Пялимся друг на друга и начинаем ржать. Меня окончательно отпускает, и становится легко и радостно. Тело пульсирует наполненное эйфорией после крышесносного утра. Я полон энергией и готов к подвигам.
— Какие планы на сегодня? — интересуюсь, машинально вытирая каплю малины с подбородка Миры.
Она ловит мой палец, облизывает. Залипаю, от острых непривычных эмоций и ощущения интимности между нами. Какое бывает между людьми, которые недавно стали любовниками.
Мирослава моя любовница. Новость-бомба. Кому бы похвастаться?
— Меня сегодня Кай ждёт, хотим познакомиться поближе. Не обидишься, если поеду один?
Мирослава крутит головой.
— Нет, конечно, я всё понимаю, но так мило, что ты спросил! — вздыхает и тянется ближе, зависает сантиметрах в пяти от меня.
Что я должен сделать? Поцеловать? На всякий случай чмокаю в нос.
Мирослава доедает завтрак, что-то бубня про вселенную. Ёлка валяется на подоконнике, наблюдает за птичками, за окном. Глажу круглую морду, она начинает мурчать как паровоз.
Иду собираться к себе. В съёмном жилье в принципе редко бывает уютно, но сейчас вообще не по себе, вот как бывает. Стоило переночевать у Миры, и своя квартира резко стала мне не мила. Надо обдумать это на досуге.
Кай встречает меня у ворот, гарцует, будто ему не терпится. Он всегда таким был, резкий, порывистый, с самого детства.
— Привет! — протягиваю руку, он сгребает меня и крепко обнимает.
Обнимаю в ответ.
— Боялся, что ты не приедешь, брат!
С чего он решил, что не приеду? Ну, видимо, потому что у него сложилось верное впечатление обо мне. Я не очень общителен, и вчерашний день удался, благодаря Мирославе. Чем она сейчас занята? Вроде к подруге собиралась.
Мы сидим в беседке, пьём, едим шашлыки и разговариваем.
Кай рассказывает о своём детстве с пьющей матерью, как в пятнадцать его забрал отец. Долго и эмоционально говорит про то, как начинались отношения с Машей, про рождение Стаса и долгий путь к Марку. То и дело, старшенький забегает к нам, хватая что-то со стола, и снова убегает к бассейну, где Маша катает Марка, на надувном розовом фламинго.
Кай не сводит с неё глаз. Видно, что брат очень счастлив в браке и я искренне рад за него, он заслужил свою тихую гавань.
Я рассказываю про американское детство, абьюзера отчима и под занавес про предательство Джесс.
— Охереть, ты, конечно, кремень, я убил бы! — качает головой Кай.
— Не хотелось сидеть из-за такой суки! — пожимаю плечами.
— И то верно, туда ей и дорога. А Мирослава? Вы получается совсем недавно вместе? — брат азартно улыбается, разливая коньяк.
Недавно не то слово, буквально несколько дней.
— Да, но мне с ней очень легко, будто мы сто лет знакомы. И когда она рядом такое ощущение новое, правильности, что ли, всего происходящего, — пытаюсь подобрать слова.
— Понятно, ты попал, значит! И это круто, брат! Ставлю ящик конины, что скоро вас будет трое! Маша тоже заметила, что между вами искрит, у неё знаешь какая чуйка?! А когда между людьми такая химия, то обычно очень быстро появляются новые люди! Потянет на тост? — угорает Кай.
— Это вряд ли, я не планирую детей ближайшие лет пять, Мирослава вообще чайлд фри!
— Да брось! Вспомни, как она очаровала Стаса, а дети всегда чувствуют истинное отношение, их не обманешь. Правильная она девчонка, просто нормального мужика у неё не было! Но теперь ты направишь её на путь истинный! Аминь! — ржёт брат, чокаемся, выпивает рюмку.
Смеюсь, потирая бровь. Да уж, не представляю нас с Мирославой в роли родителей. Но спорить с Каем почему-то не хочется.
День пролетает незаметно, вечером собираюсь домой. Шумное семейство долго не хочет меня отпускать, обещаю, что в следующий раз приеду с Мирославой.
Стас издаёт победный клич и отбивает пять Маше. Эти двое, ждут её больше всех.
На душе легко, я немного пьян, рад, что отношения с братом налаживаются и, кажется, соскучился по чудаковатой соседке. Всю дорогу в такси улыбаюсь и планирую, как буду соблазнять Мирославу.
