шипение и тихий мат.
– Давай, две недели организуй, – командует Далер. – Звонок на громкую, – это уже мне.
– Ладно.
Звоню маме, а она долго трубку не берет. Начинаю волноваться, когда кажется, что звонок переключится на автоответчик, но тут она отвечает все-таки.
– Дашка, – кричит сразу же. – Ты где? Я уже на пороге стою одетая и такси вызвала.
– Мам, зачем? Куда ты собралась?
– За тобой. Ты почему не дома? Ну позвонила бы. Что ж ты мое сердце не бережешь. Я к твоей начальнице пойду.
– Так, мам, успокойся. Я на работе и звоню с приятными новостями, потому и не предупредила тебя, что сегодня опять на сутках.
– Увольняешься что ли? Вот и правильно, пусть к черту идут ироды, со своей клиникой. Вот же бессовестные.
– Мам, ты слушать будешь? Никуда я не увольняюсь.
– А надо бы. Ты ж молодая еще такая, когда тебе жизнь свою строить? – пока мама причитает приподнимаю глаза и вижу, как все трое мужчин насмехаются, идиоты. От злости беру и переключаю звонок на обычный режим быстро отходя в сторону, потому что Далер сразу встал с кресла.
– Боже, мам. Да успокойся уже. Я тебе звоню сказать, что за мою работу и частые смены, мне дарят отдых на курорте.
Все дальше отхожу от мужчины, который типа прохаживается мимо дивана.
– Вот это я понимаю. И куда полетишь? Давно пора.
– Не я, а ты. Ну куда мне лететь? Дел уйма.
– Даша, я уже свое отжила дочка. Пора и тебе начать. Не вздумай…
– Мам, у тебя самолет завтра. Куда ты там хотела на горячие источники? Геленджик?
– Я хотела в Горячий ключ, а…
– Ну вот. Представь, – разворачиваюсь к мужчине и смотрю в глаза, рассказывая ей о прелестях отдыха в люксовом номере, – три недели в санатории, да еще и в самом дорогом номере. Ты ж мечтала. За все оплачено.
– Как так? Там же номер стоит за сутки девять тысяч сейчас, потому что конец мая, летом еще дороже. А с обедами так вообще. Еще и три недели?
Мужчины стали посмеиваться, кроме Далера, тот смотрел мне в глаза прищурившись.
«Так то, Халилов».
Хотя я понимала, что эти деньги для него капля в море.
– Мамуль, вот такой начальник у меня.
– Даш, ну это неправильно, дочка.
– Мам, ну все, – вновь смотрю на него произнося последнее. – Завтра приеду провожать тебя в аэропорт, о времени сообщу позже, телефон не отключай и собери вещи пока.
– А может вместе? Там же лечение пройти можно разное.
– Вот и пройдешь, все что захочешь заказывай, начальство оплатит.
– Ой, не нравится мне это все.
– Мам, я побегу, дела.
– Ну давай, дочь. Звони. И спасибо.
Скидываю звонок и все веселье исчезает.
– Вышли оба, – рычит он тем двоим, наступая на меня.
Отступаю от мужчины и с визгом срываюсь на бег.
– Главное помните о сыне, – кричу ему переваливаясь через диван, надеясь увеличить расстояние, между нами, но он оказался более ловким и поймал меня за ногу, быстро перевернув на спину.
– Ты что, вздумала играть со мной? – со злостью выпаливает, обхватив мою шею огромной рукой, чуть сжав.
Оказываюсь пригвожденная к дивану и не могу даже пошевелиться.
Машу ему насколько у меня получается отрицательно.
– Отвечай, – обдает гневом, что я леденею.
– Нет. Простите, – шепчу, ощутив, как кислород медленно заканчивается, а вдохнуть боюсь.
Далер смотрит на меня, сжав челюсти, но заметив, как в моих глазах собираются слезы, тут же отпускает и встает.
Наверное, только сейчас в мою не очень «мудрую» голову проникла суть – этот человек убивал людей, сколько крови на его руках не счесть. Ему вот так просто взять и задушить меня этой самой рукой ни стоит ничего, а я тут детский сад развела.
«Даша, о чем ты думала?»
– Если позволите, – еле выговариваю слова, аккуратно сев на край мебели, – я позвоню маме и скажу, что не приеду.
– Приедешь, – раздается на всю комнату его голос подобно раскату грома, после недолгого молчания. – Но учти, если не вернешься к машине, твоя мама отправится не на курорт. Поняла?
Сердце замирает и я, кивнув, отвечаю:
– Да.
– Завтра, после аэропорта поедешь в магазин с моими людьми и купишь все необходимое Рамилю. Начиная с вещей, заканчивая подгузниками и прочей фигней. И себе тоже.
– Я могу заехать домой и… – осекаюсь после того, как он резко разворачивается и пронзает пугающим взглядом. – Ладно. Все куплю. Просто вещи у меня есть и…
– Даша, – злится вновь.
– Поняла, поняла.
– Карточка будет у ребят. Все до тебя дошло или стоит заново объяснить?
– Все.
– Иди к себе. И ту хрень с рацией, как в больнице купи. Тут нет такой.
– Радио-няня, – говорю себе под нос и спешу на выход.
Стремительно бегу наверх, как тут же мой желудок жалобно урчит.
– Черт, – глажу живот и захожу в спальню, перед этим проверив малыша.
«Кажется он говорил, что уедет, тогда и поем».
Слоняюсь по комнате, не находя себе места. В руках телефон, но звонить кому-то просто не решаюсь. Вдруг и правда маме навредит. Сомневаться в том, что он на это способен не приходится, этот мужик даже смотрит убийственно.
Да и кому звонить? Светке? Знакомых то у меня достаточно, а тех, кто сможет противостоять Халилову и помочь мне равняется нулю.
Решаю спать эту ночь в комнате Рамиля, потому что вряд ли услышу его ночью. Снимаю покрывало с кровати, оно потрясающе мягкое и беру его с собой, прихватив подушку.
Малыш мирно посапывает. Раскладываю детский диванчик, который мне прям в пору с моим ростом и сажусь, вытянув ноги.
Через время скатываюсь немного ниже и ниже, а после укрывшись засыпаю.
Ребенок проснулся в два часа ночи. Я надела на него памперс, потому что одежды было много, но не по размеру и с ним на руках отправилась делать смесь.
Нахожу кухню не сразу, хорошо свет горит во всем доме.
Тут, конечно, шикарно. Барная стойка и высокие стулья возле нее, гарнитур дорогой, черного цвета, гранитная столешница с красивейшим рисунком, двойная раковина напротив окна, хоть там и темно сейчас, но я уверена, что быть хозяйкой такой кухни сплошное удовольствие.
– Надо было мне сразу сюда зайти, зайка. Вот где тут что лежит?
Кое-как нахожу смесь, бутылочку, губку новую и ершик, чтобы помыть ее.
Остается лишь одна проблема, у меня сделать все одной рукой не выйдет никак.
– Ну и куда мне тебя деть? Стульчика нет, – задаю вопрос улыбающемуся малышу,
