произношу я, прикидывая осталось ли в моём желудке место хотя бы на маленький укус.
– Ничего подобного! – со смехом возражает она. – Всего лишь показываю свою любовь к тебе, милая. Где ещё тебя смогут накормить тем, что ты особенно любишь?
Нигде. Тут она права.
Вика разрезает торт, кладёт по кусочку в четыре тарелки и вновь занимает своё место:
– И потом, я хотела подсластить пилюлю, потому что у нас с Робертом есть к тебе серьёзный разговор.
Я напрягаюсь, а сестра продолжает:
– Если ты непременно хочешь заняться фотомодельным бизнесом уже сейчас, это вовсе не повод бросать учёбу. Ты можешь не понимать, но образование – важная часть жизни. Модельная сфера ненадёжна, а полученное образование никуда не денется и может помочь в нужный момент, понимаешь? Мы с Робертом считаем, что ты можешь учиться и пробовать свои силы перед фотокамерой одновременно. Это самый лучший вариант из возможных. Мы… Нет, я настаиваю на том, чтобы ты вернулась в колледж. Я не стану забирать твои документы ни под каким предлогом…
– И не нужно, – выдыхаю я.
– Даже не проси… Что? – смотрит на меня сестра, и в её глазах неверие и надежда на то, что она не ослышалась.
– Я вернусь в колледж, – улыбаюсь я ей.
Да, этой ночью мне многое мешало уснуть, в том числе и мысли о возвращении в колледж. Я пришла к выводу, что, по сути, у меня нет мечты, поэтому я должна попробовать её найти.
– Боже! Я так рада! – восхищённо восклицает Вика и добавляет уже спокойнее, вернувшись к роли старшей сестры: – Очень разумное решение, Ани. Домой, надеюсь, ты тоже настроена вернуться?
– Нет.
– Что? Но…
– Вик, – накрываю я её руку своей, – мне кажется, я нужна мисс Лейн. Я буду снова ходить в колледж, но жить пока останусь у неё. Это временно. И обещаю, я вернусь, если не раньше, то обязательно к рождению ребёнка. Чтобы помогать… Вик?
Сестра заметно бледнеет и выпучивает глаза, отчего я пугаюсь.
Что я не так сказала?..
Бросаю взгляд на Ника, подозревая о том, что ему ещё не сообщили о беременности жены отца, он, хмурясь, указывает на Роберта, а тот во все глаза смотрит на мою сестру.
Боже…
– Ро-рождение ребёнка? – запинаясь, спрашивает он.
– Ты ему не… – замираю я.
Вика зажмуривается и часто качает головой. А затем и вовсе подскакивает со стула и быстро направляется к выходу из столовой.
– Вики! Ты беременна! – не то спрашивает, не то утверждает Роберт, кидаясь вслед за ней. – Вики!
Господи, почему она ничего ему не сказала?!
Находясь в некотором ступоре, я смотрю на Никлауса, потому что чувствую на себе его взгляд, но он лишь усмехается и ничего не говорит. Щёки пылают от стыда: совершенно не задумалась, что сестра может по каким-то причинам скрывать от семьи свою беременность…
Беру себя в руки и предлагаю Никлаусу:
– Наверное, нужно убрать со стола.
Он молча кивает и поднимается с места вслед за мной. Уже на кухне я перекладываю блинный торт, который так и не попробовала, в контейнер и ставлю его в холодильник. На душе тревожно. Разворачиваюсь лицом к Нику, который ставит посуду в посудомойку и выпрямляется. Он смотрит на меня в ответ, опирается бедром на тумбу и скрещивает руки на груди:
– Значит, ещё одна сестрёнка или братик.
Я кусаю губы и виновато замечаю:
– Не представляю почему Вики не сказала вам раньше. – Прячу лицо в ладони: – Мне так стыдно…
Никлаус подходит ближе, отнимает мои руки от лица и ловит мой взгляд:
– Не грузись. Когда-нибудь это должно было произойти.
Он не отпустил одну из моих рук из своей, и теперь поглаживает подушечкой большого пальца моё запястье, отчего у меня вновь подскакивает пульс. Я стараюсь задать вопрос так, чтобы не было заметно, что у меня внутри всё дрожит:
– Ты рад?
Никлаус улыбается:
– Я обожаю Молли. Думаю, и здесь не возникнет проблем.
– Никакой ревности?
– Я устал от родительского внимания ещё в десять лет, Ан-ни. Когда родилась Молли, я вздохнул с облегчением, правда.
– А как же… Оливер? Выходит, твоя мама всегда уделяла больше внимания тебе?
– Всё своё внимание, Ан-ни, – будто бы виновато морщится Никлаус. – Когда мы с Оливером познакомились, я был тяжелобольным ребёнком, понимаешь? Мама, как курица-наседка, кружила возле меня, она и с Дэниэлом-то познакомилась в больнице – он меня оперировал. Ей точно было не до чужих детей, хотя Ол… он к ней тянулся, да. И меня начал ненавидеть именно поэтому.
Немудрено, пожалуй.
– Ну, а ты…
– Пойдём, – перебивает меня Никлаус и тянет за руку в сторону лестницы.
Я послушно шагаю туда, куда ведут, раздумывая над новой информацией. По версии Никлауса выходит, что он был не прочь поделиться вниманием матери с другим ребёнком. Но она сама не хотела. Версия Оливера же была прямо противоположной.
И по неизвестной причине я, кажется, больше верила Никлаусу…
Мы поднимаемся на второй этаж и идём прямиком в комнату Никлауса. В Запретную когда-то комнату. Но… Зачем?
– Ник…
– Из моего окна есть выход на крышу. Там классно, и если ты не торопишься к своей мисс Лейн или ещё куда…
– Не тороплюсь, – заверяю я его поспешно.
Никлаус тихо смеётся и сильнее сжимает пальцы на моей руке:
– Отлично.
Я глупо улыбаюсь, когда он отпускает меня, чтобы поднять створку окна вверх и уступить мне возможность выбраться на крышу под небольшим уклоном первой. Я забираюсь на подоконник с ногами, спускаю их на черепицу и, отступив чуть в сторону, сажусь у стены. Порыв тёплого ветра подхватывает мои волосы и подол платья, оправляю его, зафиксировав между ног, а волосы заправляю за уши. Рядом садится Никлаус и смотрит вдаль. Мы некоторое время молчим, а затем он предлагает:
– Спрашивай. О том, о чём хотела спросить на кухне.
Я
