Поймав себя на том, что
выбирает платья, сразу прекратила все.
Это не увеселительная поездка. Ей нужно связаться с клиентом, прояснить кое-какие вопросы, а потом она сразу вернется. Поэтому в чемодан отправился сменный деловой костюм, несколько рубашек, джемпер и джинсы. Сменное белье, кроссовки и все. Ничего лишнего.
А вот то, что касалось работы, она захватила в полном объеме. Кроме того, она сделала кое-что, чтобы обезопасить себя. Все было продублировано и заверено нотариально. Правда, теперь уже никакие меры не казались ей достаточными, когда имеешь дело с Виктором.
Еще по дороге на работу Настя отвзвонилась начальству, предупредила, что ей нужна командировка. И предстояло еще передать несколько дел, которые она вела параллельно.
— Разумеется, — сразу же отреагировал Дмитрий Иванович. — Вам будет выделен дополнительный аванс.
— Спасибо, не нужно, — попыталась отказаться она.
Этим он хотел сделать ей приятное или успокоить свою совесть?
Но владелец фирмы сказал прямо:
— Анастасия Марковна, я понимаю, что, ведя это дело, вы теряете в деньгах.
Настя промолчала о том, что с удовольствием сама бы доплатила, чтобы в это не ввязываться. Но слишком поздно, она уже ввязалась.
Однако все это делало ее раздражительной.
А то, что ей в коридоре несколько раз попались вчерашние дамы-риелторы и при ее появлении начинали шушукаться, раздражало еще больше. Наконец одна из них спросила:
— Анастасия Марковна, отчет будет готов после обеда, передать вам?
— После обеда меня не будет, — сказала Настя. — Я уезжаю в командировку. Отчет передадите Дмитрию Ивановичу.
— В командировку? По этому делу? — живо поинтересовалась дама. — А куда, если не секрет?
— Прошу прощения, — проговорила Настя, выдавив ей улыбку. — Я очень спешу. Мне надо еще в бухгалтерию, надо получить аванс, сами понимаете.
От всего этого Настя чувствовала себя усталой, и чем ближе подходил час обеденного перерыва, тем больше нервничала. Смотрела на часы, отмечая про себя, что ведет себя как идиотка.
Наконец раздался звонок.
Виктор.
— Здравствуй.
— Здравствуйте, Виктор Сергеевич, — проговорила она
— Я внизу, — голос мужчины звучал глухо.
— Хорошо, — ответила Настя, чувствуя, что ее заливает холодом.
Все было готово, ей только нужно было захватить чемодан и сумку с документами и спуститься. Несколько минут в лифте, чтобы успокоиться, пересечь холл. Она вышла из здания.
Виктор ждал, стоя у машины. Услышав звук шагов, резко обернулся. Он казался взволнованным, глаза вдруг потемнели до черноты. Настя кивнула ему, села на пассажирское сидение и отвернулась к окну.
Он завел мотор, машина медленно тронулась.
глава 8
Странно было после стольких лет внезапно оказаться вместе, ехать куда-то.
Не вместе, поправила себя Настя. В одном транспортном средстве.
Сейчас она ощущала себя так, словно между ними множество километров холодной зимы. Вдруг в ее размышления вторгся голос.
— Ремень пристегни.
Звучало хрипло, ему пришлось прокашляться. А у нее за каким-то чертом мурашки побежали по коже. Настя тряхнула головой и стала пристегиваться, а он все это время смотрел на нее. Тот же взгляд, полный непонятной жажды, зрачок во всю радужку, от этого глаза казались почти черными.
Этого. Не. Нужно.
— Куда мы едем? — спросила Настя, глядя перед собой.
— Увидишь.
А ее эта таинственность достала.
— Послушайте, Виктор Сергеевич, я и так достаточно пошла вам навстречу как клиенту, дело которого веду. Но сейчас или вы говорите конкретно, или мы никуда не едем.
— Вот какая ты стала, — Виктор покосился на нее, по губам скользнула циничная усмешка.
И тут же перестроился в крайний левый ряд и значительно прибавил скорость.
Этим он только взбесил ее еще больше, потому что походил на себя прежнего. Однако Настя все еще сдерживалась.
— Какая?
— Жесткая, уверенная, — еще один быстрый взгляд. — А ведь это я тебя такой сделал.
Когда бросил. Этого не прозвучало, но ей ли было не понять.
Перевернулось в душе все. Она аж прикрыла глаза от подкатившей к горлу жгучей злости. Выдохнула и проговорила:
— Еще одно слово, господин Терских, и я сообщаю о похищении.
Он внезапно назвал место, куда они едут. Быстро проговорил и уставился в ветровое стекло, потому что они встряли в пробку. Настя даже онемела на миг и повернулась к нему всем корпусом.
«Черт бы тебя побрал, Виктор!» — хотелось крикнуть ей. Это же очень далеко! Туда почти сутки добираться на автомобиле. А раз они выехали в обед, значит, им придется где-то останавливаться на ночевку.
— Там находится клиника, — глухо проговорил мужчина, сжимая руль.
Она снова отвернулась, отряхивая юбку от несуществующих крошек. Дико досадно было, что он опять ее провел.
— Ты специально это сделал? — сказала, скрестив на груди руки и глядя в окно. — Мы могли бы вылететь утренним рейсом и в тот же день вернуться!
С минуту висело молчание, потом он проговорил:
— Прости.
Что-то очень человеческое, глубинное слышалось в этом. Однако он тут же добавил, становясь тем самым циником, которого она ненавидела:
— Зато никто не знает, куда ты уехала. Поверь, так гораздо лучше.
У всего есть свой предел, и в этот раз он, кажется, наступил.
— А скажи-ка, Виктор, к чему такая таинственность? Признайся, что ты просто убил свою жену, а сейчас прячешь концы в воду. Никто не знает, куда я уехала, значит, можно и от меня избавиться? Как удобно.
Он вдруг резко вильнул в крайний правый ряд, затормозил и притер машину к обочине. Повернулся к ней и резким жестом сжал ее руку.
— Тебе ничего не угрожает со мной, — взгляд жадный, дышащий.
Их как будто выбросило назад, в прошлое. Время замерло, потекло густым киселем… Настя очнулась первой и выдернула руку из захвата.
— Поехали.
***
Конечно, можно было всю дорогу молчать. Все оставшиеся двадцать два часа, или если очень повезет и они пролетят дальше все пробочные места, то восемнадцать. Но в этом не было смысла.
К тому же столько раздражения бродило в душе сейчас, что Настя просто решила один раз высказать своему бывшему мужу в лицо все, что много лет держала в себе. Когда еще выпадет такая возможность, они все равно заперты здесь пока.
Они уже выехали в пригород. Виктор сосредоточенно вел машину и больше не пытался заговаривать с ней. Настя спросила сама. Отвлеченно, как будто это схоластический спор или психоанализ.
— Почему я должна тебе верить, Виктор? Ты же на все способен ради выгоды.
— На многое, — быстро парировал он. — Но не на все. И ты будешь иметь возможность убедиться.
А ей вдруг стало смешно.
— Ты даже сейчас лжешь.
Долгий взгляд достался ей. Бывший смотрел, как она смеется, словно видел это впервые, а синие глаза горели