Машина останавливается у подъезда, расплачиваюсь. Поднимаю глаза на окна Миры, я точно знаю, где сегодня буду ночевать.
В следующую минуту улыбка стекает с моего лица, потому что из нашего подъезда выходит её бывший, тот самый почти женатик-первопроходец.
Идёт и скалится. Какого хера он тут делает? И почему лыбится? Что случилось, пока я был у брата? Выскакиваю из машины, но этот хрен уже газует, выруливая со двора.
Мне кажется, я никогда так быстро не бегал. Четыре этажа пролетаю за несколько секунд. Топлю по кнопке звонка.
Сердце колотится как ненормальное. В голове только один вопрос : зачем он приезжал? Мира она, что с ним? С ним была? Даже мысленно не могу сформулировать эту фразу. В животе шевелится что-то скользкое и холодное, страх? Почему она не открывает?
Через минуту дверь распахивается, и я вижу растрёпанную Мирославу с глазами размером с блюдца, в руках фен. Хотя волосы сухие.
— Миша!
Отодвигаю её, захожу в квартиру, в прихожей какой-то мелкий беспорядок. По полу разбросаны расчёски и бутылёк с духами, сиреневым ковром рассыпаны пионы.
Оборачиваюсь, кажется, Мирослава не дышит, глядя на меня. Выглядит виноватой и напуганной. Волосы растрёпанные, хотя утром были заплетены в две аккуратные косы. Белая маечка порвана, на левом плече отпечаток пятерни, а на шее алеет засос. Не ждала меня?
Я не могу вдохнуть, внутри меня взрывается лютая чернота, отравляя всё доброе и хорошее, что я чувствовал сегодня весь день. Слышу скрип собственных зубов. Я никогда не испытывал такой злости и ненависти, ужаса и разочарования. Впервые в жизни мне хочется убивать.
Глава 15.
Мирослава
Скучать начинаю минут через двадцать. Но даже скучать по Мише мне нравится. Я втюхалась по самую макушку. Франт уехал к брату, и весь мой день свободен, я должна позвонить Рите, но как могу, оттягиваю этот момент. Потому что именно сегодня мне хочется, чтобы она не ответила.
Я так приторно счастлива, что физически чувствую бабочек в животе. У Риты сложное время, а мои щёки трещат от улыбки. Но я не хочу стесняться своего счастья, потому что я его заслужила! Отправляю ей смс, что приеду завтра и всё объясню.
Кручусь перед зеркалом, инспектируя себя. Волосы не слишком яркие? Миша такой стиляга, кончики секутся, надо записаться в парикмахерскую. Прохожусь ладошками по ногам, гладкие. Маникюр и педикюр в норме. В целом неплохо.
Кормлю Ёлку, проверяю чат, сегодня, слава богу, тихо.
Хочу приготовить блинчики к Мишиному возвращению. Нет, лучше торт с заварным кремом, мама часто готовила мне в детстве. Я не буду о ней думать, и не позволю этой женщине испортить мне день.
Час колдую над тестом для коржей, отправляю этот кулинарный шедевр в духовку. Теперь крем.
Врубаю на телефоне свой любимый ретролист, ищу рецепт. Ёлка наблюдает за моими трепыханиями со скучающим видом. Пританцовываю, смешивая муку, сахар и ванилин, разбиваю яйца.
Но когда из динамика раздаётся: тополиный пух, жара, июль!
Не выдерживаю, хватаю венчик и подпеваю Иванушкам. Ёлка закрывает лапами глаза, бьёт хвостом.
— Не ври, я хорошо пою! — спорю с пушистой врединой.
В дверь звонят. Миша?! Вырубаю музыку, поправляю волосы и одежду, несусь открывать.
В глазок видны цветы. Франт решил мне сюрприз сделать?
Распахиваю дверь, замираю. Семёнов.
Бесцеремонно вталкивает меня в квартиру.
— Здравствуй, Мирослава. Это тебе! — суёт мне в руки букет.
Не беру, и цветы рассыпаются по полу.
— Ты зачем приехал? — быкую с порога.
— Может, потому что ты кинула меня в чёрный список, и я не могу до тебя дозвониться? И узнать, что это за мужик был с тобой в магазине? И вообще, что за спектакль ты там устроила? — выговаривает мне Даниил.
— А что тебе непонятно? Это мой мужик, мы встречаемся, у нас любовь. Тебе же сказали, планируем, состарится вместе!
