и выходит.
Только закрывается дверь, как я подрываюсь и хватаю ее за руки и начинаю умолять.
– Вы понимаете меня? Русский понимаете? – она машет головой и вновь отвечает на своем языке. – Speak English? – и вновь тот же ответ.
Показывает мне руками, чтобы раздевалась.
– Да подождите вы. Я тут заперта, понимаете? Помогите мне, – смотрю в ее глаза, а сама чуть ли не плачу от этой безвыходной ситуации. – Он меня украл. He stole me. Do you understand? Yea? No? – машет головой. – Черт возьми.
Падаю на подушку и плачу, потому что сейчас все кажется уже не таким, как вчера. Не было осознания. А сейчас оно похоже пришло. Этот идиот не шутит.
– Боже, что мне делать?
Женщина что-то говорит, и я понимаю, что она меня торопит.
Снимаю с себя халат и сорочку оставшись в трусах и лифчике. Переворачиваюсь на живот, как она мне показывает. Щупает, стучит, давит, а я и не чувствую ничего. Голова забита тем, что я реально в западне. Ни сумочки, ни документов, даже одежды нет. Выберусь за пределы дома, так меня либо убьют, либо кто-то реально притащит туда, куда мне было обещано.
Может попробовать спокойно поговорить. Так кажется, с психами общаются?
Пока думала о своем, не заметила, что врач уже закончила с осмотром и в комнату вошел он, а я с голой задницей к верху лежу.
Слышу громкий, шипящий вдох, резко поворачиваюсь морщась от боли и накрываюсь одеялом до подбородка.
– Стучать не учили?
– Ты правда думаешь, что я захочу даже просто посмотреть на такую, как ты?
Ну да, а я хотела спокойно и мирно.
– Вообще охамели? Какого черта вы меня обзываете, как вздумается? Что за произвол? Отпустите меня немедленно. Верните документы. Я хочу домой. Мои родители сходят с ума. Все знают, что я прилетела к Фатиме на свадьбу, сюда скоро полиция приедет. Я в суд на вас подам. Вы удерживаете меня тут насильно. Это статья, плюс позор всей вашей семье Хаддад.
Пока я выдавала свою тираду, мужчина стоял, облокотившись о подоконник и смотрел на меня усмехаясь.
– Это все?
– Вам что, все равно? Это уже не шутки. Я говорю серьезно.
– То есть до этого ты реально думала, что тут тебе детский сад? Так будешь знать.
Выдыхаю, теряя последние капли терпения, чувствуя приближение истерики.
– Ладно. Давайте так, я вас услышала. И поверьте, поняла предельно ясно. Я улетаю и все, больше никаких попыток связаться с вашей племянницей. Могу поклясться, что больше не появлюсь в жизни вашей семьи.
– У тебя было на это полтора месяца, – отталкивается от окна и двигается в мою сторону, – а ты приехала сюда, – обходит кровать и приближается все ближе. – Нагло смотрела мне в глаза, демонстративно показывая, что тебе плевать на мои слова и сейчас пытаешься договориться? Не выйдет девочка, – последние слова он сказал уже почти мне в лицо.
Я вжалась в подушку как могла, практически срослась с ней, а из-под одеяла выглядывали лишь мои глаза.
– Я все равно уйду. Нравится вам это или нет.
Он сощурил глаза и улыбнулся так, что гримаса больше походила на волчий оскал.
– Ты не уйдешь. До тех пор, пока я так не решу, – резко оторвался и пошел на выход.
– Эй, мы не закончили.
– Правда? Значит продолжай без меня, – хлопнул дверью, а после я услышала поворот ключа в замке.
– Скотина, – закричала и бросила подушку в ту сторону куда ушел сейчас он.
«Что мне делать?»
Поверить бы для начала, что все правда, а уже потом думать.
С другой стороны, меня скоро родители хватятся. Они знают куда я улетела и скоро позвонят Зулейке или Фатиме. Значит уже сегодня я могу быть свободна.
Выдыхаю с некоторым облегчением. Главное, чтобы он меня не трогал.
В обед приходит служанка ставит небрежно мне на стол поднос и одаривает меня гневным взглядом.
«Это еще, что за дела?»
– Что-то хотели? – встаю, сложив руки на груди и смотрю на нее в ответ.
– Ты не достоин господин, – еле ковыряя языком во рту сказала она.
– Чего? Кто кого там достоин? Я сегодня улетаю.
– Ты жить тут, шармута, – кривясь выплевывает она.
Ну это слово я точно знаю. И, кажется, догадываюсь, откуда растут ноги у этой ненависти.
– Да-да, я жить там, а ты жить тут. Ну, а сама ты, жрица любви, все надеешься на то, что тебя в жены возьмут? – смеюсь над ее ошалелым лицом. – Так и останешься официанткой этого дома и своего господина.
– Неверная, – шипит мне в лицо, а я подталкиваю ее к двери.
– Ага, я поняла тебя. Иди, и там проклинай меня, – вытолкала ее из комнаты.
Еще одна ненормальная.
После обеда время словно мягкая карамель, тянется и липнет, сковывая всю меня изнутри.
А я все жду, когда мне придут и скажут, что я свободна.
Но от этой тишины все спокойствие медленно оборачивается против меня.
Начинается красивый закат, который я наблюдаю из своего окна. На улице я замечаю въезжающую машину и тут же отпрыгиваю назад, почему-то мне кажется, что моя фигура могла кому-то сильно помешать.
Не проходит и десяти минут, как дверь с грохотом открывается и в комнату влетает Наиль.
Перекошенное от злости лицо и сверкающие недобрым блеском глаза, которые прожигают меня насквозь.
– Кому ты себя там демонстрировала, Ульяна, – рычит он и направляется ко мне.
– Кому чего я делала? – пячусь назад, стараясь не сильно выдавать свое волнение и страх.
– Ульяна, я не стану задавать повторно вопрос. Строила глазки охране, чтобы выпустили?
– О боже, совсем с головой все плохо? – говорю и тут же пищу, потому что он делает выпад в мою сторону, а я разворачиваюсь и бегу куда глаза глядят.
Вылетаю в коридор, потому что он оставил открытой дверь и несусь со всех ног.
Почти добегаю до угла, как меня поперек живота перехватывает рука и утаскивает в развороте в какую-то дверь.
Кричу и брыкаюсь.
– А-а-а-а… отпусти меня… пусти-и-и мерзавец, – но внезапно тело поднимается в воздух, и я падаю на что-то мягкое.
А после остаюсь придавлена тяжелым телом к кровати… вниз лицом.
Наиль, перехватывает мои руки и поднимает их над головой, скрещивает мои кисти и удерживает их своей лапищей, а вторую кладет под живот и плотнее притягивает к себе.
Замираю и не дышу, но чувствую его горячее дыхание на своей шее.
Становится жутко и страшно. Я не хочу, чтобы он меня касался, а
