Он смеется и делает шаг назад.
— Хорошо, давай начнем. Встань около меня на расстоянии трех шагов.
Я делаю, как он мне говорит, и смотрю на него.
— Отлично. А теперь, ты знаешь секрет, как получаются хорошие снежные ангелы? Нужно хорошо упасть на снег, ведь ты знаешь это, да?
— Да, сэр, — говорю я ему и отдаю ему честь, прикасаясь двумя пальцами своему виску
— Умница. А теперь раздвинь ноги немного шире.
Мои щеки моментально приобретают пунцовый окрас, я не думала, что его слова окажутся такими сексуальными.
— Милый румянец, — говорит он, и улыбка растягивается на его губах, в глазах блестят игривые смешинки.
— О, просто замолчи, — с напускной серьезностью, говорю я. — Или мы сразу перейдем к пункту «Игра в снежки».
— Так-так, стой, мы не можем пропустить часть с поцелуями на снегу. Все, теперь серьезно. И когда я досчитаю до трех, мы вместе упадем на снег. Готова?
Я отвечаю ему кивком, отвожу от него взгляд и смотрю прямо перед собой. Я полностью сосредоточена, ведь в моих интересах сделать очень хорошего снежного ангела, чтобы как следует промокнуть и перейти к части плана про совместную ванну.
— Один, два, три!
И на счёт три, как мы и договорились, взвизгивая от радости, я падаю на мягкий и пушистый снег. Я поворачиваю голову влево и вижу, что Джек так и стоит на месте, смотря на меня сверху вниз. Утреннее солнце ярко освещает его, поэтому его глаза кажутся в один момент ярко серыми и в другой темно синими.
— Эй, а почему ты не упал!
Он не отвечает мне, просто опускается на колени возле меня. Берет в ладони мое лицо, его перчатки согревают мои щеки. В этот момент он выглядит таким серьезным, мое сердце начинает неистово колотиться, кровь по венам мчится быстрее, у меня такое ощущение, что я в полной готовности для всего, чего бы он ни захотел в данный момент.
— Ты такая красивая, — его голос пропитан трепетом. — Волосы разметались по снегу, щеки и нос покраснели от мороза. К черту гребаных снежных ангелов, я хочу сразу перейти к части с поцелуями на снегу
Он не ждет моего ответа и накрывает меня своим твердым телом, затем его губы приникают к моим в обжигающем поцелуе. Его язык проскальзывает между моих губ, ласково обводя мой, нежно поглаживая. Я поднимаю руки и оборачиваю вокруг его шеи, и возвращаю ему ответный поцелуй, наполненный страстным желанием.
Мы лежим на снегу... мне кажется, прошло уже прилично времени, но как ни странно, я не чувствую холода. Наоборот, моя кровь проносится по венам, словно раскаленная лава, такое ощущение, что я могу сейчас скинуть всю свою одежду и не замерзну. Я наслаждаюсь ощущением твердого тела Джека на моем. Его губы такие нежные, а поцелуй и ласки его языка смелые тем, как он держит меня за щеки, как прижимает меня к себе.
Когда, наконец, он приподнимает голову, отрываясь от моих губ, я поражена серьезным выражением на его лице, отчего остаюсь молчаливой. Он смотрит на меня будто я самая соблазнительная и красивая девушка на Земле. Будто я его мечта. Я понимаю, это просто не может быть правдой, потому что я обычная Хоуп Камден и нет во мне ничего такого потрясающего.
Внезапно он рушит волшебство, что царит между нами, поднимаясь.
— Пойдем... а то рискуешь подхватить грипп, если мы пролежим так еще немного. — Но прежде чем он успевает отвернуться от меня, я замечаю грусть и отчаяние в глубине его глаз.
Мы с Джеком быстро направляемся в отель, и к тому времени, когда входим туда, у меня стучат от холода зубы. Он быстро подводит меня к большому камину, и мы решаем постоять погреться там пару минут.
Пока наши мокрые спины немного обсыхают под действием тепла, что исходит от камина, он говорит:
— Ты спрашивала у сестры насчет сегодняшнего вечера?
Я подхожу немного ближе к камину, чтобы моя попка отогрелась чуть лучше, потому что все джинсы сзади промокли от снега.
— Ага. Она разрешила мне игнорировать ее всю неделю, чтобы я могла посвятить время тебе.
Мое лицо заливается румянцем, когда я понимаю, что, скорее всего, перегнула палку, говоря ему о неделе, может, у него планы провести со мной лишь еще один вечер. Я быстро поправляю себя:
— Не то чтобы ты предлагал провести с тобою всю неделю. Я не настаиваю… в смысле… если ты хочешь… Ох, чёрт, лучше я заткнусь.
Взгляд Джека светится озорством.
— Ты такая милая, когда смущаешься.
— Я думаю, мне больше нравилось, когда ты называл меня красивой,— тихо отвечаю я.
Он откидывает голову назад и начинает громко смеяться. Стремительно хватая мою руку, он тянет меня на выход из Главного холла.
— Ты и милая, и красивая, самая потрясающая, поэтому я буду счастлив провести с тобой эту неделю.
— Я рада. Звучит, как будто у нас есть план. — Я пытаюсь говорить это как можно более безразличным голосом, хотя внутри все просто переполнено радостью, счастьем и трепетом, сердце так стучит, что будто сейчас выскочит из груди.
Мы направляемся вниз по коридору, в противоположную сторону от той, где мы бывали до этого. Я не была здесь, поэтому внимательно все рассматриваю. Тут висят старинные картины. На многих из них изображен отель в разные времена, в том числе и в те моменты, когда тут проводили реконструкцию. Тут множество маленьких отделов, где можно купить все от милых рождественских безделушек до ювелирных украшений. Я отмечаю про себя, что мне нужно будет заглянуть сюда чуть позже перед отъездом, потому что я просто обожаю ходить по магазинам и глазеть на витрины, заполненные всякой красотой.
Джек быстро сворачивает налево, и мы заходим в один из главных сувенирных магазинчиков «Мангров Инн». Он забит толстовками с надписью: «Мангров Инн», кофейными кружками и множеством «снежных шаров» (прим. пер. рождественский сувенир в виде стеклянного шара, в котором находится некая модель. При встряхивании такого шара, на модель начинает падать искусственный «снег»). Я вижу, что на стенах располагаются восхитительные картины и задумываюсь, что можно было бы купить в подарок родителям. Джек все так же крепко держит мою руку, и я следую за ним, смотря то налево, то направо в поиске распродаж.
Подходя к прилавку, он дарит милую улыбку женщине преклонных лет, которая стоит за ним. У нее седоватые волосы, которые она собрала тщательно в пучок на затылке. Она носит очки в роговой оправе, и я чувствую тонкие нотки прелестного аромата «White Diamonds».
— Я могу вам чем-нибудь помочь? Что-то подсказать? — она пристально смотрит на него и возвращает ему милую улыбку.
— Конечно же. — Он отпускает мою руку и складывает локти на прилавок, придвигаясь чуть ближе к продавцу. Он смотрит ее имя на бейдже и говорит: — Мари… Я вот подумал, а не будете ли вы так любезны подать коробку с презервативами, которая находится прямо за вами.
