Хочу, чтобы он сам позвонил. Сам сделал первый шаг. Показал, что готов общаться, а я тут же поддержу. Но мне надо знать, что он готов сделать хотя бы мизерный шаг к моему прощению.
Поэтому я не совещаюсь с ним. Я хочу доказать, что я могу сделать то, что он хочет. Пусть ему придется немного поступиться денежно, но это бизнес, а на скидки клюют все. Настроив рекламу, жду модерацию и только сейчас замечаю, что съела уже четверть банки мороженого. Так я скоро в брюки не влезу. Сама себя ругаю и кладу в рот ещё одну ложку мороженого.
Переключаюсь в браузере на страницу рекламного кабинета. Еще не отмодерировано. Черт. И еще раз черт. Я же обещала себе, что не буду больше ругаться и все равно, когда прижмет, эти слова сами вырываются.
Перехожу на вкладку с новостями и читаю, что творится в мире, пока гугл-реклама не подкидывает мне картинку мужчины с ключами в руках и обещанием вскрыть любую дверь. Искусственный интеллект иногда меня пугает. Я еще и не подумала об этом варианте, а он уже предлагает решить мою проблему.
Я ведь, действительно, могу попасть в свою квартиру и забрать какие-то вещи. Я их выбирала и покупала, некоторые, между прочим, на свои деньги. Пусть в основном я жила за счет родителей, но периодически работала и зарплату получала тоже.
Не задумываясь, беру телефон и набираю номер. Там было написано “круглосуточно”, поэтому звонок в семь вечера не должен удивить.
— Да, — отвечает сразу же абонент.
— Здравствуйте, а вы действительно можете вскрыть любой замок? — Без лишних прелюдий перехожу сразу к делу.
— Да, наличие паспорта с пропиской обязательно.
— Да есть паспорт и прописка есть, — довольно улыбаюсь сама себе.
Хоть одна хорошая новость за день. Называю адрес и мы договариваемся там встретиться через час.
Еще раз проверяю модерацию, но реклама еще не запущена. Чёр…ствые чухари. Ладно, это можно и с телефона потом проверить. Быстро натягиваю джинсы, футболку, кардиган и выхожу в августовский вечер. Это уже не июль с его жаркими ночами, но и не сентябрь с первыми заморозками.
Понимаю, что надо будет еще расплатиться с рабочим, хотя у меня сейчас осталось пару сотен всего. Надеюсь, что когда полезу по карманам, то наскребу нужную сумму.
9
Спустя ровно час двадцать я наконец попадаю в свою квартиру. Все такое родное и так не хочется с этим расставаться. Я же обставляла ее так, как удобно мне. Как нравится мне. И у меня как раз есть специальная незадействованная комната, которая могла бы быть детской.
— С вас полторы тысячи, — возвращает в реальность мужчина.
— А да, сейчас. — Я быстро киваю и открываю шкаф. Начинаю рыться в карманах курток, собирая по сотне нужную сумму. Даже вытянув все, набирается всего тысяча четыреста. В теперешних условиях, мне бы этого на неделю хватило, но приходится отдать.
— Нет больше. — Смотрю ему в глаза и поджимаю губы. Хочется провалиться под землю от стыда. Квартира в центре Москвы, а он должен поверить, что у меня нет денег. — Может, возьмете что-то из вещей? Или хотите, кофе вас угощу? — Я еле сдерживаюсь, чтобы не расплакаться. — У меня, правда, больше ничего нет.
— Ладно, не надо, — недовольно вздыхает тот. Такое ощущение, что уже был в такой ситуации и знает, что лучше не спорить.
— Спасибо, и как только у меня появятся деньги, я положу вам на телефон обязательно.
— Угу, — кивает, но по взгляду вижу, что не верит. Видно, я не первая такая, кто обещает, что деньги за дверью, а потом оказывается, что их нет.
Как только за ним закрывается дверь, первым делом открываю телефон и вношу номер в контакты с припиской "100р.".
Моя квартира… Остаться бы тут пожить втихаря. Может папа и не узнал бы ничего. Но пизанский скворец, если узнает, вся моя самостоятельность развалится. Поэтому я достаю чемодан и начинаю складывать в него вещи, которые мне нужны больше всего. Несколько пар обуви, брюки, блузки, футболки. Оглядываю комнату и нахожу шкатулку с украшениями. Несколько колец надеваю на пальцы, а шкатулку бросаю к одежде. Можно же сдать в ломбард что-то. Дальше пристально, как наркоман, ищу еще ненужную вещь, которую можно продать подороже.
