дома, меня не покидает ощущение, что я что-то забыл… Важное или нет – не могу понять. И телефон звонит не вовремя. Кому я там в двенадцать часов ночи нужен? Только ведь что-то в голову ударило.
Отвечаю, не смотря на экран:
– Дронов.
Порой забываю свою фамилию. Привязались ко мне с этим Диким, так и имя собственное позабыть можно.
– Яр!…
В трубке плач Ирки, о которой я абсолютно забыл. Вот чёрт! Она же тоже в клубе была! И плачет теперь сидит, наверное. С мелкой меня увидела?
– Ты меня только не бей, но я это… Ослушалась тебя и Вику потеряла!
– Ну, Ежевика, умеешь же ты дел наворотить! – с угрозой в голосе выговаривает Ярослав, заставляя меня краснеть ещё больше.
– Прости, – произношу в который раз. Виновато опускаю голову и неловко сминаю юбку пальцами.
– Не-е-т, даже не пытайся, не прощу!
Кажется, Дикого я разозлила.
– Я же признала свою вину, – бубню. – Извинилась.
Ничего плохого ведь не случилось!
Как только Ирина позвонила и сказала, что потеряла меня, мы тут же развернулись и поехали за ней. Ярослав сухо ответил обычное «ясно» на её слова о моей пропаже и отключился. А я мысленно попросила прощения за то, что оставила её одну.
Но Дикий… Блин! Надоел! Я что, маленькая такая, что ли?! Мог бы и проигнорировать мои сообщения! Я только чуть-чуть поиграться хотела, а он… Не думала же, что реально приедет. Зря я тот коктейль выпила… Он в голову ударил хорошо. И я сорвалась.
Но пробовала его не впервые, поэтому подействовал не сильно. И я всё же понимала, что делала.
Мне просто захотелось, чтобы Ярослав уже понял, что я – не маленький ребёнок. И способна сама решать, что мне надеть. Куда пойти. И даже с кем провести вечер. Да всё, что угодно! Мне нянька не нужна!
Да, была, конечно, история, когда я три года назад приехала к отцу. Мы с ним поссорились по телефону, и я, не подумав, выбежала из дома и несколько часов гуляла по городу. А потом… не вспомнила, откуда пришла. Ни телефона, ни документов, ни адреса – ничего, кроме ключей, с собой не было. И тогда Ярослав помог мне…
Но это тогда! Сейчас-то мозгов побольше стало! А он всё меня мелкой считает. И как переубедить его – не знаю…
Хотя вот целоваться он лез по-взрослому. И пусть теперь ничего не говорит и не относится ко мне, как к ребёнку!
– Молодец, – отвечает Ярослав. – Но тебе ещё достанется! Пока отец твой не приедет, сладкое не получишь.
Вот зачем он опять со мной так жестоко?
– Дикий, – я уже шиплю, и сама не замечаю, как начинаю злиться.
Только хочу начать раскладывать всё по пунктам, объясняя, что он ошибается, как мы резко останавливаемся, и я лечу вперёд. Но не сильно. Хотя пугаюсь знатно.
– Вот Ирка дура! – слышен его рык сквозь стук бешено колотящегося сердца.
Я и понять ничего не успеваю, как задняя дверь джипа открывается и в салон запрыгивает заплаканная девушка Дикого. Смотрю на неё в зеркало заднего вида и вроде немного расслабляюсь, потому что гнев Ярослава обрушивается не на меня:
– Ты чего под колёса бросаешься? Совсем дурная?
– Так я ж испугалась… О, Вика, ты тут! Яр тебя уже нашёл!
Нашёл, отругал, ещё и сладкое запретил. Пф! Сейчас… Разбежался! Он же не сможет меня проконтролировать. А я вот возьму… и отцу позвоню! Отличная идея! Скажу, что всё нормально и слежка за мной не нужна! Скоро ведь мачеха приезжает. Несмотря на то, что она меня не любит, хотя бы не наседает, как Ярослав.
– Прости, – оборачиваюсь к Ире. – Я свежим воздухом вышла подышать. А тут… – зло стреляю в сторону Дикого: – Надзиратель.
Соврать приходится. Ведь я сама позвала его.
– Капец я перепугалась… – шумно выдыхает Ирина и за сердце хватается.
Бедная… Напугали мы её, кажется, сильно…
– Тебе не за Вику переживать надо.
Суровый голос со стальными нотками заставляет вздрогнуть нас обеих. Холодный пот струится по спине, и я сглатываю вязкую от волнения слюну. Мамочки…
– А за себя. У меня нет никакого желания сейчас отчитывать вас. Потерпит до дома. У вас двадцать минут, чтобы придумать вразумительные объяснения своих действий.
Вот сейчас мне не так обидно, как до этого. Потому что он и Ирину отчитывает так же, как меня.
Но только… Эта тишина, что воцаряется в салоне, когда мы едем до дома, угнетает. Можно сказать, пугает. Интересно, о чём сейчас Ярослав думает? Судя по тому, как руль сжимает и постоянно мечет злые взгляды на нас…
Страшно что-то мне.
Доезжаем до дома в полной тишине. Мы с Ириной, как два нашкодивших котёнка, идём за Дроновым. Поднимаемся вверх на лифте в гробовой тишине. В квартиру заходим так же.
Располагаемся в гостиной в ожидании Дикого, который велел ждать его здесь и скрылся в своей комнате. И судорожно раздумываем, как его смягчить.
Ничего толком придумать не успеваем, нас обрывают на половине разговора. В комнату заходит Ярослав.
– Ты, – он смотрит зло и напряжённо на Ирину. Кидает ей белое полотенце, – иди умойся, выглядишь, как клоун перемазанный.
И правда… Судя по стёртой губной помаде, девушка Дикого там явно не скучала.
Ох, я надеюсь, что это моя испорченность, а не действительность. После капельки алкоголя и того недо-поцелуя мне аж неловко становится. Мысли дурные лезут.
Про тёмные потёки туши под глазами вообще молчу. Она ж ещё и плакала с перепугу.
– Ты, – он резко обращается ко мне, когда Ирина вскакивает с дивана и бежит в ванную, а я снова поворачиваюсь к мужчине, боясь сказать хоть слово. Кидает в меня белую ткань и так же грозно произносит: – Фигню свою снимай и переодевайся. У вас пять минут на всё.
Я впервые вижу Дикого таким злым. Поэтому в этот раз без всяких выходок молча подскакиваю следом за Ириной и бегу в ближайшую комнату.
А за спиной раздаются тяжёлые шаги, удаляющиеся на кухню.
Мамочка… Ну и разозлили мы его!
Ежевика
Я зло скидываю юбку и кофту на пол. Топаю по ней ногой и проклинаю, что поддалась слабости на секунду. И купила это! А потом ещё и надела!
Дронов теперь рвёт и мечет, а всё из-за этого наряда! Именно из-за него сейчас послушно всё с себя снимаю и надеваю его огромную майку, что достаёт
