не мог забыть. А это придавало ситуации пикантности, и он уже чувствовал, как в груди томится и разгорается нечто предвосхищающее сильные ощущения.
А Джейн вела себя словно легкомысленная глуповатая особа по одной-единственной причине: ей было неимоверно страшно. Она боялась, что Георг узнает ее, и в то же время ей этого отчаянно хотелось. Она пряталась за «Эшли», как за скалу, понимая, что эта игра чудовищно опасна, но именно она — единственное, что сейчас может ее защитить.
Она с маниакальной точностью водила Георга по тем самым маршрутам. Это тоже была игра. И тоже опасная. Но в какой-то миг Джейн поняла, что она должна сыграть, чтобы унять свою тревогу, чтобы сбросить весь адреналин, накопленный за пять лет. Она слишком долго сидела на месте, слишком долго мариновала себя. Теперь пришло время использовать весь ум и силу воли. «У каждого свои грехи и прихоти», — вспомнила она давние слова своего возлюбленного.
Они и не заметили (на самом деле Джейн очень хорошо еще днем изучила этот маршрут), как «случайно» оказались на том самом пляже, с которого все началось. Именно здесь она когда-то занималась любовью с Лориано, а потом в один из вечеров оказалась тут с Георгом. Джейн плакала у него на груди, а он гладил ее по волосам и, кажется, едва ощутимо целовал в макушку. Это был их первый вечер. Он закончился ничем, все поцелуи и объятия были значительно позже. Но все равно именно этот пляж стал отправной точкой их отношений.
Попав сюда, Георг странно оглядывался вокруг, словно сомневался, действительно ли это то самое место или ему только кажется. Потом медленно сказал:
— Давайте присядем. Здесь есть чудесные скамьи для отдыхающих…
Она и сама прекрасно помнила эти скамьи. Джейн с хищной иронией смотрела на него, словно получая удовольствие от его растерянности. Георг явно переживал. Он не мог не вспомнить этот пляж: перед тем как уехать в Рим, они тысячу раз гуляли здесь.
Рим… Джейн, снова забыв о контактных линзах, зажмурилась, пытаясь прогнать навязчивые воспоминания.
— Так сколько вам на самом деле лет, прекрасная Эшли? — спросил Георг, доставая из своего смешного рюкзачка недопитое вино и два бокала и очевидно приготавливаясь к пространной беседе.
— Мне-то? — Джейн повернулась к нему и смело посмотрела в глаза. Георг рядом. Сидит на скамье, и его рука касается ее руки. Нет, она не сможет выдержать этого испытания! Сейчас она сама разденет его и… — А сколько по-вашему?
Он поскучнел. Угадывать возраст и льстить девушкам — это был явно не его конек, а скорее подошло бы Эрику.
— Ну… больше двадцати я вам не дам.
Джейн рассмеялась и, встав перед ним, смело взяла его лицо в свои ладони. Она оказалась чуть выше из-за того, что Георг сидел. Он открыл рот от изумления. Из его рук выпали и со звоном разбились о пляжные камни два бокала, предназначенные для вина.
— А что скажет мама? — прошептал он, обнимая ее и усаживая на свои колени верхом.
В глазах его полыхнуло жаркое пламя. Джейн буквально увидела, как этот огонь перекидывается на нее, и тело мгновенно загорается, не слушаясь больше разума. У нее пять лет не было мужчины!
— Насчет мамы я пошутила. Я совершеннолетняя.
Он молча смотрел на нее. Глаза его казались бездонными. Джейн в последний раз задумалась: стоит ли?
— Не надо сомневаться! — вдруг прошептал Георг и резко притянул ее к себе. Их губы соприкоснулись в поцелуе, а дальше Джейн видела лишь искры, которыми заполнился весь мир вокруг них.
— Надеюсь, этот нахал еще не успел вскружить вам голову?
Эрик сидел перед ней торжественный и благоухающий одеколоном, даже помолодевший. На столе лежал букет ярко-синих цветов, названия которых Джейн не знала, но которые, по словам дарителя, очень подходили под цвет глаз Эшли. Он пришел с самого утра и на правах друга дома уселся не в кафе, а за столом во дворе. Джейн пришлось терпеть его общество, пока они с Марой завтракали.
