в ступор, но стараюсь сделать абсолютно спокойный вид. Не знаю, насколько убедительно это выглядит со стороны.
— Я просто безразлично отношусь к нарушению личного пространства, — говорю я.
— Ложь, — качает головой Ледник. — Кто ты, Золушка, и зачем здесь?
Смотрю ему в глаза и кусаю губы. Кровь пульсирует в висках и я сжимаю в кулаки похолодевшие от страха руки.
Может быть прямо так в лоб и спросить его, помнит ли он тот день, когда спас одну дуреху? Признаться, что это была я и может быть тогда его извилины заработают активнее… Нет, мне не хватит смелости сказать все это в лицо, ведь тогда я буду выглядеть сумасшедшей и одержимой.
— Я пришла научиться драться, — тихо произношу я. — Бокс, борьба, самооборона, да что угодно. Я просто хочу научиться чему-то новому…
— Почему я и мой клуб? — приподнимает брови он. — Почему ты соврала о рекомендации от кого-то относительно меня?
— Просто… просто хотела показаться посвященной во все эти спортивные дела, — задыхаюсь от волнения, но поток лжи сам собой рвется наружу.
Несколько секунд Алексей молчит и рассматривает мое лицо так, словно ищет что-то. Чувствую себя будто парализованной под его пристальным взглядом, не смею и сдвинуться с места. Очень надеюсь, что он мне поверит, ну или сделает вид…
— Напомни, как тебя зовут? — щурится мужчина.
Открываю и закрываю рот, потому что мозг в состоянии стресса начал катастрофически тормозить.
— Алена, — наконец, отвечаю я.
В зеленых глазах Ледника появляется мимолетный отблеск злости и презрения. Если это реакция на имя, то она значительно отличается от той, что была пять лет назад. Что же с ним произошло за эти годы, если вселенская боль сменилась настолько яркой ненавистью?
— Врешь, — снова отрицательно качает головой он. — Чтобы назвать свое имя, взрослому человеку не нужно так много времени, а ты определенно задумалась и вспоминала свою легенду.
— Вы цепляетесь к мелочам, я просто… — начинаю говорить, но замолкаю.
Алексей подходит ближе и я чувствую себя беспомощной перед ним, подавленной его искрящейся недовольством энергетикой.
— А теперь слушай, что скажу тебе я, — вкрадчиво начинает он. — Твои шмотки стоят не меньше десяти штук баксов, из этого я сразу сделал вывод, что ты не местная. К тому же, ты слишком красивая, по моим меркам и предпочтениям. Очень ухоженная, начиная с ногтей и заканчивая кончиками волос. Уверен, что в эту красоту было вбухано не меньше сотни тысяч, и ты бы вряд ли захотела расквасить себе милый нос на ринге без видимой на то причины, — чувствую, как краснеют мои уши и горят щеки от смущения.
Он же определенно не комплименты делал, но его слова о том, что я красивая “по его меркам и предпочтениям”, заставляют в груди все перевернуться с ног на голову.
— Сойдемся на том, что ты не простушка, — продолжает говорить Ледник. — Ты говоришь с акцентом, да, не во всех словах, но он проскальзывает. Значит, ты жила заграницей достаточно долго, чтобы перенять языковую среду, — после этих его слов испытываю неловкое чувство дежавю. — Прибавь ко всему этому то, что тебя сюда привозит личный водитель на тонированной тачке, стоимостью больше пятнадцати миллионов. Какой мы делаем вывод, Золушка?
Смотрю в лицо Алексею и на глаза наворачиваются слезы. Мне нечего ответить ему, в голове лишь шум, но ему и не нужен мой ответ.
— Ты маленькая, избалованная, богатенькая лгунья. Пришла, чтобы потешить свое самолюбие, думала я буду скакать перед тобой на задних лапках? Нет, этого не будет. К тому же, между тренером и спортсменом должно быть доверие. Ты не называешь своего настоящего имени, не говоришь о реальных мотивах, что привели тебя сюда… Я не буду работать с тем, кто мне не доверяет даже за тройную ставку, — его голос наполняется нотками презрения. — И главный вывод — тебе здесь не место, свободна.
— Я никуда не пойду, я плачу за тренировки! — пытаюсь противостоять я, но в носу предательски щиплет от нахлынувших слез.
— Мне не нужны твои деньги, можешь идти. Развлечения закончены для обоих.
Алексей разворачивается и уходит к парням, ожидающим его возле ринга, пока я стою и задыхаюсь от обиды.
Маленькая. Избалованная. Богатенькая. Лгунья.
Каждое слово, как удар по больному месту, он выбивает из легких воздух и почти валит с ног. Я не хочу уходить, не могу заставить себя это сделать.
Доверие… Как бы мне хотелось ему доверять. Хотя бы чуть-чуть подпустить и тем самым приблизиться к нему.
Сжимаю кулаки до побеления костяшек, собираю последние крупицы смелости и направляюсь к Алексею. Он стоит возле ринга, опершись руками на канаты, и наблюдает за дерущимися парнями. Нарочно громко топаю, чтобы привлечь его внимание, и у меня получается.
— Если надо забрать шмотки и переодеться, кабинет открыл, — бросает он через плечо.
— Нет, я никуда не пойду, — мой голос дрожит, но все равно источает уверенность и серьезное намерение. — Вам нужно доверие? Получайте! — повышаю голос и парни прекращают драться, вылупив на меня свои глаза.
Это очень не по нраву Леднику и мужчина хватает меня за плечо. Молча отводит в сторону, что логично, чтобы избежать посторонних ушей. Поднимаю взгляд и смотрю в ярко-зеленые глаза, от которых веет лишь ледяным холодом и безразличием. Но мне плевать, я все равно скажу, пока фитиль решимости не погас.
— Меня зовут Элла Стивенс, мне двадцать три года. Я почти всю жизнь прожила в Америке, но последние годы у отца проблемы с бизнесом. Меня загоняют в угол, не позволяют принимать собственных решений, постоянно контролируют. Я устала и хочу выбирать, чем заниматься сама. Я пришла именно сюда случайно, просто собиралась поесть мороженого в кафе на набережной и заметила ваш клуб. Мне нужна была эта отдушина! Я хочу быть здесь! И это не развлечение, а попытка отвлечься от происходящего в моей жизни дебилизма, попытка сохранить рассудок и не свихнуться! — тараторю я как можно быстрее и замолкаю.
Неожиданно понимаю, что, несмотря на недомолвки относительно личности Ледника, все сказанное правда и слова идут от самого сердца.
Долгая пауза. Не могу прочитать по лицу Ледника о чем