Нахожу парочку, которые купила, но так и не воспользовалась. Придется унизиться и зарегистрироваться на Авито. Но сейчас это уже кажется ерундой, потому что так у меня хотя бы появится немного денег.
После насыщенного и сложного дня в виде посещения поликлиники, чудо-психолога, запутавшего меня еще больше, неудачной рекламы, сейчас настала светлая полоса. У меня все-таки появятся хоть какие-то деньги.
Я запихиваю в чемодан все, что туда может поместиться, даже свой ноутбук и любимый чай с лавандой, и закрываю молнию.
Как вообще можно было жить и не хранить никакой заначки? Теперь понимаю, насколько это непрактично. Буду знать на будущее, что черный день может наступить в очень даже солнечный и светлый.
Я даже подумать не могла, что со мной может когда-то такое случиться. Я буду продавать на барахолке вещи, чтобы прожить. К тунгусским скворцам все это. Достаю дубликат ключей от квартиры и ещё раз осматриваю ее, прощаясь. Не скоро тут появлюсь, но надеюсь все же, что когда-то вернусь.
Я присаживаюсь "на дорожку", вспоминая обычай. На удачу. Она мне ещё очень пригодится. Вернее нам…
Не могу не улыбнуться, вспоминая про роковое слово "обычай", круто изменившее наши отношения с Мишей.
Выдыхаю и поднимаюсь. Пора.
Делаю несколько шагов в сторону выхода и замираю, потому что вижу как кто-то со стороны коридора уверенно дергает ручку двери и толкает ее на меня. Пиз…анские голуби. Я зажмуриваюсь и боюсь открыть глаза. Чувствую, что это конец всем моим попыткам.
— Папа? — я крепче сжимаю ручку чемодана, когда вижу, как его взгляд цепляется за сумку у меня за спиной. Мои вещи, плотно упакованные в кожаный кейс.
— Папа, папа, — отвечает и закрывает за собой дверь. — Ты куда собралась с вещами? — кивает на меня.
— Откуда ты узнал, что я тут?
— Не важно. Интересно было посмотреть, сколько же ты выдержишь. Всего два дня?
— Я просто пришла забрать кое-какие свои вещи. Мне не нужна квартира и машина. — Я смотрю ему в глаза и боюсь их. Он настроен заставить меня подчиниться.
— А на эти вещи что, ты сама заработала? — Усмехается и проходит на кухню прямо в обуви.
— А ты мне и трусы не подаришь на прощание что ли? Я, между прочим, работала и тоже получала деньги.
— Работала она. — Усмехается отец, наливая в стакан воды и делая глоток. — Когда я звонил и говорил, чтобы тебя пристроили хоть куда-то. Тогда ты работала. — Папа действительно пару раз пристраивал меня, но на этом вся его помощь заканчивалась.
— Пусть, но я справлялась со своей работой. — Волна обиды начинается подниматься внутри, но я стараюсь держаться. Знаю, что он умеет надавить и сделать больно. Когда ты зависишь от человека, у него всегда рычаги давления и варианты манипулирования тобой.
— Угу, справлялась она. — Громко ставит стакан и смеется. — Когда за тобой еще несколько человек переделывали все. Вот так ты справлялась.
— Это неправда, — я смотрю на него и не верю, что так было на самом деле. Он создал иллюзию того, что я могу чего-то добиться сама, а на самом деле обрезал мне крылья, намертво накинув на шею ошейник и посадив на цепь возле своих ног. — Ты не мог так поступить со своей дочерью.
— Как так? Ты жила как принцесса. Думаешь, почему все было так гладко? Потому что папа решал все вопросы. Я, как отец, между прочим, делал для тебя все. Хочешь работать — пожалуйста. Не хочешь — найдем другое занятие. Хочешь Мальдивы, хочешь Китай. Ты женщина, крась ногти и жди мужа дома, а он будет зарабатывать. Только для этого надо правильно выйти замуж. Так ведь? Вот к чему все мои слова. Ты готова всего этого лишиться?