— Но про кого вы говорите? — с самым невинным видом спросила она, ибо после романтической прогулки с Георгом вернулась только под утро, и Мара об этом знала.
— Про своего друга, про Георга. Он же ваш сосед. Вы уже познакомились, верно?
Мара покосилась на нее неодобрительно, но все же решила защитить:
— Если вы считаете его своим другом, тогда почему называете нахалом, хотела бы я знать?
— Да просто он обещал вчера зайти ко мне, а сам, видимо, нашел общество получше… — Эрик пошло улыбнулся.
Джейн подумала, что Георг вряд ли успел рассказать другу о сегодняшней ночи, которую они провели там же, на берегу, не в силах прервать наслаждение и уйти куда-нибудь в более надежное укрытие, чем брошенная рыбацкая хижина. А если не рассказал, значит, это всего лишь догадка Эрика. Скорее всего, Эрик за что-то давно и сильно обижен на Георга! Как интересно все складывается.
— Ах, Эрик! — вздохнула она. — Если бы вы знали, как далеки вы от истины!
— То есть вы хотите сказать, что еще не знакомы с главным местным сердцеедом?
Джейн сокрушенно махнула рукой, словно говоря: «О чем вы?! Разве мне до сердцеедов!»
— А вы сами почему вчера не зашли? — спросила Мара.
Джейн была благодарна ей за поддержку. Наверное, Мара плохо подумала про нее, когда она, счастливая и румяная, вернулась лишь под утро. Джейн и сама понимала, что поступила некрасиво, с первого же вечера «знакомства» допустив такое легкомыслие. Но страсть и многолетнее воздержание сделали свое дело: Джейн уже не помнила ни себя, ни своей головы, когда Георг целовал ее, кружил на руках, когда они нашли эту хижину… Она не заметила, как прошло несколько часов и рассвело.
— Эрик, за что вы на него обижаетесь? Вам-то он чем насолил? — продолжала допытываться Мара.
— Мне… — Эрик сделал задумчивое лицо человека, который многое пережил. На его физиономии это выражение смотрелось самым наиглупейшим образом, и Джейн едва сдерживала смех. — Он увел у меня жену.
Мара уставилась на него, а Джейн почему-то боялась поднять глаза, будто была причастна к этой истории и ей за что-то должно быть стыдно.
— Увел жену? — переспросила шокированная Мара.
— Да. Но Бог наказал его, и вскоре они тоже разошлись. — Эрик стал мрачен.
Интересно, а мне-то зачем все это знать? — подумала Джейн и насторожилась. Либо Эрик предостерегает ее от чего-то, либо просто мстит Георгу, создавая у потенциальных подружек нелестное мнение о нем.
— Хм, — пробормотала она. — Занятно.
— Вы находите это занятным?!
Она подняла глаза: Эрик с возмущением смотрел на нее.
— Ах, что вы! Это я просто… думала о своем.
— Впрочем, простите мою резкость. Спасибо за вкусный завтрак. Я пойду.
Он откланялся и ушел.
Несколько минут Мара и Джейн молча смотрели друг на друга.
— А ведь он не зря ходит сюда! — наконец сказала Мара. — У него какой-то интерес. И, боюсь, милая моя, ты — всего лишь повод.
— Может, он тайно влюблен в тебя? — пошутила Джейн, но Мара не поддержала ее шутку.
— Ему вообще с женами не везло. Он лишь недавно уехал в Рим, а раньше-то жил тут… Чего только между ними не было!
— Между ними с… Георгом?
— И с Георгом, и с братом Георга. Есть у него брат-близнец… Они росли вместе, вот в этих домах, и учились в одном классе.
Джейн сокрушенно качала головой. Надо же с какой точностью она попала в самое яблочко этих трогательных отношений братьев с друзьями!
— Я только одного не пойму, — вдруг сказала Мара. — Чем он зарабатывает на жизнь? У него постоянно есть деньги, но никто не слышал, что он где-то работает…
