— Я флиртовал с ней, потому что дошел до точки, — неохотно бросил он. — Я хотел, чтобы мы с тобой как можно скорее ушли оттуда…
— Понимаю, — пробормотала она.
Он опять вздохнул и, оторвавшись от окна, посмотрел на Люси.
— Прости! Я не должен был поступать так. Впервые с тех пор, как мы встретились, я позволил себе флиртовать с другой женщиной.
— Я прощаю тебя! — Люси мягко улыбнулась. — Теперь я понимаю, какой эмоциональный прессинг тебе пришлось выдержать. Но мне нужно знать, почему ты находился под этим напряжением. В чем же причина? — Но она снова не услышала в ответ ничего, кроме молчания. — Бобби, дорогой, все это время мы с тобой жили счастливо и не копались в прошлом. Но, думаю, дальше так продолжаться не может. Судьба отняла у нас эту возможность в тот день, когда Марго влюбилась в Клайва Стейсона, и теперь нам остается только одно: примириться с этим фактом, принять выбор Мегги и продолжать жить дальше. Это единственное, что мы в силах сделать…
Он опять отвернулся к окну и стал легонько постукивать длинными пальцами по подоконнику. Ранние лучи вечернего солнца освещали его напряженное лицо, придавая загорелой коже оттенок тусклого золота.
— Ты слышал, что Барбара отдала им дом в Бенморе?
Долгое время Роберт не отвечал, а потом бросил:
— Да.
— Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что этот дом для тебя многое значит… Это связано с Барбарой Стейсон? Что-то, что имеет отношение к твоему детству… к родителям?
Опершись о подоконник, Роберт склонился над ним, как над письменным столом после трудных переговоров, на которых должен был прийти к единственно верному решению, связанному с судьбами многих людей. Но на этот раз дело касалось не компании, а его самого…
Люси выскользнула из постели и, пробежав босыми ногами по ковру, подошла к нему. По пути она подхватила его рубашку и набросила себе на плечи.
— Роберт, — спросила Люси, — когда вы жили в Бенморе, миссис Стейсон и твои родители были знакомы?
Его взгляд был устремлен на ветви старого бука, росшего под окном.
— Да. Мы все знали Барбару Стейсон в те далекие дни.
— Она была душой общества, — начал медленно, с остановками рассказывать он. — В ее поместье под названием Олдбридж устраивались шумные вечеринки, которые славились на всю округу: всякие праздники и благотворительные ланчи, приемы с коктейлями, а иногда и настоящие балы. Это был прекрасный дом с великолепным поместьем! Все знали Барбару Стейсон и обожали ее, все, включая меня и… моих родителей.
— Что же нарушило эту идиллию?
— У моего отца начался с ней роман.
Люси оцепенела. Эрик Тетли и Барбара Стейсон! Отдельные недомолвки и маленькие детали взаимоотношений Роберта с отцом начали постепенно складываться перед ее глазами в четкую картину. Она представила себе Эрика и Барбару вместе и не могла не признать, что они составили бы великолепную пару. Разница в возрасте была не так уж велика, наверное, лет десять-двенадцать… Они, безусловно, являлись сильными личностями, и у обоих навсегда поселилась необъяснимая печаль в глазах.
— Мне было восемь лет, когда этот роман стал достоянием общества, — сказал Роберт после долгой паузы. — Я помню мельчайшие детали того, что тогда происходило. Уловки, к которым отец прибегал, чтобы уйти в Олдбридж… Объяснения, которые он давал моей матери, когда сплетни дошли до нее… Перешептывания и косые взгляды, которые сопровождали всю нашу семью, стоило нам появиться на улице. Школьные приятели насмехались надо мной, но я дрался с ними так яростно, что на время они оставили меня в покое. Увы, от этого их издевки не стали менее обидными. — Он горько усмехнулся. — Они хихикали и шептались всякий раз, когда я оказывался рядом, точно так же, как и все остальные жители городка. Тайна была известна всем без исключения.
— Когда твоя мать узнала об этих отношениях? — Люси испытывала к Роберту сочувствие, но знала, что не должна обнаруживать его.
— Не сразу. Она делала то же, что и большинство обманутых жен в подобных случаях, — ради сохранения семьи старалась закрыть на все глаза. Наша семья занимала определенное положение в обществе и пользовалась уважением, так что мать едва ли могла прийти в Олдбридж и затеять скандал с Барбарой. Поэтому она, сколько могла, держала себя в руках, но постепенно ее положение стало невыносимым. А когда скандал вышел за пределы дома…
— Твой отец был серьезно увлечен? — осторожно спросила Люси.
— О да, он безумно любил Барбару Стейсон. — Глаза Роберта вспыхнули. — Я ненавидел эту пару, но никогда не сомневался в искренности их чувств.
— И тебе трудно было рассказать мне об этом?
— Мне очень обидно за мою бедную мать, Люси, — ответил Роберт, опустив голову.
Боль светилась в его глазах. Он никогда не говорил с ней о матери, не показывал ее фотографий… Люси ничего не знала о ней, кроме того, что она умерла, когда Роберту было восемь лет. Она даже не знала, как звали эту несчастную женщину.
— А она не переставала любить твоего отца, — мягко произнесла она, и Роберт кивнул.
— Да, — ответил он тихо. — Их отношения были достаточно сложными. Они встретились очень молодыми и почти сразу же поженились. Годом позже родился я. Матери тогда было всего двадцать, и необходимость заботиться о ребенке рано превратила ее из веселой легкомысленной девушки в обремененную многочисленными обязанностями хозяйку дома Я думаю, ссоры с отцом начались еще до того момента, как возник этот роман, просто на них никто не обращал внимания, но по мере того как отношения отца и Барбары развивались, скандал назревал, как нарыв. Когда мать не выдержала, между ними произошел серьезный разговор и… отец ушел.
— Ушел?! — не поверила своим ушам Люси.
— Да.
— В Олдбридж?
— К Барбаре Стейсон, — кивнул Роберт с холодной улыбкой. Он отвернулся к окну, и глаза его погасли.
Какое-то время Люси молчала, переваривая его слова. Теперь ей стало ясно, почему церемонии бракосочетания приводили Роберта в такое раздражение. Неудивительно, что он вышел из себя, узнав, кто будет сидеть рядом с ним за свадебным столом, думала она. Узнать, что моя сестра будет жить в том самом доме, который являлся ему во сне не иначе, как в виде ночного кошмара, было нелегко. И это длилось с того самого дня, как Мегги познакомилась с Клайвом Стейсоном!
Но Люси догадывалась, что это только первая страница таинственной истории.
— И что же было потом, Роберт? Как твоя мать пережила все это?
— Пойдем в постель. — Он повернулся к Люси, но его улыбка была натянутой, и она поняла, что он хочет закрыть тему, прежде чем она выпытает у него все до конца. — От всех этих разговоров у меня опять голова разболелась.
