минут.
Я не встречалась с ним взглядом, но знала, что он смотрит на меня. Давит собой, что хочется под стол скатиться. Руки дрожали, и я так боялась неловкости. К счастью ничего подобного, не произошло. Лишь взяв в руки чашку с кофе, я выпрямилась и посмотрела на него.
Пусть кажется ему что с вызовом, но у меня шея затекла смотреть в тарелку, которая давно опустела.
Отодвинула стол и поблагодарив за завтрак ушла наверх, но перед этим попросила вернуть мои вещи.
– Ступай, позже, – был мне ответ.
Вошла в детскую и увидела, что Рамиль сидит в кроватке потирая глазки, видимо проснулся только что.
– Доброе утро, малыш, – подхожу к нему, и он тут же начинает улыбаться, протянув ручки ко мне.
Переодела и стала играться с ним, щекоча животик, наслаждаясь его звонким смехом.
– Что за сладкий мальчик…
– Он мужчина, а не «сладкий мальчик», – ворвался в это прекрасное мгновение голос того, кого тут видеть я мало хотела.
Выпрямилась и не поворачиваясь ответила ему.
– Он ребенок.
– Но если ты будешь с ним так сюсюкаться, то им и останется.
Стала злиться на мужчину.
– Ну так вытащите ствол из штанов и размахивайте перед ним. Может к году стрелять научится заодно, – повысила голос.
Подумала о том, что сказала и насколько двойной смысл несло мое предложение, залилась такой краской, что ощутила жар на лице и шее.
«Какой кошмар».
– Красивая, ты меня убиваешь, – стал он смеяться вдруг.
Повернулась чтобы увидеть этот феномен.
Так даже на человека похож. Вернула внимание ребенку и взяла его на руки.
– Мне пора.
– Ребята маршрут знают. Ни с кем не разговариваешь и Рамиля без внимания не оставляешь. Даже в примерочную за трусами идешь с ним.
– Послушайте…
Вдруг перебивает:
– Послушай, – делает акцент на окончании. – Хватит уже.
– Ладно, я забыла, – раздраженно выдыхаю. – Послушай, я могу пробыть тут насколько поняла всего неделю, или две, ну зачем новые вещи покупать мне? Заеду домой после аэропорта, да возьму все необходимое. Ну правда, это ни к чему, – говорила спокойно и даже дружелюбно, насколько могла.
– Считай, что это подарок, помимо того, что я тебе хорошо заплачу.
– Не всегда и не везде нужны принципы, – ответила и пошла на выход из спальни Рамиля.
– Как-нибудь расскажешь мне об этом. Ты забыла свою сумку, – поворачиваюсь к нему и протягиваю руку, не делая шагов на встречу.
Он делает их вместо меня.
– Все обшарили? Нашли что-нибудь интересное? – заглядываю внутрь, деловито что-то ища.
– Машина ждет, – сует руки в карманы и смотрит как мы с его сыном выходим из комнаты.
А на улице, стоило мне перевести дыхание я делаю как он тогда в больнице, правда не знаю зачем – скольжу глазами по окнам второго этажа зная, что детская выходит на задний двор, но уверена почему-то что он где-то там среди темных штор.
Сажусь в машину и сразу же ощущаю себя в клетке с хищниками.
Гена и Мурад. Один за рулем второй на пассажирском сидении.
Мне кажется, они даже кислорода больше специально забирают в салоне такого огромного авто.
Сижу не шевелюсь, все внимание обратила к ребенку, хорошо, что и мужчины не стали пытаться меня заново пугать.
Приехали к аэропорту в половине десятого. Рамиль уснул, и я стала отстегивать ремень.
– У тебя пол часа. Если буду звонить, значит время истекло или проснулся ребенок. Пять минут, и ты тут, иначе притащу тебя сам, – это все сказал мне темноволосый монстр. – Поняла?
Так хотелось сказать ему нечто иное, чем мое «Поняла», но мысль о том, что меня могут прикопать в лесу и найти новую няню для малыша отрезвила.
Прощание с мамой вышло слезливым с ее стороны. Куча наставлений, куча просьб беречь себя и несколько попыток развернуться и уйти назад. Телефон в сумочке не звонил, и я была рада, спокойно пообщаться с ней, насколько это возможно было в данной ситуации.
В голове роилась одна мысль: «Только бы все в этой истории закончилось благополучно для меня и мамы».
Громкий голос оператора. Рейс. Самолет. Тихое «пока» и крепкие объятия.
Казалось, что тут и началась новая жизнь… моя… ее… Для всех!
После аэропорта, мы поехали в торговый центр. Наверное, этот был самый дорогой из всех, что я знала. Не знаю, входили ли менеджеры в магазинах в список тех, с кем мне нельзя было разговаривать, поэтому я мирно говорила надоедавшим девушкам «Спасибо, я сама» и уходила в сторону.
В первую очередь, мы выбрали самую крутую и удобную для малыша коляску.
Правая и левая «скалы» двигались со мной в ногу. В какой-то момент я почувствовала себя важной персоной и влилась в роль, поэтому, когда в очередном магазине прикупив для Рамиля разные маечки и штанишки я им сказала, прощелкав пальцами: «Мальчики пакеты прихватите и расплатитесь», – кто-то засмеялся из них. А я прошагала дальше. Но после меня нагнали и дали понять, что шутка не удалась.
– Слушай сюда кукла барби, еще одна подобная шутка и я сделаю так, что тебе до конца жизни придется парики носить.
– Харэ, Мурад, – остановил его Гена.
Я, конечно, испугалась и тона, и его слов, но инстинкт самосохранения на сегодня видно отключился напрочь.
– Ну так рискни, бугай.
Он смерил меня взглядом, от которого стало плохо и пошел вперед.
– Но язык тебе лучше и правда держать за зубами.
– Спасибо за совет.
Два часа блужданий привели нас к детскому кафе, где мне предоставили все, чтобы приготовить Рамилю смесь и покормить его детским пюре. Заказали и для себя небольшой перекус.
– Ну что, поехали домой? – так хотела обойтись без покупки одежды и белья для себя, но не вышло.
– У нас четкие указания, даже не пытайся.
Спустились на второй этаж и потратили еще несколько часов на покупку одежды для меня, так как парой футболок и спортивных штанов мне не позволили отделаться.
– Сюда, я сама пойду.
– Нет, – отрезал Мурад.
– Слушай, это сейчас не попытка тебе досадить, это просто элементарное желание личного пространства.
– Я. Сказал. Нет. Еще раз повторяю, у меня четкие указания, от которых я не стану отступать ради твоих загонов, что ты трусы боишься покупать.
Видимо про это говорил Далер, про примерочную и далее по списку.
Хотелось громко высказаться, но вместо этого я вошла внутрь.
Изначально на цены я старалась не смотреть. Но когда девушка выбирает себе нижнее белье, то это отдельный кодекс.
У меня имеется дома пара комплектов, как я до этого думала, дорого белья. Но сейчас я поняла,
